Свобода без выбора. Обзор литературных новинок января

"Не читайте до обеда советских газет", – советовал Булгаков. Сегодня он бы, наверное, рекомендовал воздержаться и от просмотра новостей. Впрочем, последовать этим советам может кто угодно, только не писатель, который хочет быть актуальным. Поэтесса Лина Костенко, например, язвительно критикует все, что видит вокруг – в ее первой за последние десять лет книге досталось и политикам, и рекламе, и современной литературе. Россиянин Виктор Пелевин предпочитает не желчно язвить, а философски подтрунивать. Совсем без философии, зато с реками карикатурной крови и щедрым потоком нелицеприятных эпитетов критикует окружающую его действительность американец Чак Паланик. А его соотечественница Кэтрин Стокетт делает объектом критики целый пласт американской истории. Однако самым конструктивным оказывается классик, недавно покинувший ряды живых. Португалец Жозе Сарамаго предлагает от неприглядной внешней реальности уйти во внутренний мир, который может оказаться неожиданно глубоким даже у ничем не примечательного архивного клерка.

Книга месяца

"Записки українського самашедшего"
Лина Костенко
"А-БА-БА-ГА-ЛА-МА-ГА", 2011

Украинскую поэтессу не увидишь на светских тусовках, и интервью она дает крайне редко. И если кому-то были непонятны причины, по которым когда-то активная шестидесятница с четкой гражданской позицией превратилась в замкнутую отшельницу, то теперь все ответы можно найти в ее новой книге. У 35-летнего компьютерщика, от имени которого Лина Костенко ведет "Записки українського самашедшего", необычное хобби: он внимательно читает газеты и смотрит новости, размышляет над прочитанным и увиденным, а потом свои размышления записывает. Каждое событие, будь то убийство Гонгадзе, теракт 11 сентября или гибель слона в киевском зоопарке, герой принимает близко к сердцу. Свою новую книгу Лина Костенко писала последние десять лет и за это время создала подробную хронику 2000–2004 годов.

Помимо фактажа "Записки" насыщенны метафорами, афоризмами,а также поэтической любовной лирикой в прозе. Проблема только одна. Все, даже самые отстраненные размышления, писательница сводит к двум основным темам: русификации украинского общества и отсутствию фактической независимости нашего государства. Поэтому книга, написанная от лица молодого человека, порой напоминает желчное стариковское брюзжание. Впрочем, все это не помешало издателю Ивану Малковичу выпустить "Записки" рекордным для Украины десятитысячным тиражом. У самой же писательницы готова вторая часть романа – на этот раз взгляд на те же события глазами жены главного героя, тоже страстной патриотки и немного склонной к феминизму женщины.

Самая замысловатая

"Ананасная вода для прекрасной дамы"
Виктор Пелевин
"Эксмо", 2010

Один из самых популярных писателей России набрал хороший темп: в год по книге. Его новая работа – сборник повестей и рассказов, в которых поклонники Пелевина найдут все, за что они его любят. Тут и симпатичные герои, которых можно одновременно назвать и лузерами, и полубожествами. И, конечно, фирменные размышления, оставляющие ощущение то ли глубокомысленного афоризма, то ли пустой, но крайне занимательной бессмыслицы. На этот раз писатель сосредоточился на философских и духовных практиках – его герои изучают особую технику разговора с собственной тенью или хотят войти в секретную секту индийских душителей.

Самая политкорректная

"Прислуга"
Кэтрин Стокетт
"Фантом Пресс", 2010

Писательница Кэтрин Стокетт родилась в штате Миссисипи – на американском юге, ставшем когда-то колыбелью рабства, а затем оплотом расизма. Героинями Стокетт стали чернокожие женщины, работающие прислугой у белых хозяев. Они рассказывают трогательные, иногда драматичные истории белой девушке из богатой семьи. В рассказах полно подробностей вроде строительства отдельных ванных комнат для чернокожей прислуги. Книга, которую Стокетт писала практически для себя, в конце прошлого года стала международным бестселлером.

Самая архивная

"Книга имен"
Жозе Сарамаго
"Эксмо", 2010

После смерти португальского писателя в прошлом году книгоиздатели срочно стали переводить его романы. В их число попала и "Книга имен". 50-летний клерк сеньор Жозе всю жизнь проработал в архиве, среди пыльных полок с документами. Хобби у него соответствующее: Жозе собирает архивные данные про знаменитых португальцев. Однажды ему в руки попадают документы отнюдь не знаменитой женщины. Герой решает, что это знак, и отправляется на поиски незнакомки. Новое увлечение кардинально меняет его размеренную жизнь. За время поисков читатель погрузится в мир героя – как всегда у Сарамаго, с бесконечными запутанными внутренними диалогами и размышлениями, местами даже комичными.

Самая шпионская

"Пигмей"
Чак Паланик
"АСТ, Астрель", 2010

Со времен культового "Бойцовского клуба" американцу Чаку Паланику не дает покоя хорошо налаженный быт некоторых его соотечественников. В новой книге он опять клеймит позором все пороки американского общества. Глашатаем Паланик выбирает 13-летнего школьника, приехавшего учиться по обмену из бедной африканской страны. Ребенок не очень хорошо говорит по-английски, из-за чего книгу читать неудобно – автор сохраняет орфографию и пунктуацию своего героя. Зато хорошо владеет боевыми искусствами, ведь на самом деле подросток является секретным агентом, задание которого – уничтожить Америку. Финал, впрочем, оказывается ироничным. Ну а самое интересное – это обязательная в каждой главе цитата кого-нибудь из социалистических лидеров, анархистов или диктаторов.

Юлия Куприна, Фокус