Йосиф и его замок. Репортаж из крепости, взятой в аренду

Второй год я не могу переклеить обои в коридоре. У семьи Бартошей таких проблем нет – у них более глобальные задачи. Например, решить, как поступить со вторым этажом замка Сент-Миклош в закарпатском селе Чинадиево. Украинские историки советуют восстановить арки и побелить стены, немецкие предлагают законсервировать залы и сделать потолок из оргстекла, у венгров тоже свое видение. Бартоши склоняются к немецкому варианту. Но это дело будущего. Для начала нужно вставить окна на этом же этаже. Недавно у Йосифа и Татьяны появился покупатель на новые картины, так что к лету дело будет в шляпе, а окна – в раме.

Галантно, в средневековом духе поцеловав мне руку при встрече, Йосиф ведет к себе домой – в замок XV века. Заходя, обувь не снимаю. Первое правило обитателя крепости – быть в ботинках на толстой подошве. Плиты времен царя Гороха (точнее венгерского барона Имре Перини) обдают ступни холодом – это вам не ламинат. Газ в замок не проведен, а обогревателями эту громадину не согреешь – только за электроэнергию каждый месяц приходится платить 1300 грн. Средневековая крепость – не курорт, но кто-то же должен охранять то, что уже реконструировано. Поэтому Бартоши и сменили квартиру на замок.

Замок понарошку

Мукачевский художник, поэт и музыкант Йосиф Бартош именно здесь встретил будущую жену – местную художницу Татьяну. Тогда крыша у замка отсутствовала, залы были завалены мусором, стены пестрили короткими, но выразительными надписями. "Мы представляли, как было бы прекрасно проводить здесь пленэры, концерты, вечера", – вспоминает Йосиф. Два месяца спустя художник отнес заявление в местный сельсовет. О том, что можно сдавать замки в аренду, тогда еще не догадывались.

В сельсовете над длинноволосым художником в белом плаще хором посмеялись. Чтобы развлечься могли и другие, устроили собрание местных жителей. Похохотали все вместе и неожиданно подписали заявление. Затем полтора года Бартош ходил по инстанциям, несколько раз ездил в Киев. "Нет" никто не говорил, но и разрешение на аренду не давали. Денег на взятки у Йосифа не было, да и не в его принципах их давать, поэтому ждал. В итоге замок все же удалось получить – сначала в аренду на 15 лет, а в 2009-м, видя, что работа по восстановлению кипит, художнику вручили паспорт и договор аренды на 49 лет.

Первым делом у замка появилась крыша. Старую черепицу собирали по окрестным селам. Селяне расставались с кровельными залежами со скрипом и за большие деньги: "Ты в замке живешь – плати".

Хозяева ведут ужинать в зал с длинным, сделанным под старину столом, лавками и двумя огромными креслами-тронами. Заглянув в большое зеркало, стоящее за одним из них, на всякий случай проверяю, отражаюсь ли я. Отражаюсь, так что можно с чистой совестью есть котлеты с хрустящей корочкой, маринованные грибы, собранные в соседнем лесу, и запивать водой из целебных свалявских источников. Минералку, не знавшую фабричной упаковки, водовоз доставляет на велосипеде.

Прислуги в замке нет. Помогая убрать со стола, хватаю пару тарелок, ставлю на них стаканы и бегу по темным залам. Пробегаю один зал, второй, третий и понимаю, что заблудилась.

Хаты с краю

Местные жители перемены в замке замечают с трудом: стоит себе серая громадина, так она уже 500 с лишним лет стоит, чему удивляться? Время от времени крадут что плохо лежит, как раз перед нашим приходом лопату украли.

Местная студентка Мирослава Скыба потребительских настроений селян не разделяет. Она здесь за идею: рассказывает, что ехала как-то в маршрутке, перечитывала книжку стихов Бартоша, а тут он к ней подходит, собственной персоной. Разговорились, Мирослава сказала, что учится на факультете туризма и ей нужна практика. Улыбчивая девушка помогает водить бесплатные экскурсии по замку, а если попросят, и ароматного чая заварит. Готовит его на двухконфорочной плите в маленькой комнатке (одной из 13 в замке), которая служит кухней.

Таинственности замку добавляют приведения, которые дают о себе знать во время экскурсий. Услуги одного призрака обходятся хозяевам в 5 грн. За эти деньги местные мальчишки готовы побегать с факелами и душераздирающе повыть в каминную трубу.

На первом этаже можно посмотреть экспозицию древних орудий труда. Местный житель нашел их у себя на огороде и передал в замок. Теперь экспозиция под стеклом, а фамилия удачливого огородника – на сопутствующей табличке. От другого местного жителя замку досталось несколько раритетных книг. Раньше они находились в замке Шенборнов (нынешний санаторий "Карпаты"), но после Второй мировой оттуда вынесли все что смогли.

Новые хозяева чинадиевского замка хотели было получить в коллекцию и трость самого графа Шенборна. Но владевший ею дед не согласился уступить – он активно пользовался "палкой", передвигаясь по битым сельским улицам. Как утверждает местное предание, деда с этой тростью и в гроб положили.

Большинство экспонатов замка Бартош получил в обмен на картины или за вырученные от их продажи деньги. Две старинные культовые фигурки (каждая не больше сантиметра) обменял у коллекционера на два портрета. Созданные по старинным чертежам диван и лавки покупали у местного мастера. На них можно и спать, но в апреле в замке холодно, прогревается он только к июню, зато тепло будет держать до декабря.

После ужина идем в мини-гостиницу по соседству. Без привидений, зато хорошо отапливаемую. Фонарей нет. В небе мерцают звезды, где-то рядом бушует лесной пожар. Интересуемся у прохожего, как пройти на улицу Ивана Франко.

– Идите налево, потом направо.

– Спасибо. А вы видели, что у вас лес горит?

– Ага. Ну так вы идите налево, а потом направо.

Те, кто живет рядом с пылающим лесом, его не замечают – горит часто, привыкли.

Под бой барабанов

Сент-Миклош – одно из немногих зданий Чинадиево без спутниковой антенны. "Если хочется посмотреть фильм, включаю проектор", – говорит Бартош. Если в замке проводят пленэр или выставку, он показывает гостям что-то подходящее по духу – "Призрак оперы" или "Парфюмера". Гости млеют от сочетания атмосферы старинного замка с мощью современного звука.

Еще в крепости можно играть на барабанах. Стучи хоть ночью – метровой толщины стены скроют все звуки. Выставив красные лакированные тамтамы в портретной галерее, Бартош пританцовывает – разминается. Начинает играть. Для Йосифа музыка – не хобби. Когда-то он был барабанщиком группы. Костюмы из кожи, грим на лицах, декорации. Все серьезно. Собирали по 10 тысяч слушателей. Милиции такой праздник духа не нравился, но предпринять что-то радикальное против группы не могли. Музыка-то у них была heavy metal, а тексты на стихи Пушкина. Против классика не попрешь. Завязав с "металлом", Йосиф пошел в церковь восстанавливать иконы и расписывать храмы. Правда, рисовать 30-летний экс-музыкант тогда абсолютно не умел, но очень хотел научиться.

Сегодня Бартоши – сами учителя. Татьяна преподает в Чинадиевской школе искусств, Йосиф учит живописи, музыке, литературе, танцам прямо в замке. Мечтают отреставрировать старое здание по соседству – открыть в нем свою школу искусств.

В замке есть даже своя часовня. В прошлом году ее освятил епископ римско-католического епископата. А в комнате бывшей владелицы замка графини Илоны Зрини хотят сделать уголок, где молодожены смогут сказать друг другу главные слова после венчания. Место для подобных целей выбрано своеобразное. Якобы более 300 лет назад в этой комнате легендарная 39-летняя защитница венгерского народа тайно встречалась с главной любовью своей жизни – 25-летним графом-повстанцем Имре Текели. Как часто бывает в подобных историях, Илону заточили в тюрьму, а ее детей отправили в монастырь.

Детали этой легенды, как и всю историю замка, художник собирал по крупицам – изучал старинные архивы. Также восстанавливал историю своего рода. Раз в году в Сент-Миклоше собираются Бартоши. В прошлом году было 30 человек, приехала даже родственница из Магадана.

Дела хозяйские

"По венгерскому радио передали, что после обеда ветер стихнет и дождь закончится", – сообщает Йосиф. И хотя кроме украинского и русского он владеет немецким, словацким и венгерским, слушает только венгерскую станцию, круглосуточно транслирующую классику.

До "после обеда" еще далеко – 9 утра. Вариант скоротать время в непогоду – заняться уборкой. Пылесос и швабра – это для квартир. В замке чистоту наводят с помощью ведра с водой и веника. Татьяна разбрызгивает воду по полу – это сбивает пыль. Потом в ход идет веник. Летом, когда пойдут туристы, процедуру надо повторять трижды в неделю.

У Йосифа работы по хозяйству тоже более чем достаточно. Зеленая краска, покрывающая потрескавшуюся штукатурку, – наследство, оставленное сельсоветом и военной частью, которые находились в замке. Сегодня результаты нехитрых ремонтных работ отпадают кусками. Под отстающей штукатуркой видны красные кирпичи. "Это кирпич ХХ века, это – XVIII, это – XVII века", – рассказывает Бартош. Только приглядевшись, замечаешь: форма и состав действительно разные.

Пару лет назад кирпичи пришлось брать под охрану. По селу прошел слух, что если взять экземпляр XVII века, разогреть на печи, положить на грудь, то все недуги как рукой снимет.

На первом этаже, где работы со штукатуркой уже закончены, находится самая теплая комната замка – мастерская. Две настольные лампы освещают мольберты, в углу – двуспальная кровать, на столе посреди комнаты – компьютер. Рядом со столом электронный орган. Сняв с него покрывало, Бартош демонстрирует звук – сильный, мощный.

Татьяна пишет плащаницу для одной из местных церквей, выводит тонкой кистью раны на теле Христа. Йосиф дописывает картину, изображающую обнаженную деву, освещенную светом из замкового окна. Аккуратно прорисовывает сосок девы.

Сидя за этюдником, как за столиком, пьем закарпатский кофе. Небо постепенно проясняется. Не обмануло венгерское радио.

Вечно жить в замке Йосиф не собирается, выкупать и завещать крепость родственникам – тоже. Говорит, восстановит памятник истории, а дальше пускай люди пользуются, лишь бы ценили.

Анна Устенко, фото Дмитрия Стойкова, Фокус