Польская правда. Почему поляки решили конфликтовать с Украиной, Израилем и США

Фото: Łukasz Solski / przemysl.naszemiasto.pl
Фото: Łukasz Solski / przemysl.naszemiasto.pl

Историк Васыль Расевич рассказал Фокусу о том, как при корректировке исторической политики поляки взяли за основу украинскую модель, о польских политиках — заложниках настроений электората и о том, почему диалог между историками Украины и Польши вряд ли способен снять напряжение между странами

Related video

Принятые недавно поправки к закону об Институте национальной памяти Польши осложнили отношения страны с Украиной, Израилем и США. При описании концлагерей, существовавших на территории Польши, закон запрещает использовать словосочетание "польский лагерь смерти", а также предусматривает наказание за обвинение поляков в преступлениях, совершенных во время Холокоста. На это болезненно отреагировали израильские политики, восприняв инициативу, как попытку ревизии Холокоста. К примеру, посол Израиля в Польше Анна Азари подчеркнула, что те, кто пережил Холокост, могут пострадать за свои свидетельства.

Украинцам не понравилось, что закон предусматривает уголовную ответственность за отрицание преступлений украинских националистов против поляков, а также за распространение их идеологии. "Принятие нового закона существенно сужает пространство для дискуссий и диалога. Мы не можем гарантировать сохранение свободы слова украинским исследователям на польской территории или даже безопасности их пребывания там", — заявили в украинском Институте национальной памяти. Примерно с таким же заявлением выступил Государственный департамент США, подчеркнув, что закон может "подорвать свободу слова и академический дискурс".

Украинский историк Васыль Расевич объяснил Фокусу, чем плох и опасен польский закон, но при этом констатировал, что украинская историческая политика страдает такими же недугами.

Калька с украинского

Уже прозвучали заявления о том, что польский закон затрудняет диалог между историками двух стран. Это действительно так?



Васыль Расевич: "Мне кажется, что украинская и польская исторические политики похожи. И хотя поляки очень критиковали украинский закон, они завидовали Украине, потому что у нее такой закон есть, а у них нет"
Fullscreen
Васыль Расевич: "Мне кажется, что украинская и польская исторические политики похожи. И хотя поляки очень критиковали украинский закон, они завидовали Украине, потому что у нее такой закон есть, а у них нет"

— Да, это так. Но все это начала украинская сторона, которая в 2015 году приняла три так называемых закона о декоммунизации. Один из них предусматривает уголовную ответственность за неуважительные высказывания в адрес национальных героев, их перечень приводится в этом документе. Тогда множество историков, в том числе западных, обратилось к президенту с просьбой не подписывать закон, потому что он ограничивает академическую свободу и исследования.

Мне кажется, что украинская и польская исторические политики очень похожи. И хотя поляки критиковали украинский закон, при этом они завидовали Украине, потому что у нее такой закон есть, а у них нет. Польская партия "Право и справедливость" активно работает со своим электоратом на историческом поле, уделяет много внимания исторической политике. Соответственно, вскоре Сейм принял законы, которыми назвал украинских радикальных националистов, в частности ОУН и УПА, ответственными за "этнические чистки с элементами геноцида" польского населения.

Раньше проводились украинско-польские форумы историков. Способны ли подобные инициативы примирить наши страны?

— Принятие таких законов сначала украинской, а затем и польской стороной вообще сделало ненужным диалог историков, потому что в одном государстве эти люди называются героями, а в другом — преступниками, ответственными за геноцид. Эти комиссии, встречи украинских и польских историков абсолютно ничего не могут дать: если бы одна из сторон согласилась с противоположной точкой зрения, она пошла бы при этом против закона.

Польская историческая политика, к сожалению, до этого мало критиковалась. И теперь они дошли до того, что решили прикрыться недопустимостью формулировок "польские лагеря смерти". Это и правда абсурд, польских лагерей смерти не было, и Польша, как государство, не отвечает за то, что происходило на ее оккупированной территории. При этом они протолкнули абсолютно неюридические вещи. Теперь польский народ, польскую нацию нельзя обвинять в участии в Холокосте. Фактически весь мир не имеет ничего против того, чтобы не использовать формулировку "польские лагеря смерти". Что касается преследования точки зрения о том, что поляки участвовали в Холокосте, за которую полагается штраф или трехлетнее заключение, это фактически калька с украинского закона.

Польские политики не могут не понимать, что закон бьет по отношениям Польши не только с Украиной, но и с Израилем.

— В этом случае речь идет о принципиальном конфликте Израиля и Польши, потому что израильтяне трактуют закон как ревизию Холокоста. Поляки это поняли и пробовали загасить конфликт любыми способами.

Продвигая законопроект, правящая партия "Право и справедливость" была уверена в том, что формулировка "польские лагеря смерти" прикроет все остальные моменты, о которых далее идет речь в тексте документа. Но эти вещи принципиальные, поэтому был разговор израильского и польского премьеров Нетаньяху и Моравецкого. Они договорились, что будет создана специальная комиссия из израильских и польских историков и результаты ее работы как-то повлияют на принятие этого закона. Однако в Польше ситуация вокруг закона об Институте национальной памяти достигла такого истерического размаха, что ни один политик из фракций ПиС или "Кукис 15" не может отмотать назад.

"Теперь решения в исторических, абсолютно научных делах должны принимать прокуроры и судьи. Они однозначно не историки-профессионалы, их трактовки будут произвольными, и в этом и состоит главная проблема"

Теперь им нужно демонстрировать своим избирателям справедливость принятого закона, для этого начали использовать очень плохую риторику. Например, лидер партии ПиС Качиньский заговорил о том, что поляки должны защищать достоинство отчизны и польской истории, использует формулировки по типу "польская историческая правда". Кроме него множество депутатов перешло на националистическую риторику. У президента Дуды и Сената просто не было возможности все это остановить. В Сенате все понимают, что это решение повредит Польше, но никто там не является политическим самоубийцей, поэтому с оглядкой на электоральные перспективы закон все-таки утвердили. Дуда ничего не мог сделать, потому что у него нет своей фракции в польском Сейме. Он был вынужден подписать закон, хотя уже звучали открытые протесты со стороны Израиля и США.

Единственное, что оставалось президенту, — при подписании закона использовать ремарку: его нужно отправить в Конституционный суд, чтобы проверить, не ограничивает ли он свободу слова. Но в законе использованы очень туманные и общие формулировки. Например, предусмотрена уголовная ответственность за распространение идеологии украинских националистов, которую в народе называют "бандеризмом", но не даны определения, кто такие украинские националисты, что такое их идеология. Все это неюридические термины, которые каждый раз требуют дополнительного разъяснения. Я так понимаю, что теперь решения в исторических, абсолютно научных делах — является ли это "бандеризмом" или нет, является поклепом на польскую нацию или же критическим историческим исследованием об участии поляков в Холокосте — должны принимать прокуроры и судьи. Они однозначно не являются историками-профессионалами, их трактовки будут произвольными, и в этом и состоит главная проблема.

Кощунственный призыв

Вы регулярно бываете в Польше, общаетесь с коллегами. Как они восприняли закон?

— Реакция очень разнообразная. Я удивлен, потому что знаю многих польских историков, которые настроены патриотически, некоторые даже национально-консервативно, я ждал от них жесткой критики моих статей, посвященных этому закону. Но разумные люди всегда могут посмотреть на проблему отстраненно и начать искать пути ее решения, это меня и утешает. Единственное, что меня насторожило в истории с польским законом: в их Институте национальной памяти не нашлось историков, которые бы критично высказались об изменениях, которые готовит правительство и Сейм для этой институции, обязанной дальше заниматься исторической политикой. Либо они малокомпетентны, либо боятся пойти против "линии партии", поэтому пропускают такие абсолютно слабые законы и формулировки.

В то же время директор Института политических исследований Польской академии наук, один из ведущих специалистов по истории украинско-польского конфликта Гжегож Мотыка очень критично высказался о законе, об изменениях, которые он вводит.

Сейчас часто звучит лозунг "оставьте историю историкам". Если представить, что историки двух стран все-таки проговорят все больные моменты и придут к консенсусу, это способно как-то повлиять на политиков? Или из-за того, что политики стали заложниками упомянутой вами истерии, уже ничего не поможет?

— Здесь все очень переплетено. Вообще, существование институтов национальной памяти в Польше и Украине уже предусматривает политизацию истории, они инструментализируют историю в политических целях. В таких условиях призыв "оставьте историю историкам" звучит кощунственно, это невозможно, потому что политики, депутаты, правительственные чиновники и платят этим институтам деньги, чтобы они политизировали историю, создавали политическую линию.

Что касается украинской ситуации, мое предложение является радикальным: нужно ликвидировать Институт национальной памяти. Вот необходимо правительству или МИДу сделать какую-то историческую справку, чтобы осуществить визит в Польшу, Румынию, Венгрию, США, Израиль и так далее, пусть обращаются к академическим историкам в университетах, в Академии наук, которые непосредственно занимаются конкретной тематикой. При этом будет персональная ответственность специалиста, потому что это его научная записка, на основании его экспертизы будет приниматься решение.