Накормить Донбасс. Как отстроить регион, если мир все-таки наступит

В Донбассе уничтожено 1,4 тыс. объектов железнодорожной инфраструктуры и 1,5 тыс. км автомобильных дорог. Разрушено более 9 тыс. жилых домов. По словам премьера Арсения Яценюка, только восстановление подконтрольных Украине территорий Донбасса обойдется в $1,5 млрд. В целом война лишила Украину почти 20% экономического потенциала. В соответствии с минскими договоренностями именно Украина взяла на себя обязательства восстановить Донецкую и Луганскую области. И если мир здесь когда-нибудь наступит, украинской власти необходимо будет принять волевое решение: стратегия восстановления этого региона не может быть основана на возобновлении его индустриального потенциала. Именно с разрушенного Донбасса можно начать структурные изменения украинской экономики, которая в нынешнем виде обречена на деградацию. Поэтому, как ни странно это звучит, в перспективе, хоть и далекой, война в Донбассе может позитивно повлиять на экономику Украины.

Неэффективный Донбасс

До сих пор основой быстрого обогащения для представителей крупного бизнеса в регионе, как, впрочем, во всей Украине, были имущественные комплексы заводов, построенных еще в союзные времена, и лицензии на добычу полезных ископаемых. Причем "имущественными комплексами" можно считать и города Донбасса — моноотраслевые конгломераты. Ведь у многих жителей этих городов нет альтернативы работе на градообразующем комбинате.

У такой "экономики" было множество уязвимых мест. Во-первых, рабочие в Украине понемногу "заканчивались": уходили на пенсию, а их дети не хотели идти по стопам родителей. Еще в 2007 году руководитель крупного машиностроительного холдинга признавался, что средний возраст его сотрудников — 60 лет.

Во-вторых, мировой спрос двигается от первичной к более глубокой переработке сырья и дальше, к предоставлению комплексных услуг. Это касается практически каждой отрасли. Например, в нефтяном бизнесе давно уже нерентабельны заводы, у которых глубина переработки нефти ниже 80%, поэтому 5 из 6 отечественных НПЗ сейчас стоят. В машиностроении уже мало кого интересуют детали для старой советской техники, которые производят отечественные заводы. А те, кто такую технику еще использует, предпочитают поставщиков, которые не только продают детали, но сами ремонтируют машины и следят за их исправностью, то есть предоставляют полный комплекс услуг.

В-третьих, даже когда владельцы устаревших заводов начинали их модернизацию, эта затея часто заканчивалась плачевно, в том числе из-за нестабильного спроса на промышленную продукцию в мире. Например, владельцы корпорации ИСД Сергей Тарута и Виталий Гайдук вложили около $3 млрд кредитных средств в модернизацию своих заводов, но вскоре вынуждены были продать контрольный пакет компании российским инвесторам, поскольку не смогли рассчитаться по долгам. Собственники крупных промышленных активов в Донбассе учли горький опыт "модернизаторов" — в последние годы они практически не вкладывают деньги в развитие местных заводов, небезосновательно опасаясь потерять прибыль во время простоя. Украинские олигархи привыкли зарабатывать по принципу "здесь, сейчас и много".

В-четвертых, многие украинские заводы сильно зависимы от внешних поставок сырья. Яркий пример — производители азотных удобрений, основным сырьем для которых является природный газ. Как только его цена зашкаливала, азотчики останавливались. Лет 10 назад конкуренция на рынке азотной химии была невысокой, но в последние годы страны, добывающие газ, настроили заводов по производству удобрений в избытке. И оказалось, что без дешевого газа имущественные комплексы многих отечественных предприятий не имеют экономического смысла.

Наконец, самый очевидный фактор неэффективности экономики Донбасса — дотационные государственные шахты, которые ежегодно съедали до 15 млрд грн и имели чудовищную, с точки зрения бизнеса, себестоимость угля, иногда в 3 раза превышающую рыночную цену. Дотации помогали содержать не только самих угледобытчиков — за счет гос­помощи существовали также многочисленные заводы по производству шахтного оборудования и прочая индустриальная инфраструктура.

С середины 90-х ни одно украинское правительство не решилось пойти по пути Маргарет Тэтчер — закрыть все нерентабельные шахты. Политики боялись потерять электорат и власть, ведь сотни тысяч украинцев остались бы без работы. Но за правительство это сделали российско-террористические войска, уничтожив многие из тех имущественных комплексов заводов, на которых и держалось благосостояние их собственников и рабочих.

Война в Донбассе в очередной раз показала, насколько неэффективной для страны является нынешняя модель экономики. Рушится тяжелая промышленность, причем в отдельно взятом регионе, а за ней и вся экономика.

За время боевых действий из Донбасса выехало около 1 млн человек. Может оказаться, что в послевоенном регионе попросту некому будет работать

Донбасс. Перезагрузка

Нельзя сказать, что экономику Донбасса придется отстраивать с нуля. Да, российские "конвои" вывезли в известном направлении высокоточное оборудование машиностроительных заводов, некоторые предприятия разрушены, однако многие, хоть и с перебоями, работают. Но даже если сам завод не пострадал, это еще не значит, что собственник сможет запустить его или возобновить производство в прежних объемах. Вокруг предприятия могут быть разрушены инфраструктура, жилые кварталы, в конце концов, на заводе некому будет работать. По подсчетам ООН, из Донбасса уже выехало около 1 млн человек, а это примерно 15% населения региона. И вот здесь важна сама стратегия государства в вопросе восстановления Донбасса: стоит ли вкладывать бюджетные деньги в строительство жилья и дорог в городе, в котором единственный завод не имеет шансов на выживание.

Экономисты, опрошенные Фокусом, единодушны в том, что наряду с самостоятельными действиями инвесторов необходима госполитика, направленная на структурное развитие обновленного Донбасса, но уже без ставки на существующие заводы и шахты. Рецептов много. "Правительству стоит стимулировать развитие среднего и малого бизнеса, от маленьких пекарских цехов до мебельных фабрик", — считает Олег Устенко, исполнительный директор Международного фонда Блейзера.

Ярослав Жалило, президент Центра антикризисных исследований, составил свой список первоочередных направлений развития Донбасса:

- создание малых предприятий, обеспечивающих в основном сам регион: в промышленности, транспорте, сервисе. Задача — создавать рабочие места;

- после восстановления нормальной спокойной жизни в регионе — развитие туризма и рекреа­ция на побережье Азовского моря с использованием минвод, грязей, соляных шахт; индустриальный туризм, исторический туризм и т. п.;

- развитие агропромышленного комплекса: от выращивания до переработки;

- модернизация базовых отраслей и производство оборудования для них (шахтного, металлургического, химического);

- энергетическое машиностроение, в том числе оборудование для малой генерации, с акцентом на энергосбережение.

Регион, как и Украина в целом, должен сделать ставку на развитие сферы услуг. Именно в этом усматривал грузинский реформатор Каха Бендукидзе возможный прорыв нашей страны, отмечая, что в экономически успешных западных государствах вклад сферы услуг в ВВП превышает 70%, а в Украине — около 40%. В последнем интервью Фокусу Бендукидзе так объяснил "формулу успеха": "В странах, в которых основным налогом является НДС, промышленность будет платить меньше налогов, потому что НДС — это налог на потребление, а если продукция промышленности не потребляется внутри страны, то промпредприятия будут платить только налог на прибыль, которой может не быть, по крайней мере на бумаге. Значит, промышленность будет платить меньше, чем сфера услуг, которой приходится очень несладко. И очень часто в таких странах сфера услуг уходит в тень. Потому что для нее характерна высокая добавленная стоимость, и очень большая часть их выручки уходит в бюджет в виде налога на добавленную стоимость. Именно поэтому во многих странах сферу услуг облагают меньшим НДС, чтобы предприятия не умирали и не уходили в тень".

Как это сделать

Какие же инструменты может использовать власть, если у нее возникнет системное видение развития экономики в разрушенном регионе?

По мнению Олега Устенко, ничего отдельного придумывать для Донбасса не надо: реформы и дерегуляция предпринимательской деятельности запустят развитие малого и среднего бизнеса как на востоке, так и в остальной Украине, а государству останется только восстановить инфраструктуру.

Ярослав Жалило выступает за более существенное вмешательство государства. Он считает, что можно использовать такие инструменты, как создание специальных экономических зон и территорий развития с льготными налоговыми условиями, привлечение госгарантий под необходимые инвестпроекты, целенаправленная работа с внешними инвесторами, создание индустриальных парков и размещение госзаказов. Эксперт советует также проводить жилищную политику, которая способствовала бы перемещению людей из регионов, имеющих избыток рабочей силы, в перспективные. Свободные экономические зоны помогут быстро встать на ноги новым предприятиям, как это уже было несколько лет назад в Турции, где СЭЗ создали в депрессивных приграничных регионах.

• Читайте также: 30 ключевых предприятий Донбасса, которые мы теряем. Инфографика

Жалило также считает, что если собственники не смогут восстановить предприятия сами или с помощью инвесторов, заводы надо продавать желающим, лучше всего — под инвестобязательства.

Перспективы вдохновляющие, вот только Владимир Путин пока не спешит заканчивать войну — восстановленный Донбасс не входит в его планы.

Фото: Getty Images, УНИАН, Андрей Кравченко