Оранжевый – хит сезона. Почему эпидемия коронавируса в Киеве опередила расчеты властей

С понедельника Киев в "оранжевой" зоне карантина, то есть, в дополнение к действовавшим ранее ограничениям и рекомендациям добавляются новые: запрет на работу "мест размещения" (хостелы, турбазы, детские лагеря, кроме отелей), культурных заведений, спортзалов и фитнес-центров, запрет на работу развлекательных заведений по ночам, ограничения для массовых мероприятий, работы общественного транспорта и для плановой госпитализации в больницы.

По школам уже разосланы рекомендации быть готовыми к переходу на "смешанный" режим обучения (что это означает конкретно и когда именно стартует этот самый "смешанный" режим – не поясняется, с понедельника дети пошли в школу так же, как и на минувшей неделе).

В ситуации стремительно раскручивающегося маховика эпидемии все перечисленное выглядят половинчатым и погоды сделать не может. Турбазы и детские лагеря становятся не актуальными с приходом осени; проживание в хостелах, посещение ресторанов и клубов по ночам, культурных заведений (имеются в виду театры и музеи?) касается лишь относительно небольшого процента желающих. Разве что отказ в плановых госпитализациях тем, кому возможно их отложить, хоть в какой-то степени уменьшает вероятность возникновения внутрибольничных очагов.

Да еще ограничения для общественного транспорта (рекомендуется заполняемость не более 50 % для обеспечения дистанции) могли бы быть полезными – если бы реально выполнялись. Все остальное – половинчатые меры, отрезание хвоста по частям и имитация бурной деятельности. Оттягивание момента, когда придется принимать непопулярные решения или расписываться в своей неспособности принять решения и обеспечить их выполнение.

Распределение по зонам пересматривается раз в неделю и зависит от качества и правдивости собираемой статистики и от количества тестирований и скорости обработки тестов. Для попадания при следующем пересмотре в худшую – "красную" – зону достаточно перешагнуть от 160 до 240 (по данным из различных источников) выявленных случаев на 100 тысяч человек или чтобы загруженность "коронавирусных" коек оказалась больше 50 % пять дней подряд.

За последние две недели по Киеву ежедневно выявляется 140 человек на 100 тысяч населения, на стационарном лечении находится 974 пациента (при задействованных 18 больницах, по данным из различных источников количество развернутых коек от 1813 до 2005).

При этом представители МОЗ говорят, что при работе с коронавирусной статистикой они используют еще и какие-то коэффициенты ("у нас разная ситуация на западе и востоке страны, поэтому мы учли маленькие районы и города, областные центры и внедрили соответствующие коэффициенты", – министр Максим Степанов).

Реальной картины того, как именно принимаются решения о зонировании, никто не знает. Все происходит в ручном режиме и не основании запаздывающей, и тоже, не исключено, в ручном режиме корректируемой статистики. Как известно, эпидемиологи и инфекционисты не привлекались для разработки критериев и оценки их адекватности, поэтому все эти решения по праву могут считаться политическими и такими, которые удобны для власти.

Удобны с точки зрения экономики – не требуют дополнительных расходов или не тормозят работу предприятий и, следовательно, наполнение бюджета. Удобны с точки зрения обеспечения выполнения: если даже в немногих "красных" зонах мэры городов отказываются выполнять предписания и, например, останавливать работу транспорта или предприятий общественного питания, то логично не испытывать судьбу и не ужесточать критерии, которые могут расширить подобную практику – как ограничений, так и неповиновения центру – на другие города.

И, тем более, на Киев, который не так чтобы стремился еще раз пережить остановку метро и невыход рейсовых частных перевозчиков на маршруты.

Однако говорит ли такой, продиктованный политической целесообразностью и введенный без привлечения специалистов режим зонирования, о чрезмерности и неоправданности ограничений? Означает ли, что если статистика и решения властей выглядят, мягко говоря, странными, то никакого коронавируса и эпидемии на самом деле нет и делать ничего не надо?

Нередко попадается именно такая трактовка: статистику и критерии подкручивают, как хотят, все это управляемо и подчинено какому-то выгодному власти сценарию: к выборам "нарисуют" то, что будет нужно – и проведут их, или отменят, – зависит от обстоятельств.

С учетом того, что местные власти, в свою очередь, не заинтересованы в массовом тестировании и честной статистике, чтобы не попасть в зону с большими ограничениями, получается, что этот процесс может быть разнонаправленным от города к городу, от региона к региону.

Своевременная закупка расходников для лабораторий зависит от местных властей: небольшая задержка – и вот уже к следующему заседанию комиссии, ведающей зонированием, можно придержать какое-то количество тестов и их результаты пойдут в статистику только через несколько дней.

Можно росчерком пера внезапно увеличить коечный фонд, чтобы заполненность коек, выделенных под COVID-19, оказалась меньше 50 %.

Для любой власти все крутится вокруг избирательного цикла, но означает ли это, что и для всех других все начинает и заканчивается выборами?

Даже если кому-то кажется, что статистика и распределение по зонам "нарисованы", чтобы провести или не провести выборы, если кому-то кажется, что не следует верить власти и исходящей от нее статистике для того чтобы выборы (поход в ресторан или спортзал, свадьба, поездка или поселение в общежитие и учеба "как положено" – подставьте свое) непременно состоялись, это никоим образом не способно отменить реальность.

Во всех случаях это наши желания и планы. Есть они – и есть реальность… и наше желание спрятаться от нее с головой под одеяло или, напротив, напустить на себя фатализм и сказать: "Ну что ж, чему бывать – того не миновать. Все переболеем – а раз так, то можно ничего не делать, кому суждено выжить – выживет".

В Киеве 428 новых случаев за 12 сентября, больше 400 два дня подряд, при этом предыдущие цифры были 310 и 298. В целом по стране тоже наблюдается рост: мы перешагнули рубеж 3000 выявленных случаев в сутки, еще недавно премьер-министр называл это число в качестве негативного прогноза на октябрь. Многие ерничают: мол, идем по намеченному правительству плану с опережением, но на самом деле это означает неадекватность прогнозных моделей, которыми пользуется премьер. И, соответственно, наше запаздывание с реагированием.

При этом, мы растем и по количеству летальных случаев (72 человека умерших за сутки перед выходными, всего 3178 только подтвержденных смертей от COVID-19), и по количеству госпитализаций.

И нет, это вовсе не связано с желанием медиков набить стационары кем попало, лишь бы получить дополнительное финансирование (нет никакого дополнительного финансирования, будьте последовательны: если власти врут про статистику, с чего вы решили, что они принялись раздавать деньги больницам?).

Вспомним бравые летние рапорты о "спаде", "выходе на плато" и "улучшении ситуации". Не было у нас никакого спада или плато, как и нет у нас пока что никакой "второй волны" – напротив, мы как раз начали стремительно подниматься на гребень первой.

Да, отсроченной благодаря весеннему локдауну – но лишь отстроченной. Не получилось, к сожалению, задушить эпидемию в зародыше. Нигде в мире не получилось, не только у нас, эффект локдаунов остановился на уровне сглаживания волны и недопущения перегрузки систем здравоохранения.

Связана ли нынешняя ситуация роста выявляемости с увеличением тестирования? Да, тестируем мы действительно больше, но при этом у нас процент позитивных тестов около 11 % в среднем по стране – и это очень много. Это означает что для всего мира мы страна, в которой тестируют настолько мало, что нет и не может быть речи о том, что ситуация под контролем и что отслеживаются, тестируются и изолируются (!) контактные и люди с минимумом симптоматики.

Приходилось встречать мнение, что 11 % позитивных – это мало, мол, плохо работаете, отправляете на тесты без показаний, транжирите народные денежки. А тем временем, в Украине проведено тестирований 41 356 на 1 млн населения – третье место по Европе… с конца (для сравнения: Франция – 153 134 тестов на 1 млн, Великобритания – 283 905 на 1 млн, Дания – 497 490 на 1 млн населения).

В общую статистику количества проведенных тестов входят и тесты выезжающим за границу, выздоравливающим после уже подтвержденного ранее коронавируса или обследующимся перед плановой госпитализацией. Если посмотреть прицельно на статистику государственных лабораторных центров, то в некоторых регионах (Одесса, Харьков) процент позитивных тестов доходит до 51 %.

А ведь такие лаборатории принимают в работу тесты только от больных с пневмониями и выраженными симптомами – то есть, загруженность лабораторий зашкаливает, они захлебываются, в первую очередь отрабатывая анализы от пациентов с выраженной симптоматикой.

При этом, накапливая "долги", остатки необработанных тестов (как правило, это повторные тесты для выздоравливающих, в результате им приходится ждать результат своего теста больше недели или обращаться в коммерческие лаборатории).

Во-вторых, специфика нового коронавируса такова, что симптомы заболевания очень неспецифичны, стерты. Сейчас любое першение в горле или пару дней температуры около 37-37,2 может означать COVID-19, а единственным симптомом двусторонней массивной пневмонии может быть чувство непрекращающейся усталости.

Заподозрить диагноз на глаз невозможно, это не корь с типичной сыпью. Любое ОРВИ сейчас, в условиях эпидемии, подозрительно на коронавирус, любой человек (в том числе за день-два до появления у него симптомов) может оказаться источником инфекции, и в том числе, суперраспространителем (тем, кто заразит большое количество людей).

Означает ли такая скудность симптомов, что такие люди не нуждаются во внимании, тестировании и отслеживании контактов? Нет, не означает: почти бессимптомная пневмония сегодня может вылиться в потребность в госпитализации и кислороде завтра, почти бессимптомный заболевший может наградить тяжелым COVID-19 кого-то дома, на работе или в транспорте.

Кто виноват в том, что мы взлетаем на гребень эпидемической волны? Если отрешиться от вопроса, откуда вообще взялся COVID-19, и принять факт эпидемии как данность – увы, времена не выбирают, нам выпало пройти через это, как в свое время нашим предкам выпало пройти через пандемию "испанки".

Очень удобно и привычно обвинить во всем только людей: мол, не верят, сомневаются, пофигисты, носят маски под носом и по ресторанам по ночам "шастают". Но это лишь часть ответа. На самом деле ответ на пандемический вызов должен быть системным и включать в себя массу аспектов.

Таких, в частности, как оборудование больниц и достаточное количество мотивированного медицинского персонала. Наращивание количества передвижного состава общественного транспорта – для обеспечения той самой дистанции.

Непопулярные решения – например, введение платного проезда для пенсионеров, чтобы принудительно уменьшить пользование общественным транспортом представителями "группы риска" (и выплаты им на руки, чтобы они не гонялись за дешевизной или могли себе позволить доставку продуктов на дом – подсластит пилюлю и разительно отличается от "психологических" методов запугивания, типа весеннего запрета гулять в парках).

Информационная политика – сейчас отсутствующая или полностью проваленная благодаря "откровениям" ответственных лиц.

Можно было сделать многое: для этого было и выигранное благодаря весеннему локдауну время, и повод (который при успехе мог бы и электоральные дивиденды принести), и изначально выделенное (и затем перераспределенное на другие направления) финансирование.

Что помешало это сделать?

На мой взгляд, отсутствие понимания проблемы и желания уменьшить ее тяготы и последствия для населения, отсутствие управленческих компетенций (то есть, понимания, кого слушать, что делать и в какой последовательности) и надежда, что как-то оно само все сложится. Надежда на авось. И это в лучшем случае.

Потому что в худшем случае речь идет о совершенно циничных и беспринципных жадности, мародерстве, намерении заработать на пандемии, как до этого зарабатывали на войне. О полном безразличии к судьбам страны и народа и о нарушении всех своих предвыборных обязательств.