Требования невыполнимы. О чем можно договариваться с Донбассом

Сепаратисты Донбасса твердят о своей самостоятельности и независимости. Вместе с тем они отстаивают право на самоопределение в виде субъекта федерации, которой якобы должна стать Украина. Существует и третий курс: пребывание в качестве субъекта уже в составе Российской Федерации. Такое "троемыслие" позволяет сомневаться в состоятельности идей. Однако от украинской стороны оно требует мероприятий по древней системе кнута и пряника: одновременно с проведением АТО необходимо думать о расширении региональных полномочий

Вопреки всем законам физики, два региона Украины всерьез претендуют на баланс с остальными двадцатью двумя. Ни экономически, ни математически, ни демографически, ни каким-либо другим образом две области не могут диктовать свои условия для целого государства. Но отдельные жители убеждены в своем суверенном праве на это, ошибочно считая, что "Донбасс кормит всю страну".

Правда, все кровожадные высказывания сторонников ДНР или ЛНР сводятся к желанию "жить мирно, на своей земле, и не отдавать доходы Киеву". Кто-то им подсказал, что единственным способом достижения таких стремлений является федерализация государства. Зато представители власти, на стороне которой в данном случае еще и здравый смысл, говорят, что абсолютно те же цели преследуются и децентрализацией. В хитросплетениях этих двух "рализаций" стоит разобраться.

С федерализацией все просто: решать существующие противоречия путем предоставления регионам максимальной политической самостоятельности вместе с усилением дистанции между самими регионами (а именно к этому и приведет практика федерализма) – опасно, безрассудно и лишено рациональных оснований. Как только столица позволит другим элементам территориальной системы принять свою конституцию и разрешит другие вольности, центробежные тенденции развернутся во всю мощь.

Безусловно, различия между жителями разных регионов в плане идентичности, цивилизационного выбора или норм социального поведения в последнее время стали особенно острыми, но тотальной поддержки сепаратистские настроения даже в Донецкой и Луганской областях не получили. Некоторые видели ДНР и ЛНР комфортными для жизни образованиями, в которых можно "зарабатывать для себя и не делиться с другими". В то же время главные идеологи движения "против хунты" не скрывали своих намерений воссоединения с соседней федерацией. Это превращает их даже не в сепаратистов, а в ирредентистов. Сепаратисты желают создать собственную страну, в то время как ирредентизм предполагает присоединение к уже существующей. Нет федераций, созданных путем дезинтеграции унитарных государств. Кроме того, еще никто не боролся с кризисом подобными манипуляциями.

В то же время второй сценарий – децентрализация – способен сгладить углы в отношениях Киева и областей без пересмотра границ и угроз унитарному статусу. Тем более, необходимость такой реформы назревала давно. Захваты и штурмы зданий облгосадминистраций в январе-феврале 2014 года ярко отразили катастрофическое падение народного доверия к президенту и его представителям на местах. В результате фактического блокирования работы ОГА ответственность за состояние дел в регионах брали на себя областные советы как представительные органы, что воспринималось населением значительно лояльнее.

В идеале от "главного по области" требуется представлять интересы ее жителей, а не быть зависимым от своего работодателя из центра. На практике получался дуализм власти: выбираемый населением состав областных рад во главе с председателем и назначаемый из Киева глава областной государственной администрации. В некоторых регионах более заметны первые, в некоторых – вторые. В то же время нигде не наблюдалось откровенно конфликтных ситуаций, в которых совет и администрация не могли найти общий язык. Опять же, до недавнего времени. Тем не менее, возникла идея упразднения ОГА как института, который "решает", и создания вместо него органа, который "контролирует".

Декларируемыми правительством и президентом изменениями также предполагаются:

• ликвидация областных и районных госадминистраций в пользу института представителей президента в регионах, которые будут осуществлять исполнительную власть, а также функции координации;
• наделение исполнительных комитетов местных советов полномочиями районных администраций;
• формирование исполнительных комитетов областных советов;
• право местных властей на распоряжение 25% налога на прибыль предприятий, а также, возможно, части других (например, подоходного налога с граждан или налога на недвижимость);
• подотчетность региональной власти, прежде всего, местному населению;
• ротация регионального руководства исключительно на выборных началах.

Трансляция части государственных полномочий на региональный и местный уровни способна обеспечить значительные социально-экономические дивиденды: адаптацию налоговой и бюджетной политики к местным потребностям и требованиям; приближение государственного управления к населению и бизнесу и т.п. Формула "налога и найма" (регионы платят в государственную казну, государство нанимает администраторов, которые курируют процессы развития регионов) меняется формулой "налога и выборов" (регионы платят по-другому и администраторов выбирают сами). Вместе с тем рост полномочий местных властей одновременно предусматривает возрастание уровня ответственности и требует проведения кадровой политики совершенно иного качества: на Киев теперь "бочку катить" не получится, а развитие регионов становится задачей самых регионов.

Децентрализация – далеко не панацея. Необходимым остается проведение и комплекса других мероприятий по минимизации влияния коррупции, обеспечении прозрачности и открытости органов власти и местного самоуправления и т.д. Но даже в ее нынешнем "проектном" виде она способна сыграть роль своеобразной ловушки для любителей восточных баррикад.

Мирный план с проведением децентрализации власти выглядит наиболее компромиссным вариантом: президент отказывается от части полномочий, Центр – от части денег, а Донбасс получает возможность сохранить лицо, и все, в принципе, довольны.

Другие варианты далеки от радужных перспектив. Самостоятельность ДНР и ЛНР обречена на провал, а присоединение к России, субъекты в которой никогда не имели особых возможностей для маневров, означает избавление от "гнета" Киева, но тотальную зависимость от Москвы.

Поэтому если децентрализованная модель управления не найдет должного понимания среди бунтовщиков, можно с большой вероятностью говорить о явном подлоге фактов последними. Значит, их не интересуют ни полномочия, ни свобода от Киева, ни возможность самостоятельно развивать свой регион. В таком случае диалог действительно не имеет смысла.

Иван Валюшко, политолог