Неожиданно они встретились. Чего ждать Украине от встречи Папы Римского и Патриарха Московского

О встрече с Патриархом Московским говорили и мечтали многие из предыдущих понтификов. Но Москва отказывалась, была не готова. Она всегда, как мантру, повторяла мысль, что пока не будут решены спорные вопросы, встреча невозможна. Спорные – это, прежде всего восстановленная Украинская греко-католическая церковь (УГКЦ), которая в начале 1990-х вернула себе часть имущества, которым владела до 1946 года, когда Сталин ее ликвидировал, а храмы передал Российской православной церкви (РПЦ). Причина для отказа от встречи, конечно, феноменальная – потому что УГКЦ, как и другие Церкви, возникшие на религиозной карте Украины тех лет, никуда не исчезнет, и от имущества, на которое РПЦ не имела никакого исторического права, не откажется. Так было до сих пор… Но вдруг прозвучало информация, что Папа Римский и Патриарх Московский все-таки встретятся. На Кубе, где Папа сделает остановку во время перелета в Мексику, и не где-нибудь, а прямо в аэропорту – вот такое место для "встречи тысячелетия", как ее окрестили в Кремле.

Эту встречу сразу назвали пиар-ходом Кремля: выйти на международный уровень с определенным посланием и в таком святом обществе – в условиях международной изоляции это сильный козырь. Не исключено, что у Москвы были на эту встречу и более серьезные планы. С учетом "левых" взглядов Папы Франциска, Кремль был бы не против организовать некую антикапиталистическую лигу Папы и Патриарха в защиту так называемых христианских ценностей. Правда, у Папы это и в самом деле защита ценностей, а у Патриарха Кирилла – лишь часть геополитической антизападной доктрины Русского мира. Но все ограничилось двухчасовой беседой и подписанием декларации, о которой – отдельный разговор.

30 пунктов декларации в консервативных кругах в России уже окрестили "тридцатью серебренниками Иуды", критикуя Патриарха за то, что он встретился с Папой. В Украине документ вызвал тоже главным образом критику, особенно в социальных сетях. В обвинениях с обеих сторон звучало слово "измена", что доказывает: декларация стала результатом двустороннего компромисса. В ее первых семи пунктах как раз противопоставляется "Старый мир" (противоречивый) и "Новый" (перспективный), говорится о необходимости сотрудничества католиков и православных и преодоления исторических противоречий между ними. Как раз эти пункты спровоцировали недовольство в России – несложно предположить, что их писали в Ватикане.

В Украине, напротив, вызвали возмущение пункты 25-27, в которых дается оценка происходящим у нас событиям. В пункте 25 осуждается униатство как метод достижения церковного единства, но подтверждается право греко-католиков на существование – они также должны искать пути взаимопонимания с православными. Ничего нового этим не сказано (повторение резолюции католико-православной встречи 1993 года в Баламанде), но почему-то на этот раз это назвали чуть ли не концом УГКЦ. В действительности РПЦ таким образом наоборот признает право греко-католиков на существование, например в России, где УГКЦ вне закона (там допускается лишь присутствие Римско-католической церкви и УГКЦ как ее части).

В следующем, 26 пункте, идет речь о событиях в государстве – они названы "противостоянием в Украине". Эту формулировку массово приравняли к "внутреннему конфликту" - определению, которое использует Кремль для своей агрессии против Украины, гибридной войны, идущей на украинских территориях. "Призываем все стороны конфликта к рассудительности, общественной солидарности и деятельного восстановления мира. Поощряем наши Церкви в Украине трудиться над достижением общественной гармонии, воздерживаться от участия в противостоянии и не поддерживать его дальнейшее развитие", - говорится в этом пункте. Казалось бы, прекрасные слова, если бы они не прозвучали в пустоту из-за отсутствия в них четкого обозначения, кто агрессор, а кто защищает свое. Но разве можно было надеяться, что Патриарх Кирилл подпишет пункт, в котором Россия будет названа агрессором? Да и осознали ли в Ватикане эти нюансы? Вот это и возмутило больше всего украинскую общественность, включая лидеров Церквей.

Еще один пункт касается межправославных отношений. "Высказываем пожелание, чтобы был преодолен раскол между православными верующими в Украине на основе действующих канонических норм", - говорится в 27 параграфе. Так сложилось, что у нас воспринимают понятие "канонические нормы" исключительно как нечто, удобное Московскому патриархату. То есть раскол в Украине должен быть преодолен "неканоническим" путем? Наверное, причины такого заблуждения в том, что части фанатичных сторонников единой поместной Церкви не хватает знания православных канонов, согласно которым в независимом государстве должна быть поместная Церковь. То есть, каноны нам на пользу.

Интересны и другие пункт декларации, например, 24 – про религиозную свободу и прозелитизм. Пункт очень болезненный для РПЦ, которая эту свободу воспринимает только как выгодную для себя: мы можем обращать в истинную веру, то есть в РПЦ, а если верующие отходят от нас в другие Церкви – это прозелитизм.

В целом, сам факт этой встречи, весь тот пиар, которым сопровождает ее Кремль (а именно его считают основным организатором) вызвал волну антипапского/антиватиканского негодования. Кто-то увидел в этом толчок к объединению всех "на зло всему миру" в единую украинскую Церковь. Но это также стало и доказательством того, что нам не хватает навыков спокойного чтения и умения оборачивать подобные встречи и их итоговые декларации в свою пользу.