Время для разбега. Почему до победы Майдана еще далеко

Когда три года назад я приехал на Майдан, там была от силы сотня-полторы людей. И львиная доля ― знакомые журналисты и активисты, без которых в те годы не обходилась ни одна акция: мовный Майдан, суды над Тимошенко, десятки протестов помельче. "Ну все, как всегда, — подумал я, — те же на манеже. Всем остальным абсолютно безразлично".

Но потихоньку на площадь стали подтягиваться и другие люди, в толпе появлялось все больше незнакомых лиц. Хм, а вдруг, может, чего и выйдет?..

Того, что вышло, никто из нас, конечно, не мог спрогнозировать и близко.

В годовщину Майдана в соцсетях напишут много "зрады" о бессмысленных жертвах и просранной революции, о разжиревшей на войне элите и обнищавшем народе. Некоторые уже написали. "Был доллар по восемь, не стреляли, да, воровали, но и нам жить давали, так зачем это все было?" ― такая постановка вопроса имеет право на существование, хотя это не более чем часть ватной идеологемы о "доскакавшихся", за которую приличные люди должны вопрошающих отправлять в бан.

Дело не в этом. Наша революция — она была не про изменения, как бы печально это ни звучало. Она была лишь про шанс таких изменений достичь. "Три года прошло, а ничего не поменялось!" ― так говорят и плачут. Положим, кое-что все же поменялось, хотя гораздо меньше, чем хотелось бы и чем можно было поменять. Три года. Целых три года? Всего три года! Воспитанная Совком и предыдущим, таким же ущербным режимом, гражданская инфантильность здесь проявляется очень ярко. Три года ― это очень мало, как бы ни хотелось получить все и сразу.

К сожалению, попавшая под московское иго Украина на сотню-другую лет выпала из общеевропейского цивилизационного процесса. Пока западное общество, спотыкаясь, обливаясь кровью и временами отступая назад, строило институциональные основы демократии, на наших землях обменивали людей на охотничьих собак и упивались своим "особым путем". Во второй декаде 20 века самодержавие уже давно выглядело анахронизмом, а затем начался бесчеловечный коммунистический эксперимент, последствия которого мы расхлебываем до сих пор.

Свобода и благосостояние не даются легко, не даются они и быстро. Но три года назад мы сделали шаг назад от пропасти, в которую нас увлекали Янукович и его свита. Мы вскрыли гнойник, и не стоит теперь удивляться неприятному запаху. Операция была неизбежна, но пациент мог бы и не выжить. Он и так еле вышел из комы. Три года назад мы получили чуть больше свободного места для разбега и прыжка, не более того. Но и ради этого стоило бороться.