Анафема от "Миротворца". Чем опасна история с "агентом влияния" митрополитом Онуфрием

Причина сформулирована так: он "агент влияния Русской православной церкви" и "противник создания независимой поместной церкви в Украине".

Онуфрий отказался от встречи с экзархами, присланными Константинополем для продолжения (как сформулировал один из них) работы "над уже решенным вопросом — чтобы процесс предоставления автокефалии Украинской православной церкви начался". Более того, УПЦ МП, которую он возглавляет, потребовала, чтобы экзархи покинули "каноническую территорию Украинской православной церкви".

Таким образом Онуфрий попал в компанию семи "грешников", о которых "Миротворец" выразился по традиции безо всяких церемоний: "Это недостающие шавки из т. н. синода гундяевской секты РПЦ в Украине. Из 12 у нас в коллекции было пять. Теперь все черти в рясах в сборе. Предлагаем им покинуть Украину самостоятельно пока не поздно. И пусть потом эти раскольники не говорят, что их не предупреждали".

Что стоит за угрозами "Миротворца", сказать трудно. Если бы это была абсолютно частная инициатива, то к ней бы и отношение было соответствующее. Но сайт давно связывают с именами Антона Геращенко, советника главы МВД Арсена Авакова, и Георгия Туки, ныне замминистра по вопросам временно оккупированных территорий. Так что, получается, уши государства из всей этой истории торчат. И это скверно. Украина как государство имеет право бороться с теми, кого оно считает своими врагами. Но есть некоторые обстоятельства, которые при этом нельзя не учитывать. Особенно в таких случаях, как нынешний.

Первое. Бороться нужно с открытым забралом. Если, конечно, власти Украины не хотят уподобиться Путину, от схожести с которым они так старательно открещиваются. Решение о закрытии ряда российских интернет-ресурсов едва ли можно назвать верхом политической мудрости (прежде всего исходя из эффективности результатов, которые за ним последовали), но там, по крайней мере, было ясно: это позиция государства.

Когда президент Порошенко в июне 2016-го, после совместного заявления послов стран G7 с требованием к сотрудникам "Миротворца" удалить данные журналистов с сайта, высказался в том духе, что он осуждает публикацию персональных данных работников СМИ "Миротворцем", но, увы, не имеет средств влияния на независимый веб-ресурс и считает оказание такого давления нецелесообразным, его позиция мало чем отличалась от путинской, когда тот говорил о российских добровольцах, отправляющихся воевать на Донбасс за "русский мир". Тот, кто верил Путину в его "неспособности" перекрыть поток оболваненных его же пропагандой зомби, едущих на восток Украины, может, разумеется, аналогичным образом поверить и Петру Алексеевичу.

Однако нелишне помнить следующее.

Второе. Мне как-то трудно поверить, что в жизни существуют кристально чистые атеисты. Когда одна из одноклассниц, с которой мы сто лет не виделись, мне на всякий случай сказала: "Только ты имей в виду: я — свидетельница Иеговы", — я ответил: "На здоровье! Вера — дело интимное. И даже атеисты — люди верующие. Они верят в то, что ни во что не верят". Однако глядя на происходящее, я все меньше понимаю: у нас еще светское государство или уже теократическое? Если последнее, то можно понять, зачем оно возводится (или уже возвелось?), вспомнив Макиавелли: "Церковными государствами овладеть трудно, ибо для этого требуется доблесть или милость судьбы, а удержать легко, ибо для этого не требуется ни того, ни другого. Государства эти опираются на освященные религией устои, столь мощные, что они поддерживают государей у власти, независимо от того, как те живут и поступают".

Не слишком ли у нас много религии в политике и политики в религии? В VI веке император Византии Юстиниан провозгласил так называемую теорию симфонии властей. Церковь и государство существуют параллельно. Государство печется о своих подданных с материальной стороны, а церковь — с духовной. В дела друг друга они не вмешиваются. Увы, тут получилось как с проблемой "быть немного беременной". Идеал "симфонии" оказался недостижим. Вмешательство, которое поначалу казалось всего лишь чем-то из разряда "чуть-чуть", стало доминирующим. Подобные метастазы мы, опять-таки, видим в России. Вопрос: мы действительно хотим такого государственного устройства?

• ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Власть поножовщины. Возможен ли правый путч в Украине

Третье (возможно, самое главное). Кто-то просчитывал, чем может обернуться клинч украинской власти с верующими крупнейшей православной конфессии в Украине? Речь не о "праведных" обликах митрополита Онуфрия. Или, скажем, наместника Киево-Печерской лавры отца Павла, которого "Миротворец" недавно тоже занес на свои скрижали и по поводу которого я лично не перестаю удивляться: как это еще прихожане, способные к арифметике для пересчета его крутых авто, до сих пор не перекрестились в буддисты? Речь не о том, что за ними стоит РПЦ с товарищем Гундяевым. А о том, что за ними — тьма верующих.

Чем может в дальнейшем обернуться ситуация? В благостную картинку: прихожане УПЦ МП после объявления автокефалии со слезами умиления переходят в лоно "родной" церкви — как-то не очень верится. Видит ли власть, для которой "Миротворец" сегодня таскает каштаны из огня, дальнейшее развитие событий? Каково оно? Оно безоблачно и прекрасно? Ну-ну…

Четвертое (наименее важное, наверное, но все же). О"кей, Онуфрий — агент влияния. Нет вопросов. А Медведчук? О нем уже много раз задавали вопросы "Миротворцу". Знаете, что там ответили год назад? "Мы третий год просим вас дать доказательства его антиукраинской деятельности! Третий год! Почему вы их прячете? Вы за Медведчука?" Ребят, вы серьезно? Или это результат "договорняков" между Медведчуком и вашими патронами?

Анафема Онуфрию от "Миротворца" — это история, не столько отвечающая на вопросы, сколько создающая новые. На которые весьма трудно ответить. Особенно в среднесрочной перспективе. И при любом повороте событий отвечать на них придется именно власти, а не парням с сайта "Миротворец".

Причем вряд ли эти ответы будут напоминать комфортные речи Порошенко с трибуны ООН. Или комменты Геращенко и Туки в фейсбуке. Об этом неплохо было бы помнить. Хотя бы в целях самосохранения.