Советский спикер

Валентина Семеновна Шевченко

О числах
— В Верховном Совете Украины было 450 депутатов, и в нынешнем — столько же. И это, по-моему, единственное, что их объединяет.

Об избрании
— Никаких списков, как сейчас — в УССР все депутаты, — только одномандатники. Что это давало? Кандидат перед своими избирателями по стойке смирно стоял! А выдвигали в депутаты трудовые коллективы. Если, например, это завод "Арсенал" — то в депутаты баллотируется его лучший рабочий. Выдвигали кандидата на общем собрании коллектива, где можно было высказать все, что об этом человеке думаешь. И не раз было такое, что после этого кандидатура забраковывалась.

Об отчетах
— Раз в три месяца каждый депутат предоставлял в Верховный Совет отчет о том, что он за эти три месяца сделал для округа. Сейчас говорят — "ну, это была формальность". А я считаю — не формальность. Это была возможность для избирателей хорошо знать своего кандидата. А сейчас — случается беда, например, в Алчевске — кто знает, к какому депутату надо обратиться?

О законах
— Меня удивляет, когда сегодня кто-то из депутатов говорит: "Я подготовил такой-то закон". Да не может один человек закон подготовить! Особенно, непрофильный специалист. Ну что ты там можешь написать? А когда говорят, что за полгода Рада приняла 300 законов, а еще, мол, 600 не принято — вообще диву даюсь. Мы на одну сессию ВС (она проводилась два раза в год) вносили 2-3 закона — и не больше.

Зато на каждом законе была виза министра юстиции — о том, что закон не противоречит тем, что уже есть. А не то, что сейчас: берешь четыре закона и каждый друг другу противоречит. Не знаешь, чему и следовать.

О депутатской смекалке
— Как-то рассматривали мы вопрос о повышении качества детской продукции. И я попросила всех сельских депутатов привести из своих сел те детские вещи, которые у них в сельмагах продаются. Из всего этого мы организовали в Верховном Совете выставку. И вот приходит профильный министр Олег Касьяненко — докладывать о качестве. А я и говорю: давайте прежде выставку посмотрим. Зашли, и от увиденного "качества" остолбенели. Потом хохотать начали. Министр не знал, куда себя деть — только и смог оправдаться — "вот эти, мол, штанишки, у которых одна штанина короче другой — они же не у нас, они в Тбилиси сделаны!". Доклада в тот день так и не было — перенесли.

О зарплатах и льготах
— Надо сказать, что профессии "депутат", как сейчас, тогда не было (и правильно, что не было, это не для нашей страны) — все продолжали трудиться там, где и работали до избрания, только на сессии в Киев приезжали. Каждому выдавали 120 рублей в месяц (как учителю или инженеру) — но не для себя, а для депутатской работы. Потом за то, как они потрачены надо было отчитаться. Был бесплатный проезд всеми видами транспорта — кроме такси. Но не гулять-разъезжать — а только по работе, — на сессию или в округ. Гостиница оплачивалась только в дни сессии, в остальные — живи за свои. Если надо отдохнуть — Верховный Совет оплачивал 20% стоимости соответствующей путевки. Ни о каких квартирах в Киеве не могло быть и речи. Получал жилье депутат, как и все — в порядке очереди на своем предприятии.

О неприкосновенности
— И разговоров о ней тогда не шло, что вы! Был даже случай: лишали мы на сессии мандата бывшего второго секретаря Луганского обкома партии — его привлекали к уголовной ответственности за злоупотребления служебным положением. А больше случаев не припомню. Может быть потому, что люди в большинстве были все-таки приличные.

О своем
— Как проходила моя работа? Пятницу, например, надо было проводить в приемной — принимать людей, всех, кто пришел. За 15 лет в Верховном Совете я не поменяла квартиру. И по сей день в ней живу. У меня была госдача — маленький домик на три комнаты — только на время работы. Была одна служебная машина — белая "волга" с двумя водителями. В гараже ВС стоял "мерседес" — но тот только для встреч иностранцев. Когда была заместителем председателя Верховного Совета, зарплату получала 580 рублей, когда стала председателем — 760. С чем это сравнить? Вот брат мой в то же время на шахте получал 500 рублей. С председателем совета министров у нас был один самолет на двоих — на экстренный случай. Я им никогда не пользовалась. Никогда! Чтобы в отпуск самолетом? Зачем? Всегда брала билеты на рейсовый. Как-то уже в 1995 году, когда уже не работала — летела по делам в Москву — и моя фотография в паспорте показалась таможенникам устаревшей, они меня задержали. Так весь салон заступался — что вы, это же Шевченко, мы ее знаем.

О спикерах
Мне не очень нравится это слово. Спикер — это в парламенте. А у нас все же Верховный Совет, Рада. Это не парламент. Парламент — это нечто более культурное и цивилизованное. До парламента нам надо дорасти. Когда мне говорят — "а вот наша элита…", то я спрашиваю — где вы ее видите у нас?

О перекрашивании
— В 1991 году из 450 депутатов ВС УССР 236 перешли в новый, украинский. И как-то быстро поменялись. Оказалось, что многим из них все равно, при какой власти жить. И многие как начали тогда перекрашиваться, так до сих пор перекрашиваются запросто. Уже по пять партий поменяли. Это зависит от морали человека.

О политиках в телевизоре
— Расстраиваюсь ли я, когда смотрю на них? Да, и не один раз. Бывает, сижу и оппонирую — ну что ты говоришь? Что ты врешь? Я же лично знаю тебя! Иногда интересуются — почему против вас многие политики настроены? А потому, что я все о них знаю. Всю их подноготную. Говорят — "богатые поделятся с бедными". Кто поделится, думаю я, когда это слышу, вы? Да я знаю вас, ничем вы никогда не поделитесь.

О роли обедов в политике
— Я этого не понимаю. Как могут три первых руководителя (Ющенко, Янукович, Мороз — Фокус) не встречаться месяцами! То и дело слышишь: "Президент по телефону поговорил с премьером". Да вы соберитесь втроем и разберитесь! Мы, например, руководство советской Украины, включая и Владимира Васильевича (Щербицкого — первого секретаря ЦК КПУ — Фокус), собирались вместе каждый день за обедом. Полчаса на обед, полтора — на разговоры. Все успевали обсудить.

О цене обещаний
— Они много обещают сейчас, вроде — "всем зарплату по 5 тысяч гривен". Но никто не говорит — откуда же деньги взять. Что, только от налогов? Много не возьмете — хотя обложили уже так, что дышать нечем. "Возьмем из теневой экономики" — но вы же там сами находитесь, что ж вы с себя возьмете? Ну хорошо, продадите "Укртелеком", как продавали "Криворожсталь". Знаете, когда ее продавали — я хотела разбить телевизор. Что же вы делаете? Что ж вы отдаете курицу, которая несет золотые яйца? За два года этот индус уже возвратил все свои деньги. Понятно, если нет денег — надо что-то загнать. Но это сейчас. А когда закончатся эти предприятия — что продавать будете?

О планах и стратегии
— Вот говорят — плановая экономика плохая. Так сейчас на нее фактически, перешла вся Европа. Мы ликвидировали центральный банк — Европа такой создала. Мы ликвидировали единый парламент СССР — Европа его создала. Мы ликвидировали план, — а Европа имеет аналог. Потому что нельзя развиваться без стратегии.

О послевыборном
— После выборов все они скажут — мы хотели, но нам не дали (оппоненты, Президент или еще кто-нибудь). У них у всех будут такие аргументы. Потому что сказать — это не значит сделать.