Колхозы XXI века

Гута-Межигорская – село крайне независимое. Жителей максимум триста душ. Ближайшая власть – за лесом, в трех километрах, в Лютеже. Там же школа, врачи и милиция. В самой Гуте есть магазинчик, открывающийся в день выборов клуб и пяток прилично сохранившихся дотов – когда-то здесь проходила линия обороны Киева.

– А что, девушка, есть ли в селе фермеры? – спрашиваю молодую гутамежигорчанку, которая катит в сторону магазина коляску с ребенком.

– Есть вроде один… Вам воо-он тудой, – подумав, машет она вправо, в сторону горизонта, сливающегося со свинцово-серым небом.

Тридцать три коровы
Моросит. Еле угадывающаяся в траве колея петляет вдоль узенького канала. Оказывается – река Ирпень. Километра через два на опушке леса показалась ферма: грубый забор, подпертые бревном ворота, внутри – кошара и причудливой архитектуры двухэтажный деревянный дом. За ним – зеленый трактор, две сенокосилки и пилорама.

На крики "Эге-гей, есть кто?" к нам выходит небольшое стадо коров, которые при детальном рассмотрении оказываются бычками. Один, разгребая копытами грязь, осторожно спускается к канаве с водой. Большой черный пес внимательно смотрит сквозь широченные щели в заборе, разворачивается, молча ковыляет обратно.

Минут через двадцать с крыльца дома спускается человек в сапогах, красной футболке и натянутой по уши шерстяной шапочке.

– Степаныч уже уехавши, – вникнув в курс дела, говорит 46-летний Александр. – Вообще, хозяин тут почти каждый день, вместе с нами работает. Не тянет его к цивилизованной жизни. Тут природа, благодать.

Бывший десантник-спецназовец Саша, 20 лет проработавший на разных стройках, закуривает "Приму" без фильтра и щурится в небо. Выясняется, что фермер Степаныч разводит крупный рогатый скот – на мясо. Еще на ферме трудится семейная пара Иван и Вика. Сейчас они в селе – уехали за продуктами. Готовят они себе сами, а купаются в тазике.

– Сознательное стадо – те, кто кормят телят и дойные – сейчас на выпасе, – рассказывает Саша. – А всего у нас в хозяйстве тридцать три коровы и быка.

Главная в стаде – Белка. Она рекордсменка, дает в день 15 литров молока. Если скотина забредает на чужие территории (с одной стороны фермы – поля бывшего соседнего колхоза, с другой – огороды жителей Гуты), ковбои седлают кобылу Лысу и скачут заворачивать коров обратно.

– Видишь на горизонте белое пятно? Это Белка. Значит, все в порядке, коровы на нашей территории, – рассказывает вернувшийся из магазина Иван.

К своим 26 годам Иван успел поработать пастухом и слесарем, ездовым и трактористом. Трудился в охранной фирме. Еще школьником научился доить коров вручную. За месяц работы на ферме обустроил семейный быт. В комнатке на первом этаже – двуспальная железная кровать, стены оббиты дощечками, на столе – транзистор. На кухне у дровяной печи лениво изучает миску кот Рыжик. Ему тут раздолье: каждый день – парное молоко. На втором этаже – спартанские комнатушки Саши и хозяина, Степаныча, нередко ночующего здесь: топчаны да матрацы.

– Сколько зарабатываете?

– На стаде практически ничего. У хозяйского сына есть пилорама, с нее и основной доход. 2–3 тысячи гривен в месяц получается.

Кабаны и чиновники
70-летний Степаныч, он же Василий Моренко, встречает нас возле своего дома в Лютеже. Глава фермерского хозяйства "Гута-Межигорская" – по совместительству председатель Ассоциации фермерских хозяйств Вышгородского района.

Свой деревянный домик он превратил в музей. На двери табличка: "Леснiкова хата. Будинок-кордон". Внутри – прялка, змеевик от самогонного аппарата, два винных бочонка, сито из лыка, подаренный на годовщину свадьбы бильярд и советский еще, с тремя звездами на погонах китель лесника. В лесничестве Василий Степанович проработал 50 лет, начинал простым лесником, дослужился до директора Старопетровской (ныне – Киевской) лесной научно-исследовательской станции.

– Ушел на пенсию в 1992 году и решил заняться животноводством. Организовал фермерское хозяйство, – говорит Василий Моренко. – Сначала еще зерновые сеял, на фураж, но это тяжело: собирать нечем, молотить нечем, хранить негде. Думал картошкой заняться, вообще-то это выгодно. Но у нас периодически кабаны из леса выходят, пятаками землю роют. Так что сейчас только многолетние травы сею.

В прошлом году фермер сдал в госзаготовку 10 бычков по цене 6 грн. за кг живого веса. Вместе с дотацией 1,3 грн. за кило выручил 35,5 тысяч.

– Прибыль мизерная, вышло практически по нулям. На одной траве коровы не проживут, надо буряк им покупать, зерно. В этом году тоже сдам 10 бычков. Дотация – 2,90 грн., но ведь и корма подорожали.

По словам Василия Степановича, у фермерских хозяйств, если не будет серьезных дотаций, как в ЕС, перспектив мало.

– До 2005 года было проще: приехали, взвесили бычков и уехали. А теперь надо кучу справок от управления ветеринарной медицины. На каждое животное нужен паспорт. Чтобы получить все бумаги, требуется 2–3 месяца. Причем в сельсовете все время что-то просят: "Сделайте что-нибудь для блага села". Порой совсем наглеют, землю требуют: мол, дадите гектар, пойдем навстречу, – рассказывает Моренко.

Голландские сорта
У бывших колхозов, как правило, дела тоже не ахти. В лютежском сельсовете рекомендовали посетить находящееся в поселке Демидово хозяйство со сложной судьбой. В советские времена там был сначала колхоз "Васильево", затем совхоз, теперь – акционерное общество.

В потрепанном двухэтажном здании конторы АО в полдень – ни одного человека. Незапертые комнаты выглядят как после налета махновцев.

– Да развалилось давно хозяйство, может, пару человек начальства и осталось, – говорит Людмила, она под дождем спешит к сельсовету на работу.

Водитель стоящей неподалеку "скорой помощи" предположил, что никого нет, потому как обед и люди могут быть в гараже: "Это все, что осталось. А на полях давно никто не работает".

По совету Ивана, который работает у Степаныча, поехали в село Маковище, в агрофирму "Киевская": там, мол, пока нормально.

Двухэтажное здание конторы выглядит опрятно. Прямо у входа – колодец. В вестибюле – расценки на услуги и продукцию. Культивация сотки земли для работников агрофирмы – 6,5 грн., для остальных – 12. Тонна сена для своих – 750 грн., для чужих – 900. В приемной – дипломы и награды за вклад в агропром страны. До позапрошлого года хозяйством руководил нынешний губернатор Житомирской области Юрий Забела.

– Сейчас у нас работают 350 человек, средняя зарплата – 1800 гривен. Но механизаторы, например, получают до 4 тысяч, – рассказывает директор ООО "Агрофирма "Киевская" Василий Тютюнов. – У хозяйства два основных направления: молочное животноводство и выращивание картофеля. Вообще, это идеальные виды сельского хозяйства для Надднепрянщины. Еще выращиваем кукурузу на силос и зерновые – чтобы земля была в обороте, отдыхала. Зерно – тоже на корм. Ну и продаем, конечно.

В начале нынешнего года в агрофирме было 4200 голов крупного рогатого скота. Но руководство холдинга "Мироновский хлебопродукт", в который, кроме "Киевской", входит еще 17 предприятий, посчитало, что разводить скот на мясо невыгодно: стада сами не паслись (как, например, у Степаныча), а кормились с подвоза, и себестоимость мяса была чересчур высокой. Поэтому часть поголовья продали, часть пустили под нож, часть перевели в другие хозяйства холдинга. Теперь осталось только 1400 голов.

– У нас 600 дойных коров, каждая в прошлом году дала 5,5 тысяч литров молока. Себестоимость литра – 1,6 гривны, рентабельность – 10–15%, – говорит Василий Тютюнов. – Сейчас активно развиваем картофелеводство. Голландские сорта и технология, немецкая техника. Себестоимость одного кило – 60 копеек, рентабельность – 70%.

В прошлом году агрофирма вырастила 16 тыс. тонн картошки. 20% были отбракованы и пошли на фураж. В этом году ситуация более напряженная: из-за дождей убрали пока 230 га из 400. Впрочем, непогода не самая большая неприятность для агрофирмы. Еще недавно у "Киевской" было 8600 га земли, сейчас – 5000.

– Некоторые пайщики, а всего их у нас около трех тысяч человек, забирают свои земли, – говорит директор. – Но это их право. И я их понимаю. Судите сами: в год они получают 3% стоимости пая, это 500–1500 гривен. Выгоднее продать право на земельную собственность.

А недавно в районе был случай. Какая-то строительная фирма добывала в карьере песок и по незнанию влезла на участок одной старушки. Пустили под ковш часть земли. Внуки пенсионерки оказались грамотными, и в итоге она получила за четыре гектара земли 80 тысяч долларов.