Как украинцы в эмиграции начинают жизнь с нуля

Прагматичная Германия, жаркие Израиль и Португалия и даже экзотические Арабские Эмираты для многих украинцев стали домом — временным или постоянным. Кто-то хочет вернуться на родину, накопив денег. Другие сразу вкладывают заработанное в дело. Фокус спросил уехавших из Украины, как им живется за границей, о чем они жалеют и о чем мечтают.

Открыть свой бизнес

Мне хотелось большего для своей семьи: у меня три дочери. Предложил начальнику ухаживать за его запущенным садом — он согласился. Так у меня появился первый клиент. В свободное время я печатал и разбрасывал по почтовым ящикам рекламу услуг по присмотру за садами. Со временем появилось несколько постоянных клиентов, я уволился с работы и открыл фирму по уходу за приусадебными участками.

Оформить бизнес в Португалии несложно, вся процедура занимает один день. Регистрация фирмы обойдется в 300 евро, также нужно зарегистрировать ее название и предоставить документ о легальном проживании — вид на жительство. Его получить непросто, но помог мой работодатель, когда я еще трудился на стройке. С 2007 года мы с семьей живем в своем доме. Португалия мне нравится, это очень спокойная страна по сравнению с Украиной. Но я тяжело переживаю то, что происходит на родине. Участвую в митингах, которые организовывает Содружество украинцев в Португалии, ездил на Майдан в Киев, когда был аннексирован Крым. Не исключаю, что когда-нибудь вернусь домой и создам бизнес там.

Работать по найму

Живу с подругой и еще одной женщиной в съемной двухкомнатной квартире. Мы платим за нее $300 с человека. На аренду уходит пятая часть зарплаты. Жилье снимаем у украинки, эмигрировавшей в Эмираты 20 лет назад. Теперь у нее бизнес, связанный с торговлей тканями.

Работаю восемь часов в день с одним выходным в неделю. Педагогический опыт помогает находить контакт с людьми. В жарком Дубае меховой бизнес очень развит. Сюда свозят изделия из Италии, Греции, Турции, Китая. По закону приезжий не может сам открыть свое дело в Эмиратах. Ему нужно найти "опекуна" — араба, который открыл бы бизнес на свое имя, получая за это процент. Летом здесь не бывает туристов, поэтому нет продаж. У меня есть возможность уехать на три месяца домой. Хотела успеть приехать в Украину к выборам, но не получилось. Обсуждала с консулом возможность голосовать здесь, но тоже опоздала: надо было зарегистрироваться раньше.

Раз в два года работодатель оформляет мне трудовую визу. Иностранцу получить вид на жительство здесь нереально. Это меня не огорчает: через три-четыре года вернусь в Украину.

Репатриироваться

Александр Гохман, 30 лет.
Живет в Израиле. Врач

Решиться на эмиграцию было тяжело. Но в родной Новой Каховке для врачей перспектив нет. Как и в Харькове, где я учился на врача и работал кардиологом в Центральной клинической больнице. Год я взвешивал за и против. Наконец, в июле 2013 года с женой и семилетним сыном приехали в Ашдод, воспользовавшись программой репатриации для врачей. Более полугода мы получали от государства помощь — 5700 шекелей в месяц (около 11,5 тыс. грн). Интенсивно учили иврит и готовились к экзамену на подтверждение медицинской лицензии. Неожиданно для себя я сдал его с первого раза.

Ашдод называют русской столицей: 40% его жителей русскоязычные. Это облегчило адаптацию. Но культурные различия заметны. Люди здесь чувствуют себя свободнее. В супермаркете человек с тележкой может перегородить дорогу и его не будет волновать, что за ним образовалась очередь. Иммигрантов принимают доброжелательно и стараются помочь. Каждый месяц к нам приходит социальный работник.

Сейчас я активно ищу работу. Здесь проще устроиться семейным врачам, анестезиологам, геронтологам. Больше всего получают хирурги, дерматологи, лоры. Есть нюансы. "Наши" врачи плохо умеют работать руками: делать инъекции, ставить катетеры. В украинских больницах этим занимаются медсестры, в израильских — врачи. Зарплата начинающего медика — 8 тыс. шекелей (16 тыс. грн). Через пять-шесть лет она удваивается.

Учиться и остаться

Ольга Коваленко, 32 года.
Живет в Германии

В Сумах я окончила машиностроительный техникум, но работы по специальности не было. Поэтому решила уехать на год в Европу по программе Au-Pair, работать няней в немецкой семье. У меня не было страха — хотелось увидеть мир. В Сумах оставался мой парень, и вариант "уехать навсегда" не рассматривала. Я очень беспокоилась о том, как меня встретит немецкая семья. С ней мне очень повезло. Они не только помогли социализироваться и подтянуть немецкий, но и убедили получить в Германии высшее образование.

Поступила в Университет Регенс­бурга, на факультет макроэкономики. Учеба в Германии бесплатная, что означает 600 евро в семестр за административные услуги. Новый статус дал возможность оформить студенческую визу. Во время учебы у меня было много подработок. Студент в Германии может работать не более 90 дней в год. Это проблема: чтобы обеспечить себя, нужно нелегально устраиваться официантом или промоутером. На последних курсах я работала в консалтинге, а потом ушла в декрет. Сейчас сыну три года. Все это время я получала от государства помощь — "родительские деньги". Отец моего ребенка немец. Когда подавала документы для получения гражданства, указала причину — воссоединение семьи.

В Германии живу десять лет. Мой сын немец, и я имею те же права, что и он. Но я могла получить гражданство на основании диплома немецкого вуза, найдя работу после окончания учебы. Так поступили мои друзья. В Германии комфортно. Возможно, из-за того, что приехала сюда в юности, адаптировалась и меня не напрягает немецкая прагматичность. Скорее наоборот: мне импонируют трудолюбие и целеустремленность. Чтобы завершить оформление немецкого гражданства, мне осталась формальность — сдать в Украине паспорт. Никак не соберусь это сделать. Наверное, мне сложно представить, что уехала навсегда.

Ирина Гамалий, Фокус