Герои необъявленной войны. Как сложились судьбы воинов, волонтеров и переселенцев из зоны АТО

Спасите наши души. Почему солдаты видят наш мир иначе

"Порядок надо наводить! А как тут наведешь?.. Вот представь себя командиром подразделения из двадцати здоровых мужиков, каждый вооружен до зубов. Кто-то любит выпить, кто-то почти неуправляем. Сможешь ты добиться от этих людей беспрекословного подчинения? Что будешь делать, если они тебя просто пошлют? Чем будешь их пугать? Тюрьмой? Да плевать они на нее хотели, они каждый день рискуют жизнью. Расстрелом? А на каком основании ты сможешь расстрелять, к примеру, отличного снайпера, который положил бог знает сколько сепаров, но отжал у кого-то бутылку водки? Кстати, и он тоже может расстрелять тебя, если уж совсем достанешь…" Читайте далее

Моя война. Кто и зачем помогает переселенцам

Обычный подвал. Серый прямоугольник примерно пять на десять метров. Тянет сыростью. За стойкой-тумбой высокий молодой человек что-то пишет. От худобы его черты заострились, короткая стрижка под Сковороду усиливает сходство с философом. Он в синем спортивном джемпере и лыжных штанах. Выражение лица невозмутимо. Сковорода быстро записывает данные переселенцев — откуда, состав семьи. Затем собирает набор из продуктов. Лишних пакетов нет. И парню приходится каждый раз что-то изобретать. Для многодетного папаши с испитым лицом он складывает масло и крупы в одну из картонных коробок. Некоторые приходят подготовленными. Похожая на пожухлый осенний лист женщина подставляет большую клетчатую торбу и пытается поймать взгляд Сковороды. В глазах тетки читается та характерная смесь отваги и отчаяния, которую можно наблюдать на лицах матерей-одиночек или многодетных жен алкоголиков. Читайте далее

Записки рядового Пушистика. Отрывки из дневника добровольца

"Возникает вопрос: а почему это я вообще рвусь воевать, с белым билетом? Тем более что я этнический русский, да и никогда даже представить себя не мог с оружием. Не люблю насилие. По выражению Бориса Акунина, я "махровый эволюционист", противник любых революций и потрясений. Прекрасно понимаю невозможность быстрого слома Совка, не верю в скачок из дикого капитализма в бескоррупционную демократию. Так что воров и преступников во власти считал неизбежным злом, работал себе тихонько в рекламе, размещая этих самых воров на билбордах. На выборы не ходил ни разу. А на случай полной безнадеги с правителями готовился к переезду на постоянное место жительства в Европу". Читайте далее

Когда закончится война. Семь историй ожидания мира

На всех телеканалах Украины прерывается эфир для экстренного заявления президента Петра Порошенко. Он говорит, что с этой минуты АТО официально окончена. В Донбассе наступает тишина. Ее слышат все: боец в окопе, женщина, впервые за полтора года распахнувшая окна в своем доме в Горловке, переселенец в съемной квартире в Виннице, волонтер, пишущий в Facebook очередной пост с просьбой о помощи. Семь человек, жизни которых круто изменила война, рассказали Фокусу, что они почувствуют в первые минуты мира. Читайте далее

Встать и идти. Как военфельдшер Вадим Свириденко стоит на ногах, которых нет

Количество трехсотых увеличилось. Технику побило осколками. Вышла из строя БМП, сломался КамАЗ, покорежило Урал. Колонна встала. Ехать дальше по заминированной дороге возможности не было. Все, кто мог ходить, высыпали из машин. Крики, споры, неразбериха. Кто-то сказал, что Урал на ходу. После нескольких минут препирательств погрузили раненых в Урал. Когда машина дала задний ход, разорвалась еще одна мина. Вадима подбросило на несколько метров. Приземлился позвоночником на чьи-то носилки. После этого падения ходить он уже не мог. Максимум, что ему удавалось, — сделать несколько шагов. А дальше была морозная февральская ночь. Сквозь дымку фронтового неба выглянула безучастная, дрожащая звезда и тут же исчезла. Время остановилось. Читайте далее

14 месяцев счастья. История одной женщины на войне

Она провела всю зиму на Майдане и оттуда уехала в зону АТО, где провела 14 месяцев. Восемь из них занималась вывозом "двухсотых". Собирала останки по полям и участвовала в эксгумации тел, разговаривала с матерями погибших. Плакать часто было нельзя, если заплачешь — расклеишься, какой тогда от тебя толк? Вика рассказывает об этом спокойно, не меняясь в лице и не опуская глаза. Как будто она или уже прожила все это, или спрятала в дальний угол сознания, чтобы не вспоминать. Ей 22 года, но кажется, что она старше лет на десять. Читайте далее

Господа офицеры. Как защищают Украину те, кто разгонял Майдан

На Майдане все казалось черно-белым и предельно ясным. Либо ты по ту сторону баррикад, либо по эту. Либо на стороне добра, либо на стороне зла. Причем понимание добра и зла у обеих сторон было категоричным и строго противоположным. Но чем дальше от нас трагические события зимы 2013–2014 годов, тем больше оттенков мы способны различать. Фокус заглянул в мир скрытых от посторонних глаз личных травм и переживаний тех, кто сначала противостоял революции на Майдане, а потом защищал ее достижения на востоке страны. Читайте далее