Милиция с народом

Впервые практику патрулирования улиц добровольцами из народа применили в 1958 г. рабочие нескольких ленинградских заводов. Партийное руководство молниеносно оценило такое рвение трудящихся в борьбе с "преступным элементом", распространив их опыт по всем комсомольским организациям. А уже 2 марта 1959 года ЦК КПСС и Совет Министров СССР приняли постановление о создании Добровольной народной дружины (ДНД) во всех государственных учреждениях. На закате Советского Союза функционировало 282 тыс. дружин, объединявших в своих рядах более 13 млн. добровольцев.

Царское наследие
Привлечение добровольцев для дополнительного контроля правопорядка не советское изобретение. Еще в 1913 году полицейским чинам была направлена "Инструкция для организации народной дружины", где четко определялись основные принципы добровольного вступления в ряды организации и подчиненности ее органам власти. Уже после Октябрьской революции, когда практически все старые государственные институты были упразднены, а на становление новых, пролетарских, требовалось много времени и усилий, некоторые функции государства по охране правопорядка и борьбы с преступностью власть возложила на всевозможные рабоче-крестьянские вооруженные формирования (продотряды, комбеды, части особого назначения). Они, кстати, создавались исключительно для борьбы с ненавистными кулаками, но разгул преступности вынудил молодую большевистскую власть использовать их не всегда по назначению.

В 30-х годах новый вождь пролетариата Иосиф Сталин, боясь переворота в стране, распустил все революционные вооруженные формирования граждан. А в помощь правоохранительным органам было создано добровольное общество содействия милиции. Уже в 1940 году в составе этих бригад помощи милиции насчитывалось более 400 тысяч человек.

Но впервые советская власть законодательно оформила данную организацию, четко выписав структуру и задачи народных дружинников, только в 1958 г.

Согласно постановлению ЦК КПСС от 1959 г., ДНД работала под руководством и контролем партийных органов во взаимодействии с милицией. Организация создавалась на добровольных началах из передовых трудящихся. Командир и его заместитель избирались на общем собрании дружинников. В тех организациях, где насчитывалось более 100 человек, создавались соответствующие штабы ДНД. Для руководства ими партия организовала городские и районные штабы, а за каждой дружиной был закреплен определенный участок города или микрорайон.

Добровольно и принудительно
Как это часто бывало в Стране Советов, не всегда то, что называлось добровольным, в действительности являлось таковым. На самом деле инициатива передовых трудящихся с красными повязками (а-ля Моргунов из известного кинофильма Егора Гайдая "Операция "Ы") жестко контролировалась и направлялась в нужное русло партийным руководством, а чаще всего местными комсомольскими организациями. Комсорги заводов, техникумов и вузов, которые, как правило, и становились теми самыми выборными командирами, по разнарядке свыше набирали в свои ряды народных добровольцев из числа студентов и молодых рабочих.

"Нас часто по очереди забирали патрулировать улицы в качестве дружинников, – вспоминает, как это происходило в 70-е годы, на то время студент КПИ Владимир Найдюк. – И что интересно – не всегда спрашивали нашего согласия. Правда, мы тоже были не прочь таким образом прогулять пары, тем более такие прогулы были официальными. Ведь в качестве патрулей народных дружинников мы охраняли порядок на улицах Киева, тем самым служили на благо отечества. Была и еще одна причина, по которой многие были не против таких дежурств: это был дополнительный заработок к стипендии. Мало того что нас часто премировали, так можно было еще получить небольшую сумму в 3–5 руб. с хулигана или крепко подвыпившего дебошира в благодарность за то, что о его неподобающих советскому гражданину действиях не узнают на работе. Ведь одной из наших задач в таких случаях было отводить провинившихся в ближайшее отделение милиции, откуда уж точно поступил бы сигнал на их предприятие о неморальном поведении в общественном месте".

Наиболее удачным уловом в среде народных дружинников считались фарцовщики, продававшие из-под полы импортные товары. За такой бизнес в те времена запросто можно было загреметь за решетку, причем на длительный срок. Поэтому, когда фарцовщики попадались на горячем, они были готовы отдать все, только бы их отпустили. Прекрасно это понимая, патрули ДНД околачивались где-нибудь поблизости. В Киеве, например, это были ЦУМ, ресторан "Динамо" и практически все гостиницы.

"Эта торговая каста, находившаяся вне советской законности, имела практически все дефицитные вещи, о которых мечтали многие молодые советские ребята, – джинсы, кроссовки ведущих зарубежных фирм, импортные зажигалки, жвачки, – вспоминает бывший киевский дружинник Ярослав Гаевский. – Теперь они лежат на каждом прилавке, а тогда за пару джинсов мы готовы были отдать около 200 руб. – огромную по тем временам сумму. Поэтому, когда накрывали фарцовщиков, не всегда спешили отводить их с добром в милицию – забирали все себе, а фарцу отпускали. Получалось, что обе стороны расходились, довольные собой: мы – что получали прекрасные импортные безделушки, а они – что не загремели в тюрьму. Правда, так бывало не часто, все зависело от командиров. Если они были понимающими ребятами, то обе стороны расходились мирно, а если нет – вели нарушителей в отделение милиции".

Следует отметить, что не все шли в народную дружину в обязательном порядке или же для того, чтобы наполнить карманы. Были и такие, кто искренне верил в коммунистические идеалы и стремился сделать карьеру в партийно-комсомольских структурах. А ДНД была прекрасным трамплином для этого. Некоторые члены дружин просто хотели почувствовать себя значимыми людьми, самоутверждались, внушая страх прохожим.

Молодые парни очень быстро оценили магическую силу красных повязок на рукаве. С 1969 года неповиновение члену ДНД при исполнении им своих обязанностей по охране общественного порядка, оказание ему сопротивления каралось в уголовном порядке. Иногда дээндэшники ввязывались в конфликты с добропорядочными гражданами. Наряды дружинников могли отвести в милиции любого прохожего только за то, что он бросил окурок или газету на тротуар, а не в урну. И милиционеры не всегда были в восторге от таких помощников. Они относились к деятельности ДНД скептически, а самих дружинников считали непригодными для охраны правопорядка.