Майдан в Зазеркалье. Репортаж из Донецка

"Банду – геть!", "Милиция – с народом!", "Мы – мирный протест!". Это не киевский Майдан в декабре, это донецкий Майдан в марте.

На площади перед Донецкой ОГА – несколько сот возбужденных протестующих. Все против бандеровцев и новой украинской власти. В их понимании это единое целое. Утром недовольных виртуозно выбросили из захваченного здания администрации – сообщили о найденной взрывчатке и поспешно провели эвакуацию. В отличие от аналогичных историй в Киеве, "минирование" было настоящим. Невесть откуда взявшуюся в зале заседаний облсовета противопехотную мину действительно нашли, аккуратно вывезли куда-то за город и показательно подорвали.

Но бунтующие донетчане точно знали, что против них совершили "провокацию". Лидер местных сепаратистов, "народный губернатор" Губарев публично обвинил в происходящем самого Рината Ахметова. И назначил на четыре часа вечера очередной "народный сход".

Тем временем, флаг Российской Федерации под зданием ОГА был заменен на государственный. Многие были этим недовольны, но активных действий не предпринимали, ждали начала "схода" и появления "лидера".

"Лидер", он же активист маргинальных организаций, а-ля "Русское национальное единство" и Прогрессивно-социалистическая партия им. Витренко, а в миру – успешный бизнесмен-рекламщик Павел Губарев, до недавних пор был в Донецке совершенно неизвестен. На вопрос "почему он?" местные евромайдановские активисты отвечали: "удачно подсуетился".

Настолько удачно, что собравшаяся после обеда толпа периодически скандировала "Гу-ба-рев!" безо всякого повода. Самого "губернатора" на месте пока не было. Зато были журналисты, которые и стали главным объектом агрессии.

"Але, не снимай, э!.." - самая популярная фраза. Группу то ли испанских, то ли португальских журналистов активисты берут в круг. Пиренейцы едва изъясняются даже на английском, на общепонятном не говорят вообще.
- Сталин знал, как порядок навести. И вас, буржуев, приструнить! – рассказывает пожилая гражданка с маленьким советским флажком юному иноземному медийщику.
- Си, сеньора, си… - оправдывается он.

Но даже знание великого и могучего выручало не всегда. Группка активистов решила заблокировать боковой вход в здание облсовета, журналист одного из российских телеканалов решил это зафиксировать.
- Выключи камеру!
- Я журналист!
- Выключи камеру!
- Я из России!
- Выключи камеру!
Журналист понимает, что сейчас его будут бить, может, даже ногами, и выдает спасительное:
- Я свой, вы че?!

Его заставляют показать паспорт. На обложке - двуглавый орел. Актив успокаивается. Можно снимать.

Говорю по телефону, неосторожно перехожу на украинский. Седовласая активистка сразу подмечает: "Бэндэровец! Бэндэровец тут!"

Вокруг собирается небольшая, но агрессивно настроенная толпа. Пытаюсь объясниться: показываю удостоверение, рассуждаю о правах журналиста и о сбалансированности информации. Подчеркнуто "акаю" и произношу звук "г" очень твердо. Внезапно это помогает.
- Ну, пусть пишет. Или сожжем ему телеканал, – решает означенная активистка.

На площади появляется Павел Губарев, народ сразу теряет ко мне всякий интерес.
"Губернатор" дерзок и рьян. Стращает ("В Верховной Раде зарегистрирован проект о вступлении в НАТО"), предлагает ("Нам нужно провести референдум"?), обещает ("На Донбассе будет только народная власть").

Отдельно достается Партии регионов. "Их лидеры нас предали!" - вещает Губарев. Большинство одобрительно гудит. Но не все. Стремительный коллапс сине-белых посеял смуту в местных умах.

- Ну, нельзя по отдельным предателям судить за всю партию… - рассудительно тянет мужчина в старомодном двубортном пиджаке.
- Убрать их надо, молодым дорогу! – отвечает юная девушка с георгиевской ленточкой.
- Только независимость! – подхватывает худо одетая пенсионерка. Та самая, что ранее называла меня "бэндэровцем".
- "Банду – геть!" - скандируют в толпе. Напрягаю слух: да, действительно, речь о "банде", которую надо "геть". Это в Донецке.

Но согласия нет. В народе предлагают минимум три варианта будущего Донбасса: федерация в составе Украины, федерация в составе России или полная независимость.

Со сцены Губарев говорит о том же, поддержку народа получают два последних сценария.
Попутно "народный губернатор" клеймит находящихся на площади активистов "Восточного фронта" - парамилитарной организации, возникшей на Донбассе после победы революции. Дескать, сеют раскол и работают на олигархов, в частности на Партию регионов.

Как удалось выяснить, за "Восточным фронтом" действительно стоят окопавшиеся на Юго-Востоке регионалы, формально присягнувшие новой власти, но оставляющие себе пути для отступления. Прежде всего, речь о Донецком горсовете, провозгласившем пару дней назад референдум о статусе русского языка и самоопределении на территории целой области.

"Они получают до 20 тысяч за один день", - Губарев бросил "восточным фронтовикам" инвективу, обвинил в расколе и продажности, народ засвистел. Но бить "восточнофронтовцев" не стали – у тех на одежде были повязаны георгиевские ленточки.

Недовольная нынешней властью толпа была очень разношерстной. Здесь и юные хлопцы в камуфляже с имперскими триколорами, и обычные мужики, которые чуть ли не впервые в жизни решили "протестовать, а не работать", и экзальтированная публика, почитающая Сталина наряду с Николаем Вторым. И не только.

"Вот как Ющенко стал, так мне и отрезало. Те, оранжевые, не слышали нас, ясно, но и этот - тоже!" - убеждает меня одна из местных. Кандидат филологических наук, но телевизор все равно смотрит. Сбежавший в Россию "этот" - плохой, но лучших пока нет, "Киев на нас давит", место следующего Януковича пустует. В ожидании нового вождя собеседница сидит в уютной татарской кафешке и переводит для французских СМИ.

Другие недовольные были поактивнее. "Бэндэровской" власти не хотят точно, хотят Путина, свободы и высоких пенсий. Губарев предлагает конкретный план: "берем народную власть, женщины и старшие люди заходят на ступеньки к облсовету". Очевидно, идут в атаку все.

Драка, демонстрант в камуфляже ловко отбирает щит у правоохранителя и лупит его же с криками "Бер-кут!" Беркутовцев под облсоветом нету, сплошь рядовые милиционеры и срочники внутренних войск, но это уже никого не волнует.

"Милиция с народом!" - вопит демонстрант, метко зарядив милиционеру локтем в глаз. Люди в форме сперва сопротивляются, потом отступают по приказу своих офицеров.
Облгосадминистрация взята, на флагштоке сине-желтый флаг опять сменяется бело-красно-синим. Торжествующий губернатор Губарев решает развить успех и идет блокировать местное казначейство – дескать, хватит Донбассу кормить всю страну.

Но адрес казначейства никто не знает, Губарев сотоварищи часа четыре бродит по Донецку, переходит по мосту на другой берег Кальмиуса, находит долгожданное ведомство и вступает в тяжелые переговоры с тамошним вахтером.

В захваченную ОГА прессу не пускают – говорят, что "наводят порядок". Со сцены – лозунги про "мирный протест", призывают не расходиться и, тем более, не нападать на ""майдановцев.

Но к тому времени группки сепаратистов уже отправились на площадь Ленина, где в шесть вечера началась антивоенная акция за территориальную целостность Украины. "Русских" - несколько сотен, их оппонентов – несколько тысяч.

Раньше в Донецке такого не было никогда. Тысячи людей с национальными флагами скандируют "Слава Украине! – Героям слава!". УПАшнй колорит приветствий забыт. Подавляющее большинство говорит по-русски. Обычные люди, отнюдь не националисты. Сепаратистов меньше в разы, но они идут в атаку, забрасывая "майдановцев" яйцами и пакетами с краской.

Те не особо реагируют, в очередной раз поют гимн и пытаются разойтись по домам. Не тут-то было – сторонники славянского единства атакуют со всех сторон, в обороне в основном ультрас "Шахтера". Итог: десятки раненых и задержанных майдановцев, ни одного "русского".

Возвращаюсь в гостиницу, у перехода разговор двух неплохо одетых женщин средних лет:
- Опять майданутые приехали… И не вычислишь – вдруг они сейчас между нами ходят…
- Если по-украински говорит, значит, точно бандеровец!
-А, да! Услышала б, чтоб кто по-украински говорит, сама б ножом шпырнула! – с неожиданной злобой говорит одна. В сердцах бросает недокуренный "Парламент" мимо урны.

У меня как раз входящий звонок. Играет "Лента за лентою". Я почему-то чувствую себя неловко.

Милан Лелич, Фокус