Финский Кафка. Юрки Вайнонен — о новом сюрреализме, свободе фантазии и темной стороне человеческой личности

Вас часто называют главным скандинавским писателем-сюрреалистом и даже "финским Кафкой". А как вы определяете себя как автора?

— Пожалуй, я согласен с определением, что я писатель-сюрреалист. Но вообще книги, которые я пишу, это только мои книги и ничего более.

Что же касается сюрреалистов, то в предисловии к книге "Немой бог" я упоминаю, что этот роман — мое посвящение и дань уважения писателям-сюрреалистам. Например, там есть отсылки к тому же Кафке (внимательный читатель их найдет). Также я ввел туда ряд особых топонимов и понятий: к примеру, Бретань как место, куда приезжает главный герой, появляется в книге в честь Андре Бретона, а несуществующий в реальности элюарский язык — зашифрованное посвящение Полю Элюару.

На презентации книги вы упомянули, что вас всегда интересовала темная сторона человеческой личности. В чем причина этого интереса?

—Меня всегда манила и манит неизведанная, мистическая часть человеческой природы и нашей психики. Думаю, корни этого интереса отчасти в том, что мне нравятся идеи Зигмунда Фрейда. В свое время я прочел все его тексты, переведенные на финский.

Меня также интересует идея бессознательного (хотя она принадлежит не Фрейду, а немецким романтическим поэтам начала ХІХ века). Большая часть человеческой личности находится именно в подсознательном. Мне кажется, если человек заинтересован в настоящем самопознании, он должен принять тот факт, что в каждом из нас есть эти темные стороны.

Ваша сюрреалистичная, мистическая литература — это следствие синтеза финского коллективного бессознательного, местного фольклора и литературной традиции или ваше писательское воображение?

— Возможно, здесь и есть что-то типично финское, мне сложно отрефлексировать. Но я не ввожу ничего подобного в мои произведения намеренно. Это прежде всего мое писательское воображение и мой способ письма. Большинство финских писателей пишут в реалистичной манере, но не я — мне это совершенно неинтересно.

Какие писатели и произведения оказали на вас максимальное влияние? И с какими авторами (уже ушедшими или ныне живущими) вы говорите через свои тексты?

— Один из наиболее повлиявших на меня писателей — шведский автор Харри Мартинсон (лауреат Нобелевской премии по литературе 1974 года. — Фокус). Я прочел его роман "Дорога в царство колоколов", когда мне было 14 лет. Эта прекрасная книга о свободе, любви и путешествиях в некоторой степени автобиографична. Прочитав ее, я открыл в себе важную черту, свойственную и главному герою романа, — любовь к свободе.

Среди важных для меня авторов я, безусловно, назвал бы Кафку. Из всех его произведений мне больше всего нравятся рассказы.

Вы приехали в Киев, чтобы представить на "Книжном Арсенале" украинский перевод вашего романа "Немой бог". О чем эта история?

— Эта история о человеке, который едет в маленькое затерянное село (это могло бы быть любое место, где угодно в мире). Цель главного героя — узнать, что произошло с его отцом, которого он никогда не знал и который пропал без вести в этом самом селе. Оказавшись там, он начинает узнавать от местных жителей некие секреты.

Один из ключевых персонажей книги — птицы. Надо сказать, что с самого детства птицы меня абсолютно завораживали. Ребенком я всегда высматривал их в небе, выходя на улицу. Моя мама говорила: "Юрки, ты ненормальный!" Я и сегодня всегда смотрю на птиц, когда гуляю по улицам. А для "Немого бога" я придумал особых, нереальных птиц.

Однажды вы сказали, что больше всего любите писать новеллы, поскольку обладаете "идентичностью новеллиста", и этот жанр отражает ваш способ существования. Что это за способ?

— Это сложный вопрос. Прежде всего я бы сказал, что мне не слишком интересно писать объемные истории, куда интереснее просто описывать повседневную жизнь. А больше всего меня интересуют детали. Я могу идти по улице и увидеть стену, но буду рассматривать ее не целиком, а найду какие-то интересные детали, сфокусируюсь на них. Когда пишу, всегда начинаю с деталей, которые кажутся мне важными. Выстраиваю историю от них.

А для кого вы пишете? Кто ваш читатель?

— Возможно, это несколько эгоистично, но когда я пишу, то вообще не думаю о читателе: я делаю это для себя. Каждая история — выражение моего внутреннего мира и моя практика самопознания. Это главная причина, почему я вообще продолжаю этим заниматься: я хочу получать максимум знания о себе самом. В данном случае я рассматриваю себя как кого угодно — это некий "универсальный я". Для меня важно, что мой персональный опыт может совпадать с чьим-то еще. И в этом смысле я общаюсь со своим читателем через мои тексты.

Что происходит со скандинавской литературой на уровне процессов, явлений, тем и т. д.? О чем пишут финские авторы?

— Один из главных трендов в скандинавской литературе последнего времени — заметный рост количества книг в жанре криминального романа (crime fiction). Эта литература продолжает набирать популярность, у нее есть большая читательская аудитория как в скандинавских странах, так и по всему миру.

Вы один их самых популярных скандинавских авторов, но, по вашим словам, ваша аудитория в Финляндии не так велика. Выходит, что вы популярнее на международном рынке?

— Пожалуй, да. Скандинавский литературный рынок невелик, это связано с размером страны. Но, к счастью, мои книги читают по всему миру. Рассказы переведены уже на 10 или 11 языков, а романы на данный момент — на английский, украинский и тайский.

Помимо написания книг вы также занимаетесь переводами. Перевели на финский Шекспира, Свифта, Йейтса. Это для вас хобби или возможность глубже изучить тексты интересных вам авторов?

— Вы правы, больше всего я занимался переводами британской и ирландской литературы. Эта работа для меня отличается от писательства, которое больше направлено на знание и понимание себя. Здесь имеешь дело с чужими текстами и чужими идеями. Я всегда стараюсь выбирать для переводов тех писателей, которые интересны мне как читателю. Тогда я легко могу пойти на компромисс и не получить, скажем, больших денег за перевод. Поставь я перед собой цель зарабатывать этим, мне пришлось бы работать со всем подряд. Но, к счастью, я могу выбирать.

Сегодня мир переживает глобальный кризис чтения. По статистике, 51% украинцев не прочитали за прошлый год ни одной книги. А как с этим дела в Финляндии?

— Падение уровня чтения — общемировая проблема. На мой взгляд, во многом она связана с приходом эры цифровых медиа и, в частности, с социальными сетями. Если говорить о популярности литературы в скандинавских странах в целом, то я бы сказал, что в этом регионе по-прежнему читают, хотя и несколько меньше, чем прежде.

Что, по-вашему, необходимо делать для популяризации книги и культуры чтения в любой стране?

— Боюсь, у меня нет готового ответа на этот вопрос, он слишком сложный и комплексный. Но если говорить о популяризации культуры чтения среди детей и подростков, то во многом это задача школы. Думаю, что прочтение какого-то количества книг, помимо школьной программы, должно быть обязательным для учеников. Конечно, прививать любовь к чтению важно не только в школе, но и в семье. Это задача как образовательной системы, так и родителей.

В последнее время много говорят о туманном будущем бумажной книги. Что вы об этом думаете?

— Об этом действительно много дискутируют, и в литературном сообществе тоже. Но я уверен, что традиционные бумажные книги выживут как в Финляндии, так и во всем мире. Не вижу никаких признаков ужасных фундаментальных перемен в ближайшем будущем. Люди по-прежнему любят книги, покупают их и читают — на "Книжном Арсенале" я в очередной раз в этом убедился.

Это уже второй ваш визит в Украину. Каковы ваши впечатления?

— Да, я уже был во Львове два года назад. А вот в Киеве впервые. Мне очень нравится как город, так и атмосфера на книжной ярмарке. Само здание "Мыстецького арсенала" просто потрясающее. Также меня поразило разнообразие активностей и аудитория фестиваля: люди, которые пришли на "Книжный Арсенал", действительно заинтересованы в литературе, и это очень радует.