Все и ничего. Как человеческая деятельность становится искусством

Основанное в 1980 году немецкое издательство Taschen много лет вне конкуренции в области создания иллюстрированных фолиантов по искусству. Его офисы представлены по всему миру, и они ежегодно продают 20 млн экземпляров книг. Одним из главных отличий Taschen стало разнообразие форматов и тем, которые предлагают читателям его редакторы наряду с "классическими" книгами об искусстве.

КТО ОН

Исполнительный редактор издательства Taschen

ПОЧЕМУ ОН

Во многом именно Видеманн задает мировые тренды того, как должны выглядеть книги об искусстве

Принципы отбора

Книги по дизайну, которые печатают в вашем отделе, — по какому принципу вы выбираете их темы? Как вы отличаете "дизайн" от "недизайна"?

— Я отвечу вам на примере книги, над которой работаю сейчас. Она посвящена истории графического дизайна ХХ столетия. Это книга в двух томах, и первый том (начиная с 1890 и до 60-х годов ХХ века) уже вышел.

Вы задали вопрос: как мы отбираем материал для книги? Для меня критерий прост: что этот дизайн дал нашей истории. Если вы посмотрите на цивилизацию, то увидите, что вещи и символы, которые определяют ее, были продуктом дизайна. Это мог быть и плохой дизайн, но он стал частью идентичности нашего мира. Например, если смотрим на постеры конструктивистов в 20–30-е годы, они нам могут не нравиться, но это уже неотъемлемая часть истории. Поэтому, когда мы начинали эту книгу, я сказал автору: не думай об этой книге как о книге по истории графического дизайна, хоть она так и называется. Думай о ней как о книге по истории ХХ столетия через призму дизайна, через предметы дизайна.

Это история изменений?

— Да, история изменений, в данном случае брендирования, печатных медиа. Каждая глава начинается с хронологической таблицы, чтобы можно было понять контекст того, о чем в ней речь. Скажем, в 1963 году страховая компания придумала смайлик, который вырос потом в эмодзи, своеобразный язык. Это потрясающе, мы видим, что в самом начале он выглядел плохо, но это неважно. Он интересен тем, что уже стал частью нашей истории. Мы можем десять часов обсуждать, хорош этот значок или плох, но чего не отнять — это то, что его все знают.

Для вас не существует плохого и хорошего дизайна?

— Я могу, конечно, сказать, сообразуясь со своим личным вкусом, хороший это или плохой дизайн. Но мы пытаемся выйти за границу персональных вкусов. Нас в большей степени интересует, как это повлияло на наше коллективное сознание и на нашу реальность. От себя могу добавить, что я все-таки думаю, что дизайн, который становится важным, — это, как правило, хороший дизайн.

Поп-культура столетней давности. Павильоны международной выставки в Сан-Франциско 1915 года

Расширяя границы

У вас есть направление книг, посвященных поп-культуре. Книга об архитектуре калифорнийских придорожных заведений или, например, книга о постерах кино 20-х годов. По какому принципу вы определяете эти темы как "свои"?

— Мы видим миссию в том, чтобы расширять идею того, что есть искусство. Если мы находим тему или просто группу артефактов, достаточно большую для того, чтобы рассмотреть ее или что-то с помощью нее, эта тема становится для нас видом искусства.

Например, есть люди, которые делают что-нибудь. И у них появляются поклонники, какая-то среда. И если таких людей становится много или если то, что они делают, становится для многих важно, то это наша тема. Скажем, кто-то фотографирует купола церквей. Нельзя сказать. что это большое направление в фотографии, но, может быть, мы найдем достаточно людей, которые делали и делают это, и тогда мы сможем создать из этого что-то интересное.

Искусство — то, что мы считаем искусством. Искусство может быть чем угодно. Если какие-то люди что-то делали, их было много и это было важно, то это и есть искусство.

Как вы находите подобные темы "ни о чем"?

— Я опять объясню на примере книги, над которой работаю сейчас. Она посвящена музею в Нью-Йорке, который называется Библиотека Моргана, там собраны документы. Музей делал выставку совместно с бразильским коллекционером, который предположительно — самый крупный частный коллекционер исторических документов в мире. В его коллекции сотни тысяч документов, но выставка состояла всего из 140. Идея была не в том, чтобы показать их все, а чтобы рассказать через них что-то важное. Например, если мы посмотрим сегодня на знаменитое письмо Ганди, где он предсказывает свою смерть, то можем считать его свое­образным артефактом, произведением искусства. Или, например, последнее письмо Ван Гога, где он описывает предметы в своей комнате для тех, кто будет там убирать после его смерти и отсылать их в Париж. Все эти предметы есть на его картинах, и, таким образом, само письмо становится своеобразным произведением искусства.

Или документы Гете, Авраама Линкольна — исторических личностей, которые важны для истории человечества. Есть письмо Наполеона, который находился в то время на встрече и от скуки начал разрисовывать поля маленькими рожицами и прочей ерундой, как маленький ребенок. Все эти предметы — предметы искусства.

Откуда приходят книги

Как рождаются идеи новых книг?

— Иногда нам пишут авторы с предложением — именно так мы открываем что-то действительно новое. Это может оказаться почти готовой книгой с потрясающим материалом. Часто особенность такой книги будет еще и в том, что автор уже сделал все фотографии сам. Иногда это просто наметки…

Но в любом случае это хорошо, когда люди отсылают предложения. Бывает очень плодотворная работа с никому не известным автором. Потому что он готов рисковать, трудиться без оглядки на то, что о нем скажут люди.

Опять же приведу пример. Сейчас мы работаем над книгой инфографики про блюда и напитки. Тут есть буквально все, касающееся любых практик, посвященных еде и питью. Вот история конфеты, например. От первых конфет 3000-го года до нашей эры до современных.

Идея этой книги появилась у моей девушки (мы уже разошлись, но книга пережила отношения). Она сказала: вы делаете много книг с инфографикой. Почему бы не сделать книгу, посвященную инфографике только про питание? И я сказал: отличная идея! Мы начали работать и изучать эту тему. Она в течение трех месяцев проводила исследование, собрала множество изображений, сделала содержание книги. А потом пришла ко мне уже с настоящим, серьезным предложением и кучей картинок. И я сказал, что это выглядит хорошо и мы можем сделать это.

Вы спрашивали о критериях отбора вещей. Так вот что мы сделали в этом случае: когда она пришла ко мне с идеей и спросила: "Сколько инфографики нам надо собрать?" — я ответил: "Это неважно. Важно то, что от этой книги ожидает читатель. Давай посмотрим на три классические книги про кухню и приготовление пищи. Как они организованы? Давай сделаем что-то подобное". После этого мы поняли, что для некоторых вещей инфографика отсутствовала вообще. И тогда мы заказали дизайнерам сделать 35 инфографик специально для книги, чтобы заполнить отсутствующие промежутки. Содержание важнее всего. Мы подумали: что люди обычно хотят от книги о еде? Давайте сделаем книгу о еде XXI столетия, но организуем по-старому, в соответствии с тем, что читатель ожидает от такой книги. Поэтому ищите референсы — кто делал такое же прежде? И сделайте лучше. Можем ли мы переструктурировать это так, как никто не делал раньше? В любом случае, как бы вы ни хотели сделать, у вас должно быть представление о содержании книги, ее структуре. Даже если оно изменится позже.

Предшественники постеров. Рисунки Анри Тулуз-Лотрека начала века не хуже современных афиш

Цифровое будущее

В течение нескольких лет вы, помимо направления дизайна и поп-культуры, курировали еще и "цифровой" отдел Taschen.

— К сожалению, мы закрыли этот отдел. Электронные книги продавались не так хорошо, как мы думали. Это стало неприятным сюрпризом, так как я был одним из главных энтузиастов диджитал-направления в компании. Электронные книги, которые мы выпускали, были хороши. Все остальные электронные книги по искусству, с которыми мы соревновались, были очень простыми. Они были плохого качества, если понимать под качеством содержание. То есть мы должны были или опустить качество книг, или поднять цену. Мы проработали около трех лет и в конце концов решили закрыть отдел. Но мы хотим делать электронный продукт.

Вы надеетесь вернуться к этому проекту?

— Думаю, что будущее должно включать в себя и выпуск электронного продукта.

Какими вы видите электронные книги Taschen при том, что все ценят ваши книги именно за то, что они бумажные?

— В будущем электронные книги Taschen должен быть совершенно иными, чем бумажные. Они должны провоцировать людей к тому, чтобы больше читать или узнавать из этих книг, а не быть вещью, которую можно просто поставить на полку. Говоря проще, это должны быть книги, которые необходимо в большей степени читать, чем просто разглядывать.

Будущее чтения

Мне кажется, в скором будущем люди вообще перестанут читать. Они будут только смотреть Instagram.

— Если вы посмотрите на статистику мировых издательств, то цифры и правда уменьшались на протяжении восьми лет, но в последние три года кривая ползет вверх. Это данные индустрии США, потому что это единственная страна, которая собирает подобные данные. И это не потому, что читающие люди стали читать больше. Я думаю, что это потому, что к ним добавились новые читатели. Конечно, некоторые области нашей жизни, я согласен, наполнены доминированием визуальных образов. Но конкретно в арт-мире, на мой взгляд, становится все больше и больше нужды в чтении.

Читать, чтобы понимать?

— Да. К примеру, мир дизайна еще недавно был наполнен почти исключительно образами, но сейчас если мы видим только образ, мы не понимаем, что это такое, — он вне контекста. Примерно то же самое происходит в мире искусства. Вот посмотрим на эту бутылку (смотрит на бутылку с водой на столе). Если я ее сюда поставлю, то это просто бутылка. Если ее поставит сюда Джеф Кунс, то это часть инсталляции. И кто-то должен объяснить, что это такое.

Контекст и вовлеченность...

— Да, именно. Контекст и вовлеченность. Если ты хочешь быть частью современного мира, показать, что ты в нем разбираешься, ты должен знать об искусстве и понимать его. Сегодня таких людей не очень много, но все стремительно меняется. У искусства сейчас столько разных уровней, и, чтобы иметь возможность что-то сказать о нем, ты должен читать, изучать и смотреть больше. И это "больше" чаще всего представляет собой текст.