Легкомысленный мейнстрим. Польский писатель Марцин Щигельский — о книгах для подростков и литературе как инструменте

Когда-то бытовало мнение, что детские писатели несерьезные. К ним относились с улыбкой, их считали эдакими специальными, особенными, зачастую маргинальными в масштабе большой литературы авторами. Сегодня книги для детей и особенно для подростков — мейнстрим. Там поднимаются большие проблемы, обсуждаются сложные вопросы, создаются новые формы и рушатся стерео­типы. Особенно это касается подростковой литературы, которая приковывает все более пристальное внимание критиков и юных читателей. Это вообще в своем роде поразительный жанр: не всякий может писать для людей будущего, детство и окружающий мир которых столь разительно отличается от опыта самого автора книги.

У польского писателя и драматурга Марцина Щигельского незаурядная биография. Вырос в семье актера Цезария Щигельского и певицы Ивоны Рач-Щигельской, начинал как журналист, работал в ряде польских медиа, включая местную версию журнала Playboy. Автор более 30 книг, также работает как драматург.

В последние несколько лет он сфокусировался на подростковой литературе. Его повести и романы — это причудливый синтез фэнтези и реальности, где героев всегда ждут захватывающие приключения. Вместе с тем автор не боится затрагивать непростые страницы истории и остросоциальную тематику. С 2016 года на украинский язык переведены две повести Щигельского — "Ковчег времени" и "За синими дверьми". А в конце сентября во время Книжного форума во Львове презентован третий украинский перевод Щигельского — "Театр невидимых детей".

Фокус поговорил с писателем о том, зачем и о чем сегодня нужно писать для детей и как говорить с ними на сложные темы.

Марцин, тексты были частью всего, чем вы занимались на протяжении вашей карьеры — от журналистики до драматургии. В последние годы вы начали писать для детской и подростковой аудитории. Как возник этот интерес?

— Мне хочется верить, что мои книги способны на что-то повлиять и хотя бы немного изменить действительность. Со временем я понял, что, занимаясь литературой для взрослой аудитории, не смогу этого достичь. Мировоззрение взрослого человека уже сформировано: прочитанная книга может его впечатлить или растрогать, но едва ли окажет заметное влияние на сознание. Подросток же только формируется как личность, на него еще можно повлиять — и литература как раз отличный инструмент для этого. Истории и образы, почерпнутые из книг, способны побудить детей проявлять эмпатию, сопереживать и быть человечнее.

В одном из интервью вы сказали, что самое главное — найти ключ к поколению молодых читателей. Как вы этого добиваетесь, ведь дети, пожалуй, самая взыскательная аудитория?

— Вы совершенно правы, молодежь требовательна и бескомпромиссна. Если подросток чего-то не поймет в моей книжке или что-то ему не понравится, он не станет читать дальше, ему не будет за это стыдно. Именно поэтому, когда я пишу для детей, делаю это с максимальной ответственностью и уважением.

Я никогда не рассматриваю своего читателя как ничего не смыслящего ребенка, всегда вижу в нем равного, говорю с ним как со взрослым, с партнером. В том числе, когда затрагиваю такие сложные темы, как смерть, страхи, война или одиночество.

Обычно люди влюбляются в литературу и в процесс чтения именно в детстве. Помните ли вы момент, когда это произошло с вами? И что это была за книга?

— В детстве меня всегда окружали книги, поскольку мои родители много читали. Они много работали, и мне приходилось чем-то себя занимать в их отсутствие, поэтому я рано научился читать и посвящал этому все свободное время. У современных детей есть интернет и гаджеты, а когда я рос, Польша еще была страной соцлагеря, и по телевидению (работало всего два канала) показывали в основном советские фильмы о Второй мировой войне или пропагандистские новости, где говорили об успехах социалистической экономики или коммунистической партии. Поэтому главным из доступных мне развлечений была литература.

Я хорошо помню первую книжку, которую прочитал самостоятельно. Мне было почти восемь лет. Однажды я вернулся из школы, подошел к полке, выбрал книгу наугад (мне просто понравился цвет обложки). Это оказалась "Энн из Зеленых крыш" Люси Монтгомери. Прочитав ее, я был совершенно поражен. Казалось бы, произведение скорее для девочек, но книга так замечательно написана, что я моментально влюбился и в нее, и в процесс чтения, который до сих пор остается для меня одним из самых больших удовольствий.

Первой из ваших книг на украинский переведена повесть "Ковчег времени" — это история о Второй мировой войне и Варшавском гетто. Украинская современная детская литература также понемногу начинает говорить о сложных темах: правах людей или проблемах ЛГБТ-сообщества. Почему вы решили написать о войне для детей? И как, на ваш взгляд, нужно говорить с ними на такие темы?

— Я взялся за написание книги "Ковчег времени" потому, что даже в самой Польше об истории Варшавского гетто и вообще о Второй мировой войне говорят так мало, что современные дети об этом ничего не знают.

Более того, не говорят и о войнах, которые происходят в мире прямо сейчас. Но, к сожалению, мы живем в такое время, когда не можем отгородить своих детей от реальности, воспитывать их в тепличных условиях. Родители должны отдавать себе отчет, что контролировать всю информацию, которая может обрушиться на их детей, нереально. Если они захотят о чем-то узнать, то всегда смогут сделать это за пару минут с помощью интернета. И, конечно, некоторые вещи могут их шокировать. Поэтому наша задача — рассказать им об этом раньше, чем они узнают сами, возможно, в нежелательной форме.

На мой взгляд, это задача и литературы в том числе. Поэтому я сознательно пишу на сложные и неоднозначные темы. В виде книжки я предлагаю родителям инструмент, с помощью которого они могут обсудить со своими детьми такие темы, как война, откровенно, но в понятной и доступной форме.

Вместе с тем я не собирался писать о Холокосте и Варшавском гетто образовательную книгу. Моя цель состояла в том, чтобы создать действительно интересную повесть, которая сумеет захватить внимание читателей. Я хотел рассказать историю одного ребенка, достаточно личную. Но буду рад, если, прочитав книгу, дети заинтересуются и ее исторической линией.

Вы приехали на Книжный форум во Львов, чтобы презентовать украинский перевод вашей новой книги "Театр невидимых детей" (в Польше повесть опубликована в 2016-м). О чем эта история?

— О том, как выглядит жизнь ребенка в детском доме и как подобное место способно повлиять на становление человека положительным и резко отрицательным образом. Какими и почему вырастают дети, живущие не в обычных семьях, а в специальных учреждениях. Конечно же, в этой книге нашлось место фантазиям и приключениям.

Она также затрагивает историческую тематику: речь в ней идет о том времени, когда польское государство было уже очень близко к тому, чтобы стать по-настоящему независимым, но это стремление еще какое-то время искусственно сдерживалось. Мне хотелось рассказать юной аудитории, как выглядела жизнь в тот период, я постарался описать все события с позиции сверстника читателей, подростка.

Многим родителям сложно увлечь своих детей чтением и привить им любовь к литературе. На ваш взгляд, как по­дружить юную аудиторию с книгой?

— Во время своих встреч с читателями в Польше, Германии или Украине (одним словом, повсюду) я всегда говорю: чтение — самая простая и приятная возможность отлично провести время и пережить невероятные приключения. Для этого не нужен ни телевизор, ни Wi-Fi, ни какие-то дополнительные приспособления. Только книга и немного свободного времени.

Убежден, что популяризация чтения среди детей и подростков — общая задача родителей и школы. Но если в семье не читают и не любят литературу, то едва ли получится привить эту любовь детям. И тогда вся надежда на школу, от учителей действительно многое зависит в этом вопросе. Я хорошо помню свою первую учительницу, пани Барбару, благодаря ей все дети в нашем классе обожали читать. Однажды она сказала фразу, которую помню до сих пор: "Кто читает — тот живет множество жизней, а не одну". И это на самом деле так.

Если говорить о современной польской литературе (как детской, так и взрослой), то каковы ключевые современные процессы и тренды в ней?

— Сейчас Польша переживает бум популярности такого жанра, как криминальный роман. На нашем книжном рынке эта литература произвела настоящий фурор. Мода на нее в свое время пришла из Скандинавских стран, и большинство авторов польских детективов последних лет брали за образец именно скандинавские романы.

Но я также могу сказать, что сегодня мы наблюдаем трансформацию самого жанра детектива. Это больше не история о том, кто, как и почему совершил какое-нибудь преступление. Детектив становится социальным — нас все больше интересует то, что происходит вокруг, какая в стране политическая и социальная повестка дня и т. д. Через этот широкий контекст рассказывается детективная история.

Книголюб. Марцин Щигельский уверен, что чтение — одно из самых больших удовольствий на свете

Не так давно в Украине появился Институт книги, созданный по примеру Польского института книги. Как ваши власти поддерживают развитие книжной сферы и каковы успехи в этом направлении?

— Институт книги работает в Польше уже более 10 лет, имеет отличные результаты. В его рамках существуют книжные резиденции, дискуссионные клубы, программы промоции польской литературы и чтения в целом, а также специальный проект для переводчиков польской литературы.

Из последних государственных инициатив поддержки книжной сферы в Польше могу назвать принятие закона о выплате писателям роялти за то, что их книги берут читать в библиотеках. Многим польским авторам это дало ощутимую финансовую поддержку.

Также недавно в Польше приняли закон о фиксированной стоимости книг, это лишает торговые сети возможности манипулировать ценами на них. Конечно, законодательный контроль важен, поскольку он защищает авторов и издательства.