Хохочущая богиня. Как испанская Золушка Монсеррат Кабалье превратилась в царицу оперы и спела с Фредди Меркьюри

Биография певицы — это история современной испанской Золушки. Детство и юность ее прошли в нищете. "Мне приходилось работать на ткацкой фабрике, — вспоминала Монсеррат. — Если бы вы знали, сколько носовых платков я сшила!" Судьба сделала зигзаг благодаря знакомству с меценатами Бельтран Мата, оплатившими обучение юного дарования в консерватории. Между тем, вскарабкавшись за четыре года занятий на вершину вокального мастерства, певица натолкнулась на черствость импресарио, категорично заявившего ей, что для сценической карьеры "прежде нужно проткнуть себя булавкой, чтобы спустить весь жир", а пока с такой фигурой — искать мужа и растить детей. В результате место импресарио Монсеррат занял ее брат Карлос, которому прежде всего важно было отстоять честь семьи.

Дебют Кабалье состоялся 17 ноября 1956 года — она выступила на сцене Базельского театра в партии Мими в "Богеме" Джакомо Пуччини. Дальше было много итальянской музыки, но решающую роль в ее судьбе сыграли американцы.

Переломным в карьере оказалось выступление в Карнеги-холле 19 апреля 1965 года. Тогда Монсеррат попросили спеть вместо заболевшей американской певицы Мэрин Хорн в главной партии оперы Гаэтано Доницетти "Лукреция Борджиа". Один вечер изменил всю жизнь — на следующее утро испанская вокалистка проснулась всемирной знаменитостью. В ее пении прекрасным было все: бесшовные линии широких мелодий, изысканное интонирование, экстремально тихие высокие ноты и парящая легкость голоса. Тот же 1965-й стал последним в оперной карьере Марии Каллас, тепло поддержавшей молодую коллегу. Одно легендарное сопрано как будто передало эстафету другой легенде. Последующие сравнения были не в пользу Кабалье — в актерском мастерстве и драматизме Монсеррат точно проигрывала, но зато стала непревзойденной в возвышенном стиле: столь легких фиоритур, такого неземного парения голоса больше ни у кого не было. Мария Каллас выигрывала в земных качествах, Монсеррат Кабалье — в качествах небесных.

За четверть века Кабалье стала новым символом оперы, ее личные сильные качества превратились в отличительные черты оперного пения как явления. В последние десятилетия XX века дирижеры и режиссеры полностью взяли оперную власть в свои руки, оттеснив певцов на задний план, но только не ее. Монсеррат оказалась последней оперной дивой в прежнем понимании. Она доминировала, не прилагая к этому специальных усилий, а просто потому, что была слишком большой, слишком масштабной фигурой как в переносном, так и в прямом смысле. Чрезмерная полнота досталась ей вследствие тяжелой аварии — в результате травмы пострадала часть мозга, отвечающая за обмен веществ. Но даже лишний вес метресса смогла превратить в достоинство: огромная в своих блестящих балахонах, она выглядела как существо из другого мира, Венера палеолита.

Популярность вне оперной сцены богиня завоевала в том возрасте, когда сопрано уходят на пенсию. В 54 года она спела дуэтом с рок-звездой Фредди Меркьюри, боготворившим Монсеррат. Гимн родной Барселоны, исполненный в 1987-м, еле дополз до нижнего края десятки радиочатов, но после смерти Меркьюри он прозвучал на Олимпиаде 1992-го и превратился в суперхит. Для миллиардов людей по всему земному шару олицетворением оперы стала смешливая испанка, извлекающая из своего огромного тела невесомые, порхающие звуки.

• Читайте также: О чем поют турбины. На что похожа новая украинская опера

В противовес сложным, взбалмошным вокалисткам Монсеррат была невероятно теп­лой, хохочущей и остроумной женщиной. Она не боялась выглядеть смешной или нелепой, до конца дней выступала на сцене, бесконечно иронизировала над собой и не пыталась отказывать себе в удовольствиях. Вкусная еда, поющие дети и пританцовывающие внуки на концертной сцене, уклонение от налогов, за что дива чуть не попала за решетку три года назад, — все это было земной основой ее божественной натуры. Авантюристка и богиня — такой ее запомнит весь мир.