Почему российские кибератаки — не военные преступления, но криминальные
"Кибер" не дотягивает до того количества смертей и разрушений, что и "обычная" война. Но сама идея завоевать целый народ преступна и безумна. Вот этот момент я бы напомнил российским хакерам в рамках криминального права, когда они попадутся в лапы правосудия". Мнение
Продолжается вялотекущий спор о применимости IHL (International Humanitarian Law — Международное гуманитарное право) к "кибер". В этот раз, как пишет Politico, наша сторона продолжает настаивать на том, что российские кибератаки можно расценивать как военные преступления.
Я не то чтобы сильно кровожадный и поддерживаю смягчение нравов, но если довести принципы изложенные в конвенциях до абсурда, то воюющим армиям желательно встречаться где-нибудь на северном полюсе, и во избежание излишних страданий сыграть в шахматы, после чего проигравшая сторона совершает ритуальное самоубийство, а безучастное, а от того невинное, население радостно переходит под длань победителя. Может как-то так оно и было во времена битвы при Гастингсе, но что-то мне подсказывает, что и тогда подобный взгляд на мир не имел ничего общего с реальностью.
Да, "кибер" не дотягивает до того количества смертей и разрушений, что и "обычная" война. Но сама идея завоевать целый народ и обратить его в рабство не только преступна, но и попросту безумна. Вот этот момент я бы подчеркивал, и когда в будущем российские хакеры попадутся в цепкие лапы правосудия, — им вполне об этом можно напомнить в рамках криминального права. Независимо от того "скоординированы" атаки или нет (на самом деле — нет). Кроме координации бывает еще реакция — просто как изменение поведения на изменившиеся обстоятельства.
Что касается страданий гражданских от кибератак, то ими вполне можно пренебречь, ведь санкции в этом отношении действуют ничуть не хуже кибератак, и от перехода с "Макдональдса" на "Вкусно и Точка" еще никто не умирал.
А в The Record отмечают, что данных в России хакнуто уже прилично, и они еще ждут своего исследователя (вынесено в заголовок). Тут я хотел бы отметить, что в паблик попадает только малая часть данных, и что та самая общественность не является потребителем (consumer) информации, так что проблема совсем не в анализе, а скорее в координации, чтобы превратить полученный доступ не в медийный (это второстепенная задача), а в экономический и физический эффект, на что потребовалось время. Но, кажется, мы подходим именно к тому моменту, когда россияне, от "обычных" до "необычных", почувствуют его на собственной шкуре. По возможности, конечно, не доводя до военных преступлений, но и не расширяя их список до порезанных пальцев и сбитых коленок.