Договорняки и компромиссы политической элиты практически остановили реформы, – Игорь Мазепа

Игорь Мазепа — один из немногих инвестиционных банкиров, не захотевший пойти на госслужбу. Но в стороне от происходящего он все равно не стоит. Будучи в хороших отношениях с главой Администрации президента Борисом Ложкиным, Мазепа достаточно часто посещал АП, где давал рекомендации по претендентам на высокие должности. С неофициальным "рекрутером" президентской Администрации мы встретились в день вердикта Кабмину Арсения Яценюка в парламенте. Игорь Мазепа не скрывает, что спектаклем в Верховной Раде откровенно разочарован.

Кто он

Гендиректор и основатель инвестиционной компании Concorde Capital

Почему он

Рекомендовал кандидатов на высокие должности во власти; готов принимать участие в приватизации

В последнее время крупные бизнесмены часто критикуют действия власти — Захур, Тарута, Кардаков. Вы вместе с ними в оппозиции?

— Я не то чтобы в оппозиции, но очень негативно отношусь к тому, что происходит. Ответственность за плачевное состояние экономики и бизнес-климата лежит как на премьере, так и на президенте. Та череда договорняков и компромиссов, на которые политическая элита пошла еще в середине 2014 года, привела к ситуации, в которой ни одна реформа полноценно не проходит. Два лидера страны не нашли политической воли, чтобы лить воду на одну мельницу. Поэтому оценка за реформы в стране — троечка.

Зато все пытаются понравиться электорату. Отстаивают низкий пенсионный возраст, но ничего не говорят о высокой смертности, закрывают глаза на низкую производительность села, но боятся даже клочок сельскохозяйственной земли передать в частные руки. И хуже всего, что все это озвучивается людьми, которые должны делать прямо противоположные вещи. Как может министр соцполитики выходить на публику и говорить, что он категорически против повышения пенсионного возраста? Ведь это он должен проводить пенсионную реформу, чтобы избежать хронического дефицита бюджета Пенсионного фонда. При этом пенсионеры получают унизительно маленькую пенсию в размере $45 в месяц.

Несмотря на критику, Арсений Яценюк удержался в кресле премьера. Дальше что-то изменится к лучшему?

— Ситуация с отставкой министра экономики Айвараса Абромавичуса всколыхнула наше политическое болото. Настроения в обществе накалились, а власть сильно зависит от них. Поэтому, по моему мнению, сейчас ситуация лучше, чем три месяца назад. Что касается Арсения Яценюка, то считаю: время показало, что он не должен быть премьер-министром. Думаю, до конца года мы еще увидим одного-двух новых премьеров.

Эффективных министров в нынешнем правительстве видите?

— У Минэкономики, к примеру, были достижения. Прежде всего это реформа госзакупок и запуск системы электронных торгов ProZorro.

Мне кажется, на своем месте глава НБУ Валерия Гонтарева. У нее есть четкий прозрачный курс по оздоровлению банковской системы. С рынка уже выведены "левые" банки, которые занимались отмыванием денег или просто не выполняли банковских функций. Оставшиеся банки НБУ пока поддерживает высокой ставкой по своим депозитным сертификатам, и это помогает им пропетлять через трудное время. Конечно, валютные ограничения НБУ можно критиковать, но с таким давлением на платежный баланс страны отменить их сейчас возможности нет.

Кроме Гонтаревой, это некоторые главы госкомпаний. Например, Андрей Коболев в Нафтогазе. С ним газовый рынок начал приобретать цивилизованные очертания. Наконец-то страна добилась диверсификации поставок газа, введены рыночные тарифы и параллельно субсидирование малоимущих. Бюджет сильно сэкономил на этом.

Уходя в отставку, Айварас Абромавичус рекомендовал назначить премьер-министром нынешнего министра финансов Наталию Яресько. Хорошая кандидатура?

— Было бы хорошо. Гипотетически она могла бы стать одним из лучших премьеров в нашей истории. Хотя я ставлю под вопрос ее административные возможности управлять столь широко разросшимся бюрократическим госаппаратом. Ну и, конечно, хотелось бы от нее более решительных шагов в налоговом реформировании.

Ставку единого социального взноса снизили в два раза, до 22%. Мало?

— Налоговая реформа была недальновидной. Ведь культура уплаты налогов в стране отсутствует. Одно дело, когда ты платишь налоги и понимаешь, что эти деньги идут на образование и дороги, а другое — когда ты уверен, что их разбазарят или раздерибанят. Поэтому нужно было и ЕСВ еще больше снизить, не говоря уже о других налогах, некоторые из которых даже подняли.

К примеру, у нас большой вопрос к акцизам. Все правительства наступают на одни и те же грабли, когда повышают их ставки. Но это иллюзия, что можно любую дыру в бюджете залатать акцизом на нефтепродукты, спирт и табак. Мы считали, что за последние 8 лет акциз на алкоголь вырос более чем в три раза, а сбор в бюджет от него снизился на 3,8%. В результате мы уже дошли до того, что 50% этого рынка в тени. Точно так же, как третья часть рынка нефтепродуктов и табака.

Вас считают одним из неформальных рекрутеров в Администрации президента. Насколько сильно ваше влияние на назначения в исполнительной власти?

— Я давал свои рекомендации по некоторым людям, в частности инвестбанкирам, которых хорошо знаю. Но с определением "рекрутер АП" я не согласен. Тем более что в последние месяцы не часто бываю в АП — разочаровался, нечего там делать сейчас. Романтизм и иллюзия по поводу того, что я могу стать частью процесса перемен, ушли.

Игорь Мазепа: "Череда договорняков и компро­мис­сов, на которые политическая элита пошла еще в середине 2014 года, привела к ситуации, в которой ни одна реформа полноценно не проходит"

В своих интервью вы отнекиваетесь от заинтересованности в политической деятельности. Но на прошлых парламентских выборах пытались пройти в Раду по спискам партии Сергея Тигипко. Зачем?

— От политики отнекиваюсь и буду отнекиваться. Участие в прошлых выборах в Раду было недоразу­мением. Сейчас я понимаю, что это именно так. Если бы сегодня была очередная парламентская кампания, ни за что бы не участвовал в ней.

А если бы предложили должность в правительстве?

— Нет, закончил с этим. Лучше кого-то порекомендую (смеется).

Уже больше года в Администрации президента вынашивают идею создания донорского фонда для повышения зарплат госслужащим. Стали бы донором?

— Точно стал бы. Но мне с точки зрения своего бизнеса ближе регуляторы финансовых рынков. То есть платить зарплату каким угодно чиновникам я не согласен, но если это будет точечный взнос для НБУ или Нацкомиссии по ценным бумагам и фондовому рынку, то я бы материально поучаствовал. $30 тыс. в месяц было бы не жалко отдавать.

Меня как-то очень впечатлил сюжет у Савика Шустера, где Юлия Тимошенко критиковала Андрея Коболева за то, что у него зарплата 30 тыс. грн, а в стране война. Мол, ах, какой негодяй. Но если этот менеджер экономит за счет диверсификации поставок газа миллиарды долларов, то его рыночная цена должна измеряться миллионами долларов.

Вы присоединились к неформальному клубу крупных бизнесменов "Украинская бизнес-инициатива", участники которого пообещали тайно не финансировать политиков и честно платить налоги. За этими заявлениями что-то стоит кроме пафосных слов?

— За ними прежде всего стоит нежелание бизнеса мириться с общественным отношением к предпринимателю. Мы хотим, чтобы у подрастающего поколения были новые приоритеты. Чтобы они не искали легкого заработка в мантии судьи или милицейской форме. Поэтому мы намерены поддержать развитие частного предпринимательства и планируем создать фонд в размере около $10 млн, который будет финансировать различные программы. Хотим таким образом возвести предпринимателя в статус "священной коровы". При этом я понимаю, что под Украинской бизнес-инициативой подписались далеко не святые люди. Но для меня более важен вопрос, не где ты сейчас, а куда ты идешь.

Игорь Мазепа: "С определением "рекрутер АП" я не согласен. Тем более что в последние месяцы не часто бываю в АП — разочаровался, нечего там делать сейчас"

Правительство запланировало на этот год большую приватизацию. Будете выступать советником или покупателем?

— Думаю, и то, и то. Экономика на дне, самое время заняться созиданием. Нам сейчас интересны несколько сфер, в том числе медицина и фармацевтика, энергосбережение и энергетика. IT сегодня просто бумит, несмотря на все милицейские рейды. Огромные перспективы у агросектора. Украина в рабочем сценарии может выйти на урожай в 100 млн тонн зерновых (сегодня около 60 млн тонн. — Фокус) за счет модернизации. Если вы полетаете над страной, то увидите, что у нас засеян и обрабатывается буквально каждый клочок земли. Но 70% техники морально устарело, физически — тем более. Если начать приносить туда технологии, это даст органический рост производительности труда до 10% в год.

У нас под управлением сейчас есть фонд в $40 млн, а если приватизация действительно стартует, то он еще вырастет. Выгодно перепродать объект можно даже быстрее, чем за 3–4 года. Во многих секторах экономики из-за кризиса происходит консолидация, а это возможность быстрого роста.

А у вас в кризис заработки разве не упали?

— Даже выросли. Появились новые индустрии, на которых можно зарабатывать. К примеру, реструктуризация долгов. По нашим оценкам,70% бизнесов сейчас находятся в таком плохом состоянии, что испытывают проблемы даже с оплатой процентов. Кроме того, котировки украинских евробондов сейчас сильно колеблются, а волатильность всегда дает возможность заработать.

• Читайте также: Приезжают дяди в мерседесах и пытаются прикрывать бабушками миллиардные тендеры, – Максим Нефьодов

В последнее время часто звучит мнение, что приватизация в Украине больше интересна восточным инвесторам, нежели западным. Правда?

— Да, у инвесторов, которые менее чувствительны к иррациональному регулированию или коррупции, будет больший покупательский аппетит, чем у западных компаний с высокими стандартами корпоративного управления. Не исключаю, что тот же Одесский припортовый завод могут купить какие-нибудь китайские или индийские инвесторы.

Фото: Александр Чекменев