Малым не покажется. Министр Тарас Кутовой о будущей земельной реформе

Тарас Кутовой — уже третий министр агрополитики, назначенный после Революции достоинства. Его предшественники Игорь Швайка и Алексей Павленко оставили новому министру груду нерешенных проблем — недовольство агрохолдингов мораторием на продажу земли, требование фермерами господдержки, на которую нет денег, коррупцию на госпредприятиях и трудности с поисками новых рынков для продукции украинского животноводства взамен закрытого российского. Впрочем, Тарас Кутовой настроен оптимистично и уверяет, что все еще можно изменить.

Кто он

Министр аграрной политики

Почему он

Курирует развитие ключевой сегодня отрасли украинской экономики

Продаже подлежит

Минагрополитики называют одним из самых инертных ведомств. Что вы делаете, чтобы ускорить его реформирование?

— Безусловно, министерство очень инертно. В прошлые годы, по сути, его реформированием никто не занимался. Люди работают так, как десятки лет назад. Планируем сменить принцип работы министерства с отраслевого на проектный. Люди не должны просто сидеть и готовить какие-то бумажки по растениеводству, животноводству.

Приоритетных направлений у министерства три: земельная реформа, развитие малого и среднего агробизнеса, приватизация госпредприятий. Надеюсь, что законопроект об обороте земель сельхозназначения попадет в парламент на второе чтение уже в следующем месяце и до конца года его примут. Что касается поддержки малого и среднего бизнеса, мы сейчас готовим законопроект, который принципиально меняет подход к системе дотаций сельхозпроизводителей, в результате чего акцент сместится с поддержки крупных агрокомпаний, и без того показывающих хорошие результаты, на поддержку фермеров, которые не могут нормально работать из-за отсутствия средств на технику и внедрение новых технологий. Если говорить о приватизации госкомпаний, то уже подготовлен законопроект об условиях приватизации Укрспирта, назначены новые руководители Артемсоли и Государственной продовольственно-зерновой корпорации Украины (ГПЗКУ). Надеюсь, что до конца года мы передадим хотя бы одно из этих предприятий в Фонд госимущества.

Верите, что приватизация этих скандальных предприятий состоится в ближайшее время?

— Каких-то препятствий для приватизации Укрспирта я не вижу уже сейчас. Предполагаю, что от продажи корпорации государство получит от $200 млн до $400 млн. Мы разработали модель приватизации, которая заставит инвесторов бороться за спиртзаводы. Мы установим общий лимит производства пищевого спирта для страны. После приватизации каждого завода его мощности будут вычитаться из общего лимита. Это заставит инвесторов конкурировать за самые мощные заводы, повышая цену актива на аукционе. После того как лимит будет исчерпан, оставшиеся мощности можно будет использовать для производства биоэтанола либо как производственные площадки, перепрофилировав их под другие производства.

В Артемсоли мы, наконец, преодолели бандитский беспредел предыдущих годов. Нужно еще время, чтобы наладить бизнес-процессы, и предприятие можно выставлять на приватизацию. Сложнее с ГПЗКУ. На ней по-прежнему висит $1,5 млрд китайского кредита, вокруг которого возникли разногласия. Китайские партнеры считают, что ГПЗКУ должна продавать до исчерпания суммы кредита все зерно им, даже если другие контрагенты предлагают более выгодные условия. Мы с такой трактовкой контракта не согласны. Этот вопрос сейчас рассматривает Лондонский арбитраж. В любом случае, пока мы не выполним контракт, для приватизации ГПЗКУ нужно будет получить согласие китайской стороны. Я уже обращался к китайцам по этому поводу. В принципе, они не против, но длительных переговоров вряд ли удастся избежать.

Игра в долгую

Вы предложили новую версию земельной реформы — возможность продажи права аренды сельскохозяйственной земли на 49 лет. По сути, аренда земли на 49 лет — это ее продажа. Зачем нужны такие сложности?

— Долгосрочная аренда земли и ее продажа — разные вещи. В селе много людей кормится со своих паев. Они получают за них или хоть какие-то деньги, или зерно, необходимое для ведения подсобного хозяйства. Если мы разрешим продажу земли, многие люди ее продадут, чтобы выручить существенную по их меркам сумму, но потом останутся вообще без средств к существованию. Если же мы разрешим долгосрочную аренду, то паи никуда не денутся, люди продолжат получать за них арендную плату, но агропредприятия будут иметь твердую гарантию для ведения бизнеса. Сейчас, когда договоры с физлицами заключаются на семь лет, компаниям трудно планировать свои производственные циклы.

Еще одно нововведение — возможность залога права долгосрочной аренды земли. Это упорядочит взаимоотношения банков и заемщиков. Сейчас, если агрокомпания не может выплатить кредит, она попросту передает арендованные паи связанным компаниям. В итоге из всего залогового имущества банк получает право распоряжаться только строениями, которые без земли не представляют ценности. Заканчивается все тем, что кредитор выкупает у банка свое имущество с большой скидкой. Невозможность реализовать залог по справедливой цене повышает стоимость кредитования агросектора, а высокие ставки тормозят развитие отрасли. Если право на аренду земли будет передаваться в качестве залога, банк сможет передать хозяйство новому владельцу вместе с землей. Невозвратов кредитов станет куда меньше, деньги станут дешевле. Наконец, возможность продажи и залога прав долгосрочной аренды запустит механизм ценообразования на землю. Мы будем понимать, растет ли у нас отрасль, повышается ли цена на землю со временем.

Доля агросектора в экономике из года в год растет, сельхозпроизводители уже обошли металлургов и машиностроителей. Но в правильном ли направлении движется украинская экономика, ведь большинство аграрных стран живут бедно?

— Украина уже стала одним из ключевых экспортеров зерновых и масличных культур в мире. Сейчас перед нами стоит задача увеличить в агропромышленном комплексе долю агропродукции с высокой добавленной стоимостью. Недавно был в Дании, эта маленькая страна, имея в десять раз меньше пахотной земли, получает на 50% больше дохода от сельского хозяйства, чем мы. Нам нужно увеличивать долю нишевой продукции, на которую в мире есть спрос. К примеру, украинские производители органической продукции весьма конкурентоспособны на рынках ЕС. А стоит "органик" гораздо дороже, чем конвенциональная продукция аналогичного качества. Именно поэтому я и говорю о необходимости поддержки малого и среднего бизнеса. Крупные агрохолдинги — молодцы, они дают поток прибыли в страну, но нишевый бизнес им неинтересен.

Фермеры же хотят заниматься нишевыми культурами, но просто не могут это делать: нет техники, нет возможности осваивать новые технологии. При размере земельного банка до 500 га получить банковский кредит практически невозможно. В итоге они вынуждены просто сдавать землю в субаренду крупным агрохолдингам. Поэтому необходимо перейти к прямой финансовой поддержке малых и средних фермеров. Для этого необходимо не менее 3 млрд грн. Пытаемся добиться, чтобы эти деньги заложили в бюджет следующего года. Если средств не найдут, придется искать возможность дотировать фермеров через льготный режим налогообложения. Но этот вариант хуже, так как фискальные преференции всегда оставляют возможности для схем.

• Читайте также: НАТО не может предоставить Украине оружие, – Иванна Климпуш-Цинцадзе

Естественно, наша поддержка фермеров не будет ограничиваться деньгами. Министерство должно помочь им научиться экспортировать продукцию. Для этого мы сейчас работаем над созданием офиса по продвижению продукции небольших сельхозпроизводителей на мировые рынки. У крупных холдингов достаточно ресурса, чтобы продвигать себя за рубежом. А у маленькой компании такой возможности нет. Фермер не поедет, скажем, в Иран договариваться о поставках. Это должно сделать профильное министерство. Договориться о сотрудничестве, вернуться в Киев и сообщить производителям, что в Иране нужно то и то, и каким стандартам качества должна соответствовать эта продукция.

Далее на базе ГПЗКУ мы будем формировать большие партии фермерской продукции и, используя нашу инфраструктуру, отправлять их за рубеж. При этом фермерам мы предоставим возможность на льготных условиях использовать государственные элеваторы и портовые перевалки по приемлемым для них ценам.

МВФ не будет против сохранения налоговых льгот для аграриев, если денег на прямые дотации не найдут?

— МВФ изначально был против и переходного периода в налогообложении агросектора, но об этом с ним удалось договориться. Если мы докажем МВФ, что сохранение налоговых льгот для фермеров необходимо для стабилизации украинской экономики, проблем возникнуть не должно.

• Читайте также: Под напряжением. Министр энергетики Игорь Насалик о монополии Ахметова и газовых схемах Онищенко

Команда вашего предшественника Алексея Павленко с восторгом говорила о перспективах евроинтеграции. Но создается впечатление, что Европа не слишком рада нашей продукции животноводства и готовым продуктам питания. Чем можно реально заменить потерянный рынок России?

— Сейчас, наконец, начал сдвигаться с "мертвой точки" вопрос увеличения беспошлинных квот. Раньше ЕС вообще не хотел его рассматривать. Но мы попытались объя­снить влияние на наш торговый баланс блокады России. Для европейской стороны это сильный аргумент. Сейчас ключевой вопрос поставок продукции животноводства и готовых продуктов питания в ЕС — соответствие стандартам качества. Как я говорил, у нас практически развалены существовавшие ранее контролирующие органы, а новые еще не заработали. По этому вопросу мы регулярно встречаемся с главой Госпродпотребслужбы Владимиром Лапой. Надеюсь, что в ближайшие несколько месяцев новосозданная система контроля качества пищевой продукции полноценно заработает и мы сможем показать всему миру высокое качество нашей продукции. Другое дело, что не надо концентрироваться только на Европе. Украина очень слабо интегрирована в рынки Юго-Восточной Азии и Африки. А это гигантские рынки. Нужно работать над углублением проникновения на эти рынки. Недавно был в Индонезии, большую часть продуктов питания туда завозят из Австралии. Мы можем предложить продукцию по качеству не хуже, но по более низким ценам.