Андрей Джеджула о войне, волонтерстве и отношениях с детьми: эксклюзивное интервью Фокусу

Елена Копотий-Шматкова, Лидия Новоселецкая
Андрей Джеджула родительские права, Андрей Джеджула дети, Андрей Джеджула личная жизнь, Андрей Джеджула личная жизнь Андрей Джеджула родительские права, Андрей Джеджула дети, Андрей Джеджула личная жизнь, Андрей Джеджула личная жизнь
Фото: коллаж Фокус | Андрей Джеджула

Андрей Джеджула — телеведущий, шоумен и доброволец в формировании территориальной обороны, продолжает активно участвовать в жизни страны во время войны. Он не только ведет новости на телеканале, но и защищает киевское небо, занимается волонтерством и ведет благотворительные аукционы.

В эксклюзивном интервью Фоксу Андрей Джеджула рассказал, почему решил присоединиться к волонтерской деятельности и как сочетает свою новую жизнь в добровольческом батальоне, который стоит на защите киевского неба, с работой на телевидении. А также о том, как его 15-летний сын решил жить с ним в Украине, несмотря на то, что в стране идет война и удалось ли ему наладить отношения с дочерью, которую забрала бывшая жена в Польшу.

Википедия пишет: "Андрей Джеджула — актер, радиоведущий, телеведущий, шоумен, с недавних пор доброволец в военном формировании". Кем сегодня вы себя позиционируете?

В первую очередь я позиционирую себя патриотом, который с первого дня не оставлял Киев, защищал его, а сейчас — защищает киевское небо и любит Украину от первых камешков. Второе — это волонтер. А третье — актер, телерадиоведущий и абсолютный чемпион по проведению всех благотворительных аукционов и концертов на территории Украины во время войны. Кроме этого, я почти профессиональный донор.

Андрей Джеджула родительские права, Андрей Джеджула дети, Андрей Джеджула личная жизнь, Андрей Джеджула личная жизнь Андрей Джеджула родительские права, Андрей Джеджула дети, Андрей Джеджула личная жизнь, Андрей Джеджула личная жизнь
Андрей Джеджула — донорство
Фото: Андрій Джеджула

Расскажите о своей деятельности сегодня. Чему уделяете внимание больше всего?

Я еженедельно 6 часов в эфире на телеканале "Киев 24" — ведущий новостей. В формате инфотеймент имею возможность комментировать, разговаривать о событиях в Украине и мире. Это привлекает наших телезрителей. Мне очень нравится, что мы можем говорить с властью о вещах как они есть, максимально без цензуры. Я считаю это невероятной возможностью для ведущих реализовывать себя.

Я почти каждую неделю защищаю киевское небо. Главные наши цели это "шахэды", "герани" и так далее. Я прошел специальную подготовку и сейчас являюсь добровольцем формирования территориальной обороны. Там есть совершенно разные люди, разных профессий: от юриста и таксиста, до риелтора или водителя грузовика.

Я продолжаю вести благотворительные аукционы, концерты и продолжаю работать в своей сфере, как профессиональный ведущий.

Андрей Джеджула
Фото: Андрій Джеджула

Ваш отец родом из Киева, однако в справках о вас указано, что он много лет работал в России. К сожалению, он умер накануне полномасштабного вторжения, однако стал свидетелем событий в 2014 году. Что он тогда говорил о РФ?

Мой отец работал много лет не в России, называйте вещи своими именами. Он работал в Советском Союзе, на территории современной России. В Якутии. На Севере, где тяжело работать, где в основном работали украинцы: люди, которые умеют работать в достаточно тяжелых условиях. В далеких поселениях Тайги, где буквально два месяца тепла, а остальные это сплошной холод.

Так, он застал в 2014 году аннексию Крыма и назвал это "ножом в спину". Тот год отец воспринял очень-очень эмоционально и больше ни с кем не общался из России до конца своей жизни. И я где-то даже рад, что он не увидел полномасштабного вторжения в Украину.

Свободно ли ваше сердце? Вы сейчас в отношениях?

Вы знаете, я повзрослел и изменил свое отношение к жизни. В частности, я решил, что не буду комментировать вопросы, касающиеся частной жизни. Я многое изменил и сделал выводы. И решил, что частное должно оставаться частным. Все равно все все со временем узнают.

Андрей Джеджула с сыном Даниэлем на разборе завалов в Охматдете
Фото: Андрій Джеджула

У вас двое детей Даниэль и Адель. Общаетесь ли вы с ними? Какие между вами отношения сейчас? По последним вашим фото, можно предположить, что Даниэль вернулся в Украину?

Двое детей. Старший Даниэль, ему недавно исполнилось 16 лет. Адель скоро исполняется 4 года. Относительно общения — сын сейчас живет со мной. Это его сознательное решение. Он в свои 15 лет приехал ко мне и 24/7 находится под моим присмотром и воспитанием. Видимо, пришел тот момент, когда недостаточно только внимания матери и необходимо внимание отца. Отцовское воспитание. Сейчас мы готовим его к реальной жизни. К тому, каким должен быть мужчина. Он много учится и "схватывает".

Я учу его достаточно демократично. В то же время могу сказать, что это и достаточно строгое воспитание. В нем есть как обязанности так и бонусы. И наказание за проступок он придумывает себе сам. Он знает, что может произойти и старается не делать каких-то шагов, которые будут иметь последствия.

Воспитываю сына максимально в мужском формате. Он хороший парень: занимается спортом в тринажерном зале, ходит на каратэ и шахматы. Мы с ним друзья. Я даже больше перенял на себя роль старшего брата, которого у него никогда не было. Мы можем обо всем с ним говорить или обсуждать. У него сейчас возникает много подростковых вопросов. Он прекрасно владеет английским языком, начал учить немецкий и второй любимый папин язык, это испанский. Это его сильная сторона. Он где бы ни находился, он быстро схватывает язык местности и начинает разговаривать.

Если у вас есть взрослые дети, в возрасте где-то 14-17 лет, то должны знать — это непростой период. Меняется очень много интересов и взглядов. И все это время ты должен быть рядом, чтобы не пропустить вызовы и изменения в какую-то неправильную сторону. У нас с этим все хорошо: Даниэль патриот, умеет нелинейно мыслить, учится быть максимально демократичным, толерантным и трудолюбивым парнем.

С Адель я общаюсь три раза в неделю. Это фиксированные разы, которые я имею по решению суда. В эти дни я сам выбираю: как будет удобно мне и ребенку, чтобы не портить ей график. Чаще всего мы общаемся в одно и то же время, когда она возвращается из садика. Мы общаемся по видеосвязи, где можем смотреть мультики, играть в игры, танцевать, болеть. Иногда она без настроения и у нас не получается поговорить. Это бывает от одной минуты до, мой рекорд, час пятьдесят нашего общения. То есть максимально держим контакт.

У нас очень сложные отношения с ее матерью. И в этой ситуации дистанция — это довольно непросто.

Андрей Джеджула с сыном Даниэлем
Фото: Андрій Джеджула

Какие у вас сейчас отношения с мамой Даниэля — Сантой Димопулос?

Такие, как должны быть у родителей — информативные. Мы заботимся и советуемся по поводу тех или иных моментов относительно Даниэля. То есть это такие отношения, которые должны быть у родителей, которые давно не живут вместе и когда у каждого своя жизнь. Главное, что нас связывает — это общий ребенок, которым надо заниматься. С умом, с желанием не портить отношения, а наоборот — улучшать. Все в интересах ребенка. Сейчас отношения достаточно конструктивные и связаны исключительно с воспитанием ребенка.

Ваша дочь Адель родилась в браке с Юлией Леус. Ваш развод был достаточно громким. Какие отношения сейчас? Удалось ли решить вопрос опеки над дочерью?

Относительно матери моей дочери. Небольшое уточнение: с момента бракосочетания Юлия Леус взяла фамилию Джеджула, с которой и живет до сих пор. Другую она использует как псевдоним. Женат я на Юлии Стасюк. Если же мы используем факторные данные, тогда Юлия Джеджула. С Юлией Джеджулой у меня не складываются отношения, можно назвать их как "никакие".

Небольшая предыстория для людей, чтобы они имели понимание происходящего. Два года назад, после многих преград и невозможности общения с моей дочерью, сделанных искусственно ее матерью Юлией Джеджулой, я был вынужден обратиться в органы опеки по месту жительства ребенка. Это был опекунский совет, который собирался дважды и дважды становился на сторону отца и здравого смысла. И дал мне возможность трижды в неделю абсолютно без присутствия матери общаться с ребенком на своей территории. С 15:00 воскресенья, до 15:00 среды может без присутствия матери находиться у отца.

Хотя я этим правом полностью не воспользовался и приходил только в свои дни, потому что было очень много разных поводов. Я пришел все круги ада. Но и с этим решением были определенные проблемы. Не соглашалась мать Адель. Поэтому она сама подала на меня в суд, чтобы не выполнять решение опекунского совета. От моих адвокатов был встречный иск, чтобы она все же выполняла это решение.

В итоге оба суда по одной и той же теме, Дарницкого района, она проиграла. Суд присудил мне возможность видеть дочь трое суток. Это абсолютно по европейским правам и канонам: видеть моего ребенка без присутствия матери. Полностью равноправно, в шахматном порядке, разделили все праздники и каникулы. И если бы не война, то это было бы замечательно. Предыдущие суды длились по два-три часа обсуждения. Ведь это же важный вопрос — это не имущественные вопросы, это ребенок и его право на всестороннее воспитание от обоих родителей. А дальше была апелляция от Юлии, которая длилась 20 минут. И апелляционный суд Киева, заседание которого длилось всего 20 минут вместе со временем на совещательную комнату, вынес кабальное решение. На мой взгляд, они были заангажированы, это было очевидно.

Я был просто шокирован от несправедливости, которую наблюдал. Надо понимать, что я никоим образом не пытался забрать у матери дочь, я просто хотел воспитывать ее почти равноправно: четверо суток у мамы и трое суток у папы.

Следует добавить, что до первого собрания опекунского совета, до дальнейших всех судов, мать Аделины сама дала мне возможность три месяца почти видеться с ребенком 27/7 видеться трое суток. То есть трое суток полноценных были мои в неделю и четыре ее. То есть я с младенцем с 7 до 9 месяцев был один на один. Это кстати сыграло одну из ключевых ролей в принятии решения судом. То есть раньше мама сама согласилась давать ребенка и ее не волновало, когда младенец был у отца трое суток, не вызывало никаких переживаний. А тут, когда ребенок подрос и не надо было раз в три часа подниматься и тут начались определенные вопросы.

Андрей Джеджула с дочерью Адель
Фото: Андрій Джеджула

Так вот, апелляционный суд предоставляет мне самое кабальное решение: два дня в неделю — вторник и суббота, с 16:00 до 20:00. По 4 часа. То есть восемь часов в неделю без всех праздников по несколько часов в присутствии матери, по согласию с матерью. То есть в любой момент, она может сказать у нас другие планы, до свидания и я бы остался без дня рождения, не поздравил бы ребенка на новый год, ни на День святого Николая.

Такое впечатление, что отец — асоциальный элемент, ведет аморальный образ жизни и не имеет стабильного дохода. Как будто наркомана судили, алкоголика, предателя страны, человека, который только вышел из тюрьмы или только садится.

Невозможно назвать этот суд справедливым. Конечно, последствия были и с нашей стороны — мы обратились в Верховный суд. А он, в свою очередь, безапелляционно вернул решение Дарницкого районного суда, удовлетворил иск Джеджулы Андрея Владимировича и полностью отменил решение апелляционного суда. Это решение является окончательным и не подлежит обжалованию.

Поэтому с сегодняшнего момента у меня трое официальных суток, которые я могу провести с ребенком без присутствия матери, на своей территории. Все праздники, которые существуют, поделены поровну. Место жительства ребенка определено как место жительства с матерью. Несмотря на то, что мы все же 50 на 50 воспитываем ребенка, я все же плачу алименты и делаю это вовремя. Для чего это делалось, этот пункт, я сам сказал, что это не про деньги, я готов дальше платить, платить алименты, но чтобы мама не волновалась. Возможно она со мной и "воюет" именно из-за них.

На сегодняшний момент, после обращения в Министерство юстиции Украины, которое обратилось в Министерство юстиции Польши, я наконец-то знаю место жительства моего ребенка, которое до того момента не знал и не мог никак его получить. Теперь на этот адрес поступают подарки, я вижу, что он их получает. Не могу назвать это какими-то отношениями, поскольку это не конструктив. Это вынужденные отношения по поводу воспитания ребенка.

Самое главное, что я хочу донести: я не планировал и не планирую забирать ребенка во время войны. Потому что Юлия рассказывала, что с этим решением она будет вынуждена, де-факто, брать ребенка каждые три дня в неделю и привозить мне его в Украину. В принципе, если бы я захотел, то оно, скорее всего, так и должно было быть. Но я не хочу портить ребенку его настроение и делать что-то для него опасное.

Это решение исключительно для того момента, когда закончится военное положение и я смогу жить нормальной жизнью со своим ребенком. А пока я настаиваю, чтобы в те дни, которые являются моими по решению суда, мне беспрепятственно включали телефон, по которому я буду общаться с ребенком. Так оно сейчас и есть.

Ну и также, когда я бываю проездом в Польше по своим волонтерским делам или выступлениям на аукционах (я был там один раз в прошлом году), мне дают ребенка беспрепятственно. Это одно из моих требований.

Андрей Джеджула
Фото: Андрій Джеджула

Недавно вы рассказали, что присоединились к добровольческому батальону защитников неба. Расскажите, в чем будет заключаться ваша работа? Успели ли испытать ваши силы и удалось ли сбить шахед?

Да, я присоединился осенью к ДФТГ "Мечта" — это формирование территориальной общины. Главным требованием нашего добровольческого формирования является, во-первых, обязательная переподготовка. Даже те, кто приходит из зоны боевых действий должны снова пройти двухнедельный курс.

Подразделение предоставляет возможность пройти неплохой курс военной подготовки. Исходя из общих требований я уже много раз проходил курс молодого бойца. Однако учитывая наши персональные требования, я еженедельно прохожу тактическую тренировку на полигонах со стрельбами.

Если говорить о главной цели нашего подразделения — это следить за своим сектором в разных частях Киева. У каждого есть свой сектор, в котором не должен пролететь "шахед". Но мы очень сильно сдержаны в возможностях открывать огонь, потому что есть свои ограничения. Например, на той точке, где я сейчас стою, у одного кулимеота ограничение 50 градусов, а у другого — 40 градусов на стрельбу. Больше повернуть пулемет я не могу, ни в лево, ни в право. Потому что мы находимся в густонаселенном районе.

Сейчас у нас будут некоторые изменения. Мы переходим на более открытые плоскости, где у нас будет возможность стрелять из некоторых видов оружия на 360 градусов в небо. Так у нас будет больше шансов поразить вражеский "шахед".

Андрей Джеджула

Расскажите подробнее о военных учениях

Первое мое военное обучение состоялось с 11 марта 2022 года в аэропорту Жуляны. Когда я пришел к ребятам, защищавшим этот аэропорт, и сказал, что умею хорошо отжиматься и серьезно настроен. Мне ответили, что всему научат. И именно там я прошел очень упрощенный вариант военной подготовки: тактика, обращение с оружием, стрельбы и такитчну медицину — мать всех военных дисциплин.

Прошло некоторое время и уже с другой инициативной группой я тренируюсь один раз в неделю. Стрелковая подготовка, тактика, обращение с оружием, слаженность. Это нужно, чтобы твой мозг мог быстро переключаться между задачами. И перед непосредственным вступлением в ДФТГ "Мрия" нас в обязательном порядке отправляли на двухнедельную подготовку. Обучение там было несколько шире. Ежедневно была тактика. Там я смог еще больше изучить свой любимый предмет — тактическая медицина.

Кроме этого, было инженерно-саперное дело. На экзамене я был первым, кто проводил свою группу через заминированное поле. У нас было более 80 растяжек из учебных гранат и 20 мин. Моя группа прошла хорошо. Где-то час мы шли те 20-30 метров. Также мы прошли топографию и обучение в интерактивном тире. Там нас учили стрелять из NLAW, Stinger и Javelin.

Андрей Джеджула
Фото: Андрій Джеджула

Сейчас до сих пор актуальна тема мобилизации в армию. Не было ли у вас мыслей присоединиться к ВСУ?

В 2022 году я получил повестку, с которой приходил в ТЦК, где военкомат меня развернул со словами: "А ты в курсе, что только для нашего подразделения ты позавчера собрал 1,5 млн грн и сколько мы Мавиков на это купили? От тебя КПД здесь больше".

Поэтому я могу где-то согласиться с тезисом, что когда ты можешь делать больше в тылу, то ты должен именно это и делать. Но вообще ничего не делать ты не имеешь права. У тебя должен быть приоритет — помощь армии.

Я уже в шестой раз стал донором крови, защищаю киевское небо, веду благотворительные аукционы, на которых собрал десятки миллионов гривен. Еще я посещаю горячие точки в качестве волонтера. Мы ездили на Харьковское направление, под Бахмут, в Запорожье, Херсон, Николаев, Сумская область. Поэтому я считаю, что вопрос мобилизации еще до сих пор актуален. Да, методы ТЦК страшные, но если у нас не будет людей, и если люди будут думать, что война где-то там и тебя не касается — это будет самой большой ошибкой. Ведь если закончатся все остальные, война придет к тебе. Самая большая ошибка, имея время здесь, находясь в тылу, не готовиться — не учиться владеть оружием, не учиться оказывать первую медицинскую помощь, в первую очередь себе, своему собрату.

В свое время вы начинали работать в Министерстве иностранных дел, почему тогда не продолжили этот путь?

Я уделил дипломатии девять лет. Пять лет я учился в институте международных отношений при киевском национальном университете им. Тараса Шевченко на факультете "Международное право". После этого в качестве профильного дипломата я попал в МИД. Занимался правами человека и расовой дискриминацией, правами женщин, детей, незаконным оборотом психотропных и наркотических веществ, правами нацменьшинств и крымско-татарского народа. Посетил штаб-квартиры ООН в Вене, Женеве и Нью-Йорке.

Но в один момент я понял, что то, чем я так хотел заниматься, оказалось номенклатурным, безэмоциональным и вообще не моим. Вся романтика закончилась очень серыми буднями МИДа. Моя заработная плата атташе составляла 69 гривен 82 копейки. Тогда это было где-то 30 долларов. Тогда я зайцем ездил на фуникулере, а потом представлял страну на международном уровне. Это было банально смешно. МИД в мое время делился на кланы: тех, кому, по сути, ничего не светит, и дети-мажоры, чьим родителям был важен статус их детей. И небольшой клан таких как я — романтиков, которые надеялись, что смогут изменить мир. Кстати, я был отличником.