Комендант Крещатика

— Роман Петрович, не прошло и двух лет, как в Украинском доме, где располагался один из штабов Оранжевой революции, Виктор Янукович вместе с "антикризисной коалицией" с помпой празднует сто дней своего правительства. Какие чувства возникают у вас при этом?
— Я испытываю те же чувства, что и все образованные люди, когда речь идет о великой французской революции, гражданской войне в США, октябрьском перевороте в 1917 г. в России. Оранжевая революция стала актом определенных социальных изменений, произошедших революционным способом. И она, как и другие исторические события, о которых я говорил, изменила не только нашу страну, но и повлияла на ситуацию в мире.

Какое бы ни пришло сейчас в Украинский дом правительство и какая бы ни сложилась в нашей стране коалиция, ее участники всегда будут помнить 22 ноября 2004 г. Ведь главным завоеванием этого дня является не залог будущей победы Ющенко и "оранжевых" сил. Главным завоеванием этого дня для наших граждан является свобода, потеря страха перед государством, зависимости от Президента, правительства, начальства.

Я сейчас вспоминаю утро после принятия Конституции в 1996 г., когда мы с коллегами вышли из парламента, утомленные после бессонной ночи. Вспоминаю Вячеслава Чорновола, Александра Емца, Вадима Гетьмана. Я не случайно говорю о тех, кого уже нет. Пройдет время — и не станет многих участников Оранжевой революции, но их завоевания останутся. Точно так же как осталась украинская Конституция, несмотря на то, что она очень драматично принималась. Завоевания революции не зависят от фамилий конкретных людей — они все не вечны, но результат их деятельности останется в истории, как бы сейчас ни сложились их отношения.

— Рассматривать те события с точки зрения исторической перспективы вам, должно быть, помогает ваше историческое образование. Но тысячи людей, которые стояли на Майдане, испытывают совершенно другие чувства. И самое главное из них — разочарование…
— Вы, наверное, неоднократно видели старый фильм об октябрьском перевороте, где солдаты и матросы берут Зимний дворец. Представим, что так оно и было на самом деле. Помните хрестоматийную картинку, когда матросы перелазят через ворота на Дворцовой площади? Как вы думаете, какие эмоции в тот момент испытывали они? Наверное, те же самые эмоции испытывал и человек, который в дни Оранжевой революции пришел ко мне и сказал, что хочет установить оранжевый флаг на вершине колонны монумента Независимости. Те же эмоции испытывали сотни тысяч других людей, которые вышли на Майдан. Они, как матрос Железняк, как летчик Гастелло, каждый день творили подвиг, переступали через "не могу", стоя на морозе ночью в оцеплении. Они хотели (и что важно, имели на это полное право) на второй день после победы зажить счастливо. Но так не бывает, жизнь не переключается рубильником. Как следствие — разочарование, логичный результат нереализованных надежд.

— Но ведь, кроме надежд, были абсолютно конкретные и понятные лозунги. Например, "Бандитам — тюрьмы!". Это тоже из области нереального?
— Не все те, кого на Майдане называли "бандитами", на самом деле ими являются. Я очень хорошо помню, кого и почему называли "підрахуєм", знаю роль и место Виктора Медведчука в фальсификации выборов. Но, с другой стороны, не все знают о том, как в разгар Оранжевой революции мы ночами встречались с тем же Медведчуком, с командирами спецподразделений, которые на Банковой охраняли администрацию Кучмы. И не все знают их роль в том, что не пролилась кровь. Эти люди существуют в сознании тех, кто вышел на Майдан, демонизированными образами старой системы. Я не скажу, что они сеяли добро, но их негатив преувеличен. Точно так, как были преувеличены позитивные качества Тимошенко, Мороза и многих других из тех, кто стоял на сцене. Некоторые стереотипы уже разрушены самими политиками. Кто-то это сделал как Мороз, кто-то — как Зинченко. Время всем даст оценку.

Но я бы оценивал Майдан не по персоналиям, а по тому, что он принес Украине. Заслуга Майдана в том, что он принес свободу. Но еще большее достижение в том, что эта свобода не превратилась в анархию. В самые драматичные моменты революции многие впадали в отчаяние: как же так, Янукович выиграет выборы. Я всегда на это отвечал: когда-то обязательно кто-то выиграет и у нас. Главное, чтобы этот выигрыш был по правилам. Как в футболе.

Например, на недавних американских выборах демократы спокойно и без революций победили республиканцев. Точно так же Партия регионов в марте 2006-го победила "оранжевых". Это не значит, что Януковича когда-то не победит Тимошенко или кто-то другой. Но таких выборов, как в 2004 г., в Украине уже никогда не будет.

— Когда после второго тура голосования Ющенко призвал людей выходить на улицу, вы могли представить себе столь массовые выступления и такую развязку?
— Было несколько вещей, которые я понимал задолго до выборов, отдавая себе отчет, с кем мы имеем дело. Во-первых, я был уверен, что победителя на этих выборах голосование не определит. Второе, я считал, что победит тот, за кого выступит Киев. Я очень хорошо помню, как накануне второго тура проходило совещание всех вождей коалиции "Сила народа". У меня, как ответственного за уличные акции, спросили: сколько людей будет 22-го на Майдане? Когда я ответил, что не меньше полумиллиона, то увидел недоверие большинства присутствующих. Я никогда не забуду этот скепсис в глазах Тимошенко, Тарасюка, Костенко, Плюща, Зинченко, Порошенко. Скепсиса не было только у Жвании. Ну, еще у Тараса Стецькива и Владимира Филенко, а чуть позже — и у Юрия Луценко. Большинство же присутствовавших на совещании не имели представления о ситуации в регионах. К тому же они уже пережили поражение в акциях "Украина без Кучмы" и "Повстань, Україно!". Они даже не представляли, что мы можем пойти не тем путем. А ведь все, что мы делали, начиная с 2002 г., не было хаотичным процессом, это была целенаправленная подготовка. Поэтому мне было абсолютно очевидно, что по зову Ющенко на улицы выйдут миллионы.

— Но ведь все могло закончиться не так, как закончилось. Не раз доводилось слышать, что Майдан был на шаг от кровопролития.
— Было несколько факторов, которые помогли не допустить "бойню". Один из них — внешний фактор. Мы постоянно информировали посольства, Совет Европы, Европарламент, представительство ООН. Я очень часто на встречах с дипломатами задавал вопрос: "Как правительства других стран будут действовать, если украинская власть применит силу?". Я понимал, что украинский народ нужно готовить к протестам, но точно так же нужно готовить международное сообщество к тому, что украинская власть может применить силу. Сегодня говорят о ночном звонке госсекретаря США Колина Пауэлла Президенту Кучме, который якобы остановил движение внутренних войск, направлявшихся на Майдан. Я не знаю, был такой звонок или нет. Но я знаю, что мы на Майдане были готовы к тому, что в любой момент по людям могут начать стрелять.

Но мы также были готовы штурмом брать здания администрации Президента, Кабинета Министров. Я думаю, что в архивах Тараса Стецькива, Владимира Филенка, Юрия Луценко, Владислава Каськива и сегодня можно найти планы оперативных разработок по захвату этих помещений.

— В свое время "Наша Украина" опубликовала суммы, которые были перечислены на поддержку Оранжевой революции. Понятно, что этими цифрами финансирование не ограничилось. Тем не менее, откуда поступали эти деньги? И сколько осталось неиспользованных средств?
— На финансирование революции было собрано около 22 миллионов гривен. Их в основном перечисляли украинские и зарубежные предприниматели. Из того, что осталось, прошлой зимой много было потрачено на помощь замерзающему Алчевску и другим городам в Крыму, Херсонской области, где люди просто вымерзали. Тогда фонд "Наша Украина" оказал помощь детским домам, домам престарелых, больницам на сумму 4 млн. гривен. На празднование Дня Свободы в прошлом году было потрачено около 1,4 млн. гривен. На сегодня, если я не ошибаюсь, осталось около 3,5 млн. Часть из них пойдет на финансирование празднования Дня Свободы в этом году, а остаток направим на различные гуманитарные акции.

— А как же история с деньгами Бориса Березовского, перечисленными на "развитие демократии" в Украине? Трудно поверить, что известный олигарх был в этом процессе обыкновенным наблюдателем…
— Я никогда не скрывал, что встречался с Березовским и даже обсуждал с ним вопросы финансирования акций: от культурных до забастовочных. Если верить Борису Абрамовичу, его деньги поступили в Украину. Но я хочу ответственно заявить, что среди средств, задействованных в избирательной кампании Ющенко и Оранжевой революции, не было денег Березовского. В выборах его деньги никто не использовал, а если они и попадали в Украину, то тратились на какие-то гуманитарные проекты. Какие? Я не знаю. Помню только один случай, когда на Майдан пришел один из близких к Березовскому людей и предложил нам газовые обогреватели, которые мы установили в палатках. Но это было уже спустя две недели после начала революции.

— Каков будет сценарий празднования Дня Свободы в этом году? Не станет ли этот день опять наглядной демонстрацией раскола в "оранжевом" лагере, как это было в 2005-ом? Придет ли на Майдан глава государства?
— Сценарий готовится теми политическими силами, которые были на Майдане в 2004-ом. Мы ожидаем Президента, но решение принимается в его секретариате. А по поводу того, кто придет, а кто не придет… Вспомните — на праздновании Дня объединения Германии не было Гельмута Коля. Его Герхард Шредер не пригласил. Михаила Горбачева пригласили, а его нет. Но если бы не Коль, то никакого объединения Германии не было бы. Вот и ответ на вопрос. Все это называется выяснением отношений в "политической песочнице". И от этого, к сожалению, никуда не денешься. Американцы в свое время не чтили Вашингтона и Кеннеди, и мы не ценим тех, кто еще недавно стоял с нами рядом.

— А вы не исключаете, что те политики, которые придут на празднование годовщины Майдана, опять используют его для собственного "пиара"?
— Так это же самое происходило каждый день и во время революции. Вспомните, насколько расходились выступления тех, кто выходил на сцену. Приходит Виктор Андреевич и говорит: "Сейчас мы все идем по домам, но завтра все соберемся и будем тут стоять". Сразу после этого выступает Тимошенко: "Мы сейчас пойдем штурмовать администрацию Президента". Было такое? Было, и никуда от этого не деться. Но были еще Луценко, Филенко, Стецькив и Безсмертный, которые сидели и думали, как сделать так, чтобы группу, которая пошла под стены администрации, не подвести под выстрелы; а тех, кто послушался Ющенко, завтра собрать опять.

— Весной 2006-го, сразу после оглашения предварительных результатов парламентских выборов, вы объявили о создании "оранжевой коалиции" как о свершившимся факте, заявив, что Тимошенко, чей блок набрал больше голосов, чем "Наша Украина", возглавит правительство. Но затем вас отстранили от коалиционных переговоров и все пошло по другому сценарию. Кто виноват?— Точно так же, как в феврале 2005 г., после инаугурации Президента, я не имел права рассказывать вам многое из того, что рассказал сейчас, я не могу рассказывать сейчас то, что произошло утром 27 марта этого года.