Разделы
Материалы

Неазартный игрок

Один из ста богатейших людей России, основатель компании по производству игровых автоматов «Уникум» Борис Белоцерковский свое состояние сколотил на игорном бизнесе. Но закон, рассматриваемый Госдумой РФ, вынудил бизнесмена перейти на выпуск автоматов по продаже кофе.

— Вы всегда были активным сторонником регулирования игорного бизнеса. Почему?
— Во-первых, я понимал, что иначе дело долго не проживет. С другой стороны, я очень хорошо знаю иностранный опыт: этот бизнес жестко регулируется во всех странах мира. Единственным серьезным исключением была Россия, где категорически никто не хотел заниматься подобными вопросами, ошибочно считая, что таким образом достигается конкуренция и что так лучше. Но на самом деле так было хуже.

— Однако сейчас бизнесу стали уделять должное внимание, и вы в результате вынуждены отказываться от производства игровых автоматов, которым занимались почти 15 лет.
— Так это обычная история: сначала качнулось сильно вправо, потом сильно влево. В новом законе предусмотрено не регулирование, а уничтожение этого бизнеса через какое-то время. Ведь в чем заключается регулирование? Есть три варианта ограничений. Первый — это ограничение для тех, кто занимается игорным бизнесом. Второй — требования к тому, как игорный бизнес должен выглядеть. Условно говоря, можно ли ставить "столбик" (примитивный игровой автомат — Фокус) в булочной или можно ставить нормальный игровой аппарат в 50-метровое помещение. И третье — это регулирование с помощью налогов и стоимости лицензии. Вот три ключевых момента, которые позволяют держать игорный бизнес, чтобы он, с одной стороны, удовлетворял естественную потребность людей в игре, а с другой — не превращался бы в национальное бедствие, как это случилось в России. Игорный бизнес у нас принял тяжелые и неправильные формы, когда не был ограничен доступ к игре ни малоимущим, ни детям, когда любой человек, купив за $30 лицензию, мог начинать игорный бизнес.

— Но закон будет действовать в России, а вы поставляли автоматы и в другие страны.
— Мы поставляли автоматы в Украину, в Южную Африку, в Латинскую Америку, но в наших объемах это было порядка 20%. И такая большая компания, как наша, не может остаться только в игорном бизнесе, она вынуждена будет начинать производство и другого продукта.

— Российское регулирование, по вашему выражению, "качнулось влево". В Украине вы ожидаете того же?
— Я надеюсь, что в Украине все-таки ситуация еще не зашла так далеко. Я знаю, что сейчас рассматривается законопроект об игорном бизнесе. Не могу сказать, что знаю его в подробностях, но уверен, что наличие любого закона с четко прописанными правилами, не ставящими задачей, как в России, уничтожить бизнес, это правильно.

— Кому и для чего понадобилось уничтожать игорный бизнес в России?
— Я думаю, это попытка набрать каких-то политических очков перед выборами. Это наиболее вероятно. Других понятных мне причин нет.

— Кроме игровых автоматов у вас есть масса направлений — казино, ночные клубы. От них вы тоже намерены отказаться?— Дело в том, что и казино в России все закроются.

— А что касается Украины?
— С одной стороны, в Украине игровой рынок развит, например, по количеству оборудования, которое здесь установлено. Но с другой стороны, на мой взгляд, качественно он еще очень слабый. Дистанция между оперированием в Киеве, которое я вижу, и в провинции просто гигантская. Я думаю, что рынок здесь будет развиваться в регионы, и качество будет улучшаться, но подчеркну, что для этого необходимо наличие нормальной системы регулирования. Нужно на законодательном уровне давать посылы к улучшению качества бизнеса. Например, устанавливать минимальный размер игрового зала и минимальное количество игровых автоматов в нем. Кроме того, в Украине нет системы сертификации игрового оборудования. Когда вы подходите к игровому автомату, вы не знаете, на какой процент он настроен, и никто не проверил этот автомат, не является ли он, собственно говоря, обманом. А во всем мире игровые автоматы проходят тесты на процент выигрыша, на невозможность манипулирования ими. Это необходимо вводить, чтобы не дискредитировать бизнес.

— Игорный бизнес нередко связывают с криминалом. Это действительно так?
— Это абсолютно бредовая теория. Ничем и никем она не доказана и возникла лишь потому, что в Америке впервые игорным бизнесом когда-то занялась мафия. Но в России он был, возможно, одним из самых прозрачных, потому что там ввели фиксированный налог, что я рекомендую сделать и в Украине. В России весь налог на игорный бизнес заключался в налоге на каждую единицу оборудования, а налога на прибыль вообще не было. Так что человек, занимавшийся игорным бизнесом, уклониться от уплаты налогов не мог. Это достаточно эффективно. А вот нефтяной, газовый, металлургический бизнес, который действительно серьезно криминализирован, почему-то не носит такого оттенка.

— Вы не думаете о том, чтобы полностью продать свой бизнес?
— Продать его сегодня невозможно, потому что российский игорный бизнес ничего не стоит. И мы полностью переориентировались на другую продукцию. Мы выпускали железные ящики с программами, выпускали очень качественно, нас покупали во многие страны мира. Теперь мы будем делать железные ящики с другой программой. Мы сейчас активно выпускаем терминалы, в которых можно платить за телефоны и за услуги ЖКХ. Кроме того, мы производим торговые автоматы (по продаже кофе, сигарет и пр. — Фокус). Кстати, я считаю, что производство такого оборудования — потенциально очень большой рынок в Украине. Он обязательно здесь тоже будет развит.

— Вернемся к игорному бизнесу: вы сами любите играть?
— Я вообще не играл. Никогда. А занялся я этим бизнесом, увидев некую нишу на рынке. С точки зрения профессионального интереса, я иногда играю, чтобы понять алгоритм, но я не являюсь человеком, зависимым от игры. Мне гораздо интереснее играть в бизнес, чем играть в автоматы.

— Вы считаете бизнес азартной игрой?
— Бизнес гораздо азартнее. И гораздо интереснее.

— А ваше свободное время: если не казино и автоматы — то что?
— Свободного времени на самом деле очень мало. Семья, дети, дача… Горные лыжи, книжки… А азартные игры я вообще не люблю. Есть просто люди, которым это нравится или которым просто нечего делать. Когда ты приезжаешь в Лас-Вегас, видишь тысячи старушек и дяденек. Они получают некие дополнительные эмоции, которых в повседневной жизни у них нет.

— Идея нового российского закона — создать в России нечто подобное Лас-Вегасу?
— Лас-Вегас — уникален. Он построен в месте с очень теплым климатом, то есть работает круглый год. Построен при наличии большого спроса у людей, способных позволить себе поехать туда как в destination point (пункт назначения — Фокус). А в России или Украине люди, которые играют, никуда не поедут. Даже в Европе нет ни одного такого курорта, как Лас-Вегас. Просто нет такого спроса на эту услугу. Иначе уже давно кто-нибудь построил бы аналогичную инфраструктуру в Германии, где-то на озерах, в красивом месте, в гораздо лучшем климате.