Политик из шоу-бизнеса

- Некоторое время назад в прессе постоянно появлялась информация о том, кто планирует перейти в коалицию. Ваше имя было в числе других. Потом прошел съезд БЮТ и все увидели, что вы есть в новых списках. Значит, можно сказать, что полностью разделяете сегодняшнюю политику партии?

- Безусловно, я разделяю политику БЮТ. Мое имя в новых списках вполне закономерно. Я член политсовета, отвечаю за определенные направления в деятельности БЮТ.

- Есть законопроект бютовца Томенко о рекламе алкоголя и табака, который предлагает сразу убрать такую рекламу. У вас по этому поводу другая позиция – вы хотите делать это постепенно. В то же время, регионал Тарас Чорновил выступает с точно такой же инициативой, как и вы. Это один пример, есть другие. Может, философия регионалов вам все-таки ближе?

- Ну, я бы так не ставил вопрос. Если говорить о законе про рекламу, то сторонники немедленного запрета были как в нашей фракции, так и в других. Просто кто-то его использовал в популистских целях, кто-то действительно боролся за здоровый образ жизни. Я считаю, что здесь победил здравый смысл. Мы нашли компромисс с Николаем Томенко. Закон Томенко после широкого обсуждения со специалистами рекламной индустрии был проголосован в первом и втором чтении. Сейчас он на доработке в комитете. Для медиа-бизнеса предложена переходная годичная отсрочка перед вводом запрещающих статей. Это время выделено для адаптации в новых условиях работы.

- А вам требование БЮТ об императивном мандате нравится?

- Вы знаете, глобально - нет. Но на каком-то этапе это должно быть, потому что нужна какая-то дисциплина с точки зрения переходов из фракции во фракцию. Потому что непонятно, когда человек идет с одними политическими взглядами, а потом меняет их за месяц-два.

- То есть, вы хотите добиваться демократии недемократическими методами?

- Тут тяжело сравнивать нашу демократию с европейской. Когда говорят, мол, вот в Европе нет императивного мандата, в Европе нет смертной казни…

- У нас тоже ее нет. А что, думаете, нужно?

- Просто, если проводить аналогии, императивный мандат – это некая смертная казнь в политике.

- Я бы сказала – крепостное право

- Ну, в чем крепостничество? Если у народного депутата есть свое мнение, он его будет отстаивать внутри фракции. И если он во фракции будет работать – отстаивать свое мнение и философию, я не считаю, что он крепостной.

- А вы вспомните, какие расписки написал каждый бютовец на имя Юлии Тимошенко перед принятием депутатской присяги. Нарушаю фракционную дисциплину – все, обязуюсь добровольно сложить депутатские полномочия. То есть из серии - шаг влево, шаг вправо, попытка к бегству – расстрел!

- Это не расписки, а своего рода внутрифракционная присяга. Я там про расстрел не видел, а то б не подписывал! Существует партийная дисциплина, и человек, вступая в партию, обязуется ее придерживаться. Это определенная мораль.

- Бывает и наоборот. Прикрываясь моралью, партия, которая сама уже успевает поменять десять раз курс своего следования, убирает неугодных и действительно принципиальных нардепов.

- Какая логика у партии? Если не согласен с политикой своей партии, напиши заявление и честно уйди из нее, подай в отставку.

- А если партия декларировала одно, а потом, выполняя какие-то кулуарные договоренности, проводит серию неожиданных голосований. Что делать честному депутату?

- Ну, если говорить в целом о БЮТ, то конечно, подобные вещи нас не касаются. Вот социалисты декларировали одно, шли с нами в связке, а в итоге просто кардинально решили поменять свою позицию.

- На прошлых выборах у вас было 45-е место в списке, теперь 46-е. Почему рейтинг упал?

- Я даже над этим не думал! Готов быть и сто пятым, потому что я понимаю, что мы пройдем. Я не считаю, что порядковый номер прямо буквально определяет рейтинг того или иного кандидата.

- Сколько процентов БЮТ планирует взять на следующих выборах?

- По моим оценкам, наберет 24-28%.

- Если парламенту действительно нужно очиститься и именно выборы должны этому способствовать - наверное, тогда надо не лукавить: или идти на досрочные выборы по открытой мажоритарной системе, или честно сказать, что в данном случае списки будем чистить только мы, БЮТ и НУ, потому что у остальных фракций проблем со своими депутатами нет.

- Нельзя так ставить вопрос. Потому что сыр-бор начался из-за того, что неестественным путем изменялась конфигурация парламента. И партии, которые пропагандировали одни идеи и одни взгляды, создали коалицию. Но им этого оказалось мало, начался переток депутатов. Я не считаю, что мы плохо подходили к качеству списков, и поэтому, дескать, набрали кого угодно. Просто, видимо, были какие-то другие "существенные" аргументы, которые позволили этим людям переходить.

- Сейчас полно серьезных обвинений в том, что одни покупают, другие покупаются. Ваши соратники говорили так, когда коалиция должна была сформироваться в количестве 300, говорили сейчас, когда вашим депутатам нужно было писать заявления о сложении с себя депутатских полномочий. Громкие обвинения, и ни одной фамилии. Вот вы сейчас очень так корректно и осторожно заметили про существенные аргументы, из-за которых депутаты уходили от вас. Можно конкретно - размер "аргументов", от кого, кому?

- Мне сложно представить, чтобы сели два человека публично заключили сделку: один дает столько-то за такое-то действие, а другой берет. Мы же прекрасно понимаем, что если даже что-то происходит, а наверное - происходит, это не случается публично. Это происходит кулуарно.

- Вы на прошлых выборах занимались имиджем партии. Я знаю, что, например, придумкой Бродского было красное сердце на белом фоне. Или нет?

- Это был коллегиальный труд и основным "мотором", основным идеологом всей предвыборной кампании была Юлия Владимировна. Работало очень много людей, не было иностранных технологов, только своя команда. Многие вещи рождались именно при мозговых атаках, на совещаниях.

Большую роль сыграли персональные поездки Юлии Тимошенко по регионам. Она объездила всю Украину. Важно было, чтоб все поездки проходили качественно и организованно. Сложности прибавляло то, что встречи с избирателями проходили в зимнее время, когда температура порой достигала минус 30 градусов. Для меня, например, очень показательным было, когда мы предложили использовать специальные тепловые наддувы, чтобы подогревать сцену, на которой выступала Тимошенко…

- А она, как обычно, в туфельках, без шапки.

- Конечно! Но, тем не менее, когда она узнала о нашей идее - отказалась. Юлия Владимировна сказала: если люди пришли меня слушать - как правило, она выступала полтора-два часа, - ничего не должно быть сделано для меня специально. Она находилась в тех же условиях, что и все. И с температурой под сорок она выступала, и голос садился, потому что воздух был очень холодный. А был случай, когда из-за погодных условий не давали посадку самолету, и люди полтора часа ждали на 28-ми градусном морозе и не расходились. Это было в Ровно. Ни один политик в тот период не собирал столько людей, сколько собирала Тимошенко. Не под концерты, как это делают многие. Дело в том, что концертные технологии, как по мне, умерли еще в далеком прошлом. Мы впервые в Украине использовали их на президентских выборах в 1999 году.

- Это когда Таврийские игры агитировали за Кучму?

- Да, тогда это была глобальная технология. А здесь Тимошенко собирала людей абсолютно без всякой концертной поддержки. И таких встреч за день у нее могло быть две-три.

- А кто придумывал блокирование щитовой, заседания с дуделками?

- Сложно сказать. Думаю, что эта идея была придумана коллегиально.. Это уже был один из тех шагов, которые делаются не столько авантюрно, сколько для того, чтобы привлечь внимание.

- Чем будете заниматься на этих выборах?

- Теми направлениями, которые мне близки: информационная политика, рекламные технологии.

- До 2004 года вам, насколько я знаю, очень активно прочили кресло министра культуры. Почему не получилось?

- Я не из категории тех людей, которые сильно хотят быть чиновниками. Я все-таки более творческая личность, самодостаточная. Мне нравится создавать фестивали и заниматься медиа. И я думаю, что в Украине очень много талантливых людей, подходящих на должность министра культуры.

- Таврийским играм почти 16 лет, независимая Украина - ровесница. Кто взрослее?

- Мы росли параллельно. Потому что если брать годовщину первого фестиваля и годовщину независимости, Игры тогда вообще не были восприняты. Налоговые проверки, полное непонимание того, что я делал со стороны, скажем так, политической номенклатуры. Хотя я был тогда председателем комитета по делам молодежи и уходил на эту должность с места первого секретаря горкома комсомола.

- Сейчас вы в оппозиции. Сложнее организовывать фестиваль теперь?

- В нынешнем году сложнее по экономическим причинам, а не по политическим. Потому что Игры нравятся политикам изо всех лагерей. И многие из них в разные годы были на Таврийских Играх. Но для меня, конечно, очень болезненное решение было перенести Игры в Киев. Потому что все-таки это придумано в Каховке, там это дело росло, развивалось, становилось брэндом. Идея переноса витала в воздухе несколько лет.

Можно делать дальше то, что ты делаешь, но не замечать недостатков. Но если проанализировать последние фестивали, то недостатки найдутся. Первое - это сроки проведения. Майские дни, холодно, дожди, все на грани риска. Мы всегда надували щеки перед всеми, а сами внутри боялись, когда проливной дождь смывал все, что можно смыть: у нас открытые площадки. Никто не работает в таких условиях, если мы говорим о качестве, о прямых эфирах, которые должны выходить секунда в секунду. Вторая составляющая – это, конечно, наши теплоходы. Теплоходы не ремонтируются уже десятки лет, а их стоимость каждый год растет – это парадокс. Два теплохода уже стоят больше, чем все остальное. А мы же должны думать об исполнителях, о качестве фестиваля. Ведь хуже мы не можем делать, чем год до того.

- Каков сегодняшний бюджет ТИ?

- Около 5-ти миллионов гривен. Если вернуться к экономическим сложностям, то в этом году гораздо сложнее мне проводить Игры. С одной стороны, в Киеве рекламодателю очень нравится. Но мы начали рекламную кампанию и переговоры с рекламными агентствами, когда стояли сцены и палатки с митингующими. И это повлияло на качественные продажи спонсорских пакетов.

- Получается, что из-за Киева вы отказались от такой своей фишки, как проведение Игр возле воды.

- Да, это не панацея – переезд в Киев. Многие говорят – вот, лучше б вы построили гостиницы в Каховке! Это говорят дилетанты. Не может стать гостиница в Каховке рентабельной за 4 дня в году. А у меня задача – проводить в Украине качественный фестиваль. Да, моя философия была такая – большие фестивали должны проходить в маленьких городах. Но давайте честно скажем: не позволяет инфраструктура, в первую очередь, это - теплоходы. Если бы сегодня теплоходы стоили хотя бы по сто тысяч…

- А сколько они стоят?

- Если фрахтовать летом, то они на четыре дня стоят тысяч сто. Но нам не могут их дать на четыре дня, потому что у них проданные маршруты на две недели. Я на два года вперед им говорю – сделайте окошко. А они отвечают: мы не можем, у нас иностранцы. А если мы будем покупать весь круиз, это будет отбирать более 60% бюджета фестиваля. А помимо этого еще есть артисты, сцена, трансляции и т.д. Цена и качество будут абсолютно не соответствовать.

- Вы пришли в политику из шоу-бизнеса. Какие правила, приемы или методы вам помогли? Вы применяете их и в политике?

- Если честно, я не использую элементы шоу-бизнеса в политике. Могу сказать - наоборот, многие политики используют элементы шоу, больше чем представители шоу-бизнеса. Это факт. И многие вещи, которые происходят в политике, напоминают больше шоу-бизнес. А я вижу свое направление в политике. Это культура, медиа, меценатство.

- Если бы Юлия Владимировна пошла в шоу-бизнес, в какой роли она могла бы реализоваться? Или у нее бы не получилось?

- Юлия Владимировна — настоящая звезда. Думаю, в шоу-бизнесе она тоже была бы звездой, потому что она яркая сильная личность, способная добиваться успеха во всем, за что берется. Она бы делала именно живые качественные шоу. В отличие от других, которые все делают под фонограмму. Вот, у нее все было бы настоящее. А многие пытались бы подражать ей.