Мнение: В общем, спасибо

Началось еще накануне, 22-го. Сначала в "Одноклассниках" с Днем защитника Отечества меня поздравила одноклассница Наташа. Потом посредством скайпа – однокурсница Влада. Эстафету подхватила в привате Живого Журнала бывшая коллега по работе, школьная учительница Ира.

Когда-то я пытался возражать. Дескать, не очень-то мне хочется считать праздником день публикации истерического воззвания "Социалистическое отечество в опасности". Тем более что народ на защиту завоеваний революции мобилизовался неохотно и небескорыстно. Писатель Владимир Короленко приводит в дневнике анекдот тех дней. "Приходит наниматься в Красную гвардию человек. Ему говорят: – Вы, товарищ, знаете нашу платформу? – Та знаю, – отвечает тот, – 15 рублей в сутки". Много ли с тех пор изменилось?

В общем, ни сил, ни денег на защиту отечества не хватило. Неделю спустя большевики вынуждены были подписать "похабный" Брестский мир, по которому Россия теряла огромные территории, в том числе почти всю Украину. Так что ничего значительного 23 февраля 1918 года не произошло, а пресловутый праздник возник год спустя в результате заковыристых бюрократических комбинаций. Поддерживающий его легитимность миф о победе молодой Красной Армии под Псковом и Нарвой советская пропаганда сочинила двадцать лет спустя.

Но кому какое дело до истории? Разве важно, какая там армия защищала отечество и что это вообще за отечество? Куда важнее то, что одноклассницы, однокурсницы и коллеги по работе хотят дарить близким мужчинам радость своих улыбок, тепло своих сердец и тому подобные милые прелести. А еще у них есть железный аргумент, в пух и прах разбивающий любые мои возражения. – Ты ведь в армии служил, – говорят они, – значит это твой праздник!

Да, в армии, как ни странно, я служил. Странно, потому что образ бравого солдата не очень-то вяжется с моим пацифизмом, гедонизмом и прочими мелкими недостатками. Может, кто помнит, в начале 80-х было принято постановление, по которому студенты университетов лишались так называемой "брони". А значит, по окончании первого курса меня с распростертыми объятиями ждали доблестные ВВС СССР.

Призывали в Тарту (Эстония). В учебку отправили в Могилев-Подольский (Украина). На ответственные боевые задания – сбор свеклы, винограда и арбузов, таскание мешков на дружественных складах и шефские концерты в доме культуры – вывозили в соседний Атаки (Молдавия). Пересылочный пункт находился в Новополоцке (Белоруссия). Часть, куда я получил назначение, – в Даугавпилсе (Латвия). Теперь это пять независимых государств, и у каждого своя армия. Интересно, сколько в этих армиях осталось от прежней, советской?

Та, советская, была одновременно страшной и смешной. Страх порождала возможность отправки в Афганистан, самодурство начальников всех рангов, происки спецслужб и неодолимая дедовщина. Все прочее теперь кажется смешным. Строевая муштра, напоминавшая о пионерских лагерях. Лингвистические упражнения сержантов и прапорщиков. Сдача нормативов по стрельбе, когда я оказался единственным солдатом в роте, влепившим все пули в "молоко". Суровая статья в стенгазете, клеймившая горе-стрелка, – догадываетесь, кто ее написал?

А чего стоит дивная армейская лексика! Знает ли наука филология, почему тот, кто выслуживается, именуется "рубанком", а "давить на массу" означает "спать"? А как удивительны неписаные правила солдатской иерархии! Кто устроил так, что застегивать крючок на воротнике кителя и поднимать ремень выше пятой пуговицы, было положено только салагам? А известно ли вам, как должен звучать отзыв на послеотбойный клич: "Деды, день прошел"? Представляю, с какой нежностью бывшие советские солдаты вспоминают сейчас эти сочные слова…

Но кому какое дело до реальностей армейской службы? Мужской праздник 23 февраля, образовавший удачный тандем с женским днем 8 Марта, так прочно угнездился в народном сознании, что никакими указами его оттуда не выковырять. Сколько не переназначай его на 6.12 или 29.01, все равно женщины продолжат поздравлять нас 23.02. И что им скажешь, этим упрямицам?

Кроме "спасибо", пожалуй, ничего.

Юрий Володарский, журналист, литературный критик