Мнение: Монахини против больных детей

В 2000-м году Свято-Тихвинский женский монастырь и Специальная школа-интернат для детей с недостатками в умственном и физическом развитии договорились о разделе территории и помещений по ул. Чичерина, 171 в Днепропетровске. Соглашение подписали: от монастыря – управляющий Днепропетровской епархией УПЦ, архиепископ Днепропетровский и Павлоградский Ириней, от интерната – начальник управления образования Днепропетровской ОГА Владимир Долгополый. Почти десять лет религиозное и педагогическое учреждения мирно сосуществовали. Как вдруг в интернате узнали, что руководство монастыря вознамерилось через суд лишить детей столовой, спортзала, мастерских, хозпомещений и учебного корпуса.

Добро поделили по-братски

Действия монастырского начальства стали полной неожиданностью для преподавателей, воспитанников и их родителей. По словам директора школы-интерната Ольги Шум, до появления судебного иска они жили с соседями душа в душу. И к вынужденному разделу недвижимого имущества в конце 1990-х отнеслись с пониманием. Ведь Свято-Тихвинский монастырь существовал на указанной территории с 1863 года. В 1923 году он был закрыт большевиками. На его месте появился детский дом, потом там же базировались областной инвалидный дом для престарелых, детские ясли, пока в 1952 году не была образована специальная школа-интернат для детей с физическими и умственными недостатками.

После обретения Украиной независимости президент Леонид Кучма распорядился бесплатно передать религиозным организациям культовые сооружения и имущество, пребывающие в собственности государства и использующиеся не по назначению. В конце концов дошла очередь и до возрожденного к тому времени Свято-Тихвинского женского монастыря. С 1998 по 2000 год верующим поэтапно были переданы здание Свято-Варваровской церкви, где ранее располагался актовый зал интерната, две мастерские, теплица с кабинетом биологии, спальный корпус с полуподвалом, двухэтажное помещение учебного корпуса с подвалом и встроенной прачечной, помещение котельной со стационарным оборудованием, а также сад и стадион.

Следует отметить, что некоторые объекты из этого списка (теплица, учебный корпус, котельная) были возведены в 1960-е - 1970-е годы, и монастырь к их появлению никакого отношения не имеет. В то же время в распоряжении интерната остались бывшая монастырская трапезная, конюшни, сарай. Так произошло, потому что здания дореволюционной и советской постройки расположены вперемешку и размежевать их на две территориально обособленные части физически невозможно. Поэтому в 2000 году и было принято компромиссное соглашение, о котором шла речь в самом начале статьи. Согласно упомянутому документу, территория в 5 га была разделена примерно поровну, а взаимные имущественные претензии улажены. Особо оговаривалось, что монастырь, получивший соответствующую компенсацию в виде зданий советской постройки, на свои старые здания, отошедшие к интернату, впредь претендовать не будет. А подпись под документом авторитетного владыки Иринея, равно как и епархиальная печать с крестом, зафиксировали взятые обязательства надежнее, чем государственный нотариус.

Десять "мирных" лет

Целое десятилетие все выглядело вполне благопристойно. Монастырь и интернат разделились забором, но хозяйственные и духовные связи сохранили. Автомобилям интерната любезно позволялось проезжать через территорию монастыря к гаражам. Преподаватели и родители воспитанников часто заходили в Свято-Варваровскую церковь. А уж во время Рождества или Пасхи бывший актовый зал, вновь превращенный в храм, становился центром притяжения и для взрослых, и для детей.

Хорошая морально-нравственная атмосфера, во многом обусловленная близостью святого места, позволяла сотрудникам интерната с энтузиазмом браться за решение новых, все более сложных задач. Если прежде контингент воспитанников состоял из детей с легкой умственной отсталостью, то в 2003 году впервые в области здесь было открыто отделение для детей с умеренной умственной отсталостью. За этим эвфемизмом – маленькие существа, страдающие аутизмом, синдромом Морфана, микроцефалией и еще целым букетом заболеваний, над причинами и методами лечения которых до сих пор ломают голову ученые. В 2009 году было открыто дошкольное отделение, а также классы для детей с нарушением психического развития резидуально-органичного генеза и сложными недостатками произношения.

Если вас коробит от перечисления страшных недугов, посетите выставку работ, сделанных руками тех, кто страдает от этих самых недугов. Феерические живописные полотна, вышивка, искусные поделки составили бы честь любому вернисажу. Лишний раз убеждаешься, что дети с недостатками в умственном развитии – отнюдь не сумасшедшие. Среди аутистов, например, доля людей с проявлениями гениальности в 10 раз выше, чем среди здоровых. Вспомните хотя бы знаменитый фильм на эту тему - "Человек дождя" с Дастином Хофманом в главной роли.

Конечно, среди воспитанников интерната есть выходцы из асоциальных семей, есть круглые сироты, не изведавшие материнской ласки. Но большинство появилось на свет у вполне благополучных родителей. К сожалению, в домашних условиях социальная адаптация большинства больных невозможна. Утвержденных методик лечения многих заболеваний попросту не существует. Вот и приходится преподавателям интерната во главе с Ольгой Шум двигаться на ощупь, создавать методики на основе собственного многолетнего опыта, восполняя дефицит внимания государства и общества к проблеме детей-инвалидов. Усилия днепропетровских энтузиастов были замечены за рубежом. К ним зачастили иностранные специалисты. А с 2008 года интернат - участник украино-канадского проекта инклюзивного образования.

И вот на этом почти оптимистичном фоне вдруг становится известно, что монастырь пытается отсудить практически всю оставшуюся собственность школы-интерната. Причем ответчиками выступают региональное отделение Фонда госимущества Украины и Днепропетровский облсовет. А интернат, судьба которого, собственно, и решается, отнесен к так называемым "третьим лицам".

Расчетливое коварство

Сегодня, после того как 19 августа 2010 года Хозяйственный суд Днепропетровской области устами судьи Игоря Кощеева вынес решение о передаче Свято-Тихвинскому женскому монастырю двух мастерских общей площадью 790 кв. м, столовой площадью 772 кв. м, спортзала площадью 290 кв. м и сарая площадью 203 кв. м, становится понятно, что план захвата школьного имущества вынашивался давно. Поговаривают, что захватнические настроения зародились в монастыре несколько лет назад, после прихода новой игуменьи – матушки Зосимы. Впрочем, подавать судебный иск монастырские не спешили. Дело в том, что в это время как раз был в разгаре ремонт старых зданий за бюджетные деньги, и прервать процесс значило получить объекты в некондиционном виде. Ну, а после того как в 2008 году только на установку металлопластиковых окон было потрачено 742 тыс. грн, а всего за период с 1998 по 2008 год на реконструкцию зданий ушло свыше 2 млн грн из областного бюджета, настало время действовать. Кто бы знал, что очень скоро огромные казенные средства с легкой руки судьи Кощеева перекочуют из государственного в монастырский карман?!

Впрочем, окончательную точку в конфликте ставить рано. Одиозное решение Днепропетровского хозяйственного суда не вступило в законную силу. Интернат подал апелляцию в Днепропетровский апелляционный хозсуд.

Небрежность или нечистоплотность?

Мы не будем анализировать все "ляпы" и прямые нарушения закона, допущенные судьей Кощеевым. Остановимся лишь на моменте, мимо которого пройти просто невозможно. Чтобы подкрепить свои претензии на школьную недвижимость монастырь заказал в Торгово-промышленной палате судебно-строительную экспертизу. Логика проста – чем старше здание, тем больше шансов у монастыря заполучить его в собственность. Идеальный вариант – дореволюционная дата постройки. Но как быть с многочисленными зданиями советского периода? Оказывается, даже монахини порою готовы мириться с безбожным враньем. Ведь заключение "независимого" эксперта Л.И. Алимовой у действительно независимых специалистов, которым мы показали сей любопытный документ, вызвало приступы острого хохота. Судите сами: дату постройки дореволюционных зданий г-жа Алимова легко определяет с точностью до года, в то время как здания советского периода вызывают у нее не иначе как "умеренную умственную отсталость". Так, по всем строениям, возведенным в 1960-х – 1980-х годах (что подтверждается справками из БТИ), эксперт делает вывод о "невозможности определения года постройки". А значит, при большом желании, их можно и к дореволюционным причислить!

Вы будете смеяться, но дата появления на свет Божий мастерской, построенной в середине 1960-х, значится в заключении эксперта как "приблизительно с 1895 по 1960 год". То есть, г-жа Алимова определила год постройки с "приблизительным" разбегом в 65 лет! Вот и поди разберись, кто в этой истории микроцефал, а у кого всего лишь синдром Дауна.

Впрочем, что взять с горе-эксперта, которая по недомыслию или по корыстолюбию состряпала заведомую фальшивку? Может, она историю в школе плохо учила, вот и навеяло ей, что стены из силикатного кирпича, перекрытые железобетонными плитами – неотъемлемые строительные атрибуты конца 19 века. Но судья-то куда смотрел? А ведь в иске, кроме перечисленных зданий, значился и учебный корпус 1980-х годов постройки общей площадью 2279 кв. м (тот, дату строительства которого, по мнению эксперта, "определить невозможно"). Правда, здесь случился сбой – даже покладистый Кощеев, одним росчерком пера лишивший больных детей столовой со спортзалом и мастерскими, не решился посягнуть на классные помещения. Неужели глубина морального падения все-таки существует?

После приведенного эпизода об остальных примерах судейской небрежности, а порой и нечистоплотности, даже говорить не хочется. Хотя сказать можно многое. Так, суд вынес решение о признании права собственности на недвижимость не за истцом – Свято-Тихвинским монастырем, а за Украинской Православной Церковью, которая даже не участвует в деле. Между тем, УПЦ не является ни юридическим лицом, ни субъектом публичного права и, согласно законодательству, не может быть собственником либо приобретать собственность.

Кроме того, суд вынес решение в первом же заседании, назначенном после возвращения материалов из экспертизы. При этом суд не уведомил надлежащим образом ни прокурора Днепропетровской области (который вступил в дело), ни интернат о предстоящем заседании. Согласно почтовым штемпелям, указанные лица получили уведомление из суда лишь 26 августа 2010 года - через неделю после того, как было вынесено решение. Таким образом, интернат был лишен возможности ознакомиться с результатами экспертизы и подготовить соответствующие пояснения. При этом в решении суд вообще не указал, что в деле участвует прокурор области.

Должно же быть что-то святое

Представим худшее – апелляционная инстанция приходит к выводу, что претензии монастыря на интернатское имущество вполне законны и оставляет решение Днепропетровского хозсуда в силе. Что в этом случае ждет преподавателей и воспитанников школы-интерната? Потеряв столовую, спортзал, мастерские и хозпомещения, специализированное учреждение полноценно выполнять свои функции не сможет. Где кормить детей, где прививать им навыки к труду, где проводить занятия по лечебной физкультуре? Более того, неизбежно встанет вопрос об изъятии земельного участка, на котором расположены спорные строения. А значит, интернат лишится не только площадок для прогулок, спортивных и торжественных мероприятий на открытом воздухе, но и прохода к улице Чичерина, так как оставшиеся в пользовании помещения находятся над обрывом в глубине участка. Неужели благоустройство религиозной обители стоит того, чтобы загонять больных детей в резервацию? А ведь люди, принявшие монашеский обет, невольно ассоциируются с бессребрениками, готовыми по первому зову прийти на помощь слабым и страждущим.

Нет, отнюдь не алчностью рядовых монахинь объясняют знающие люди возникший конфликт, а "пофигизмом" областных чиновников и растущими аппетитами церковного руководства. Казалось бы, облсовет с региональным фондом ФГИ под руководством прокурора области должны рубахи на груди рвать, чтобы спасти интернат. Ведь денег на строительство нового здания взять неоткуда, а раздать бедных детей по другим заведениям, уничтожив целую школу с накопленным уникальным опытом – самое последнее дело. Но никакого рвения не ощущается. Ждут, когда о конфликте узнает вся страна, и его вынуждены будут гасить губернатор с президентом?

Между тем, чиновничье равнодушие может быть выгодно деловым людям из околоцерковных кругов. При молчаливом согласии властей они, не исключено, уже строят планы, как с выгодой использовать высвободившиеся помещения. Конечно, монашество во всем мире может не только себя обеспечивать, но и зарабатывать деньги на потребностях мирян. Только не за счет больных детей!

Ходят даже слухи, что монастырский экспансионизм поощряет сам владыка Ириней. Верить в эти слухи, откровенно говоря, не хочется. Церковь, по всем соцопросам, имеет высший рейтинг доверия среди общественных институтов, и не хотелось бы, чтобы она его потеряла. Должно же в этой стране, погрязшей в коррупции и вранье, остаться хоть что-то святое…

Дмитрий Владимиров, Gorod.dp.ua