Мнение: Налоговый кодекс - круглая сирота

Многострадальный и многостраничный Налоговый кодекс как-то сразу стал лишним и никому не нужным. "Каждый имеет право на ошибку", – краснея, пытался сформулировать причину отступления лидер парламентских регионалов Александр Ефремов. "Ошибка допущена в этих стенах", – заявила с парламентской трибуны заместитель главы Администрации президента Ирина Акимова. "Виноваты все", – вполголоса произнес за ее спиной спикер Владимир Литвин. "Не люблю пролетариат", – отрезал вице-премьер Сергей Тигипко и затаился. Обиженный, он, видимо, чувствовал себя профессором Преображенским.

Интереснее всего было наблюдать за премьер-министром Николаем Азаровым. Хотя бы потому, что он искренне, как утверждают коллеги, верил в то, что произведенный на свет Налоговый кодекс – не уродец, а вполне жизнеспособный, а главное – перспективный документ. Но после того как президент сказал "плохо", спорить не стал, признал ущербность дитяти. По версии Азарова "плохо" получилось потому, что некие безответственные исполнители среднего звена допустили промахи, воплощая генеральную линию правительства. На заслуженный отдых удалилась заместитель министра финансов Татьяна Ефименко. Ее не спасло даже то, что она давно знакома с Азаровым и не один год с ним сотрудничала. Еще одно "плохо" приписали ответственным за пиар правительства – мол, не смогли объяснить очевидные плюсы кодекса, в результате чего оппоненты выпятили мелкие недостатки. Но поскольку официальных пиарщиков у Кабмина нет, то и увольнять некого.

В довершение Азаров сам забил гол в собственные ворота: после слов президента, который уверял митингующих, мол, он, Янукович, на их стороне, премьер растерянно переспросил: "А я на чьей стороне?" У свидетелей этой драмы активно подогревали ожидание кадровой крови. Хотя, судя по реакции на г-на Азарова, которая бурно проявилась на концерте Анны Нетребко, особой необходимости в артподготовке теленовостями не было. Как рассказывают, премьер-министра освистали. Причем дважды – когда он появился и когда выносили цветы от его имени. Освистали люди, пришедшие слушать оперу, публика специфическая, не та, которая стояла на налоговом Майдане, не торговцы с вещевых рынков.

Не исключено, что этот символический для Азарова миг повторится – ему прочат отставку с переводом на другое, менее значительное место работы. Телеаудитория, несомненно, останется довольной – вот оно, символическое кровопускание, да еще и кандидатура – идеальный объект для критики. Власть, в свою очередь, избавится от накопленной порции негатива. И какая разница, что виноваты все – всех же не уволить.