Крупнорогатая инфляция

В июне 1990 года в центре Манхеттена, возле отеля "Уолдорф-Астория", меня, народного депутата СССР, чуть не побил афроамериканец размеров Виталия Кличко. Слишком уж категорически он не принял моего утверждения, что Украина будет независимым государством. Размахивая здоровенными кулачищами в воздухе Нью-Йорка, он кричал: "Ничего у вас не выйдет! Вы должны быть в Союзе!"

Эту дискуссию я вспоминаю каждый раз, когда слышу разговоры об инфляции и о плохом бизнес-климате в Украине. Вот и в начале 2008-го прыжок цен в очередной раз показал: у наших политиков действительно "ничего не выходит". Ведь темпы роста цен обратно пропорциональны качеству организации экономики: чем лучше правила игры на рыночных полях – тем спокойнее ведут себя цены.

Конечно, поднимающиеся каждые полтора-два года ценовые волны куда слабее гиперинфляционных цунами первой половины 1990-х. Но и их достаточно, чтобы продемонстрировать беспомощность организаторов нашей экономики. Ведь январь еще раз подтвердил: природа инфляции остается неизменной. Быстрее и упорнее всего дорожают продукты, определяя на 55% изменения общего уровня цен. Влияние коммунальных услуг на общий уровень – гораздо меньше, а цены импортируемых потребительских товаров практически не растут.

Важно сказать, что рост цен состоялся при ощутимом сокращении наличности, находящейся на руках у граждан. Только в январе ее стало на 6 млрд. грн. меньше. Иными словами, дело вовсе не в деньгах, вдруг появившихся у граждан, – денежное предложение уже несколько лет подряд не влияет на потребительские цены. Отсюда вывод: для укрощения своенравных цен правительство должно создавать надежные рыночные механизмы роста эффективности производства. Выше эффективность – ниже затраты на производство, а значит, легче сдерживать цены.

Но не тут-то было. Кабмин и не собирается этого делать, игнорируя обращения представителей бизнеса. В объявленном наборе антиинфляционных мер – лишь пару десятков общих фраз. А основной рецепт борьбы с инфляцией должен быть таким: связывать антиинфляционную политику с инвестиционно-инновационной. Иными словами, борьбу с ростом цен обуславливать развитием производства. А для этого нужно знать не только газовые схемы, но и реальный сектор экономики. И, конечно же, приходить во власть не на год.

Приведу простой пример: рост цен на говядину – во многом результат сокращения поголовья крупного рогатого скота в четыре раза, до уровня 1991 г. Остановить это сокращение, расширить предложение говядины и снизить цены можно не менее чем за три-четыре года. И Кабмин должен приходить хотя бы на такой "крупнорогатый" срок. Не радует в этой ситуации и Международный валютный фонд. Он предлагает Нацбанку регулировать прежде всего инфляцию, а не обменный курс. За этим стоит жесткое ограничение денежного предложения и спроса (читай – роста заработков граждан).

Наши внутренние цены на многие товары ниже мировых, в то время как Украина – страна с открытой и крошечной экономикой (всего 0,6% мирового ВВП). Дешевый ресурсный рай недолговечен – необходим переход к политике быстрого роста реальных заработков украинцев. И блокирующая повышение цен денежно-кредитная политика – это лишь одна из предпосылок роста реальных заработков. Главное – улучшить условия хозяйствования в Украине. Легче работается – лучше зарабатывается. Но с апреля прошлого года необходимые бизнесу законы не принимаются.

Итог не заставил себя ждать: по условиям ведения бизнеса Украина скатилась со 128-го на 139-е место – так нас оценил Всемирный банк. Перефразируя Салтыкова-Щедрина, наше счастье, что бестолковость украинского бизнес-законодательства лихо компенсируется "конструктивной" коррупцией – и экономика все-таки растет. Но неужели о такой стране взяточников я рассказывал американцу тогда, 18 лет назад?