На крови. Зачем нужны фильмы о жестокости и насилии

Ли Кан До, немногословный и жестокий молодой человек, работает коллектором. К своему занятию относится чрезвычайно ответственно: наведывается к должникам небольшой конторы ростовщиков, и когда у тех не оказывается денег, чтобы вернуть долг, превращает их в инвалидов, хотя достаточно было бы слегка припугнуть. Бормоча что-то вроде "Безответственные идиоты, зачем было брать в долг, если знали, что не сможете вернуть?", Ли Кан До кому-то расплющивает руку между валиками станка, кому-то ломает ногу, и долги несчастных оплачивает страховая компания. Друзей у Ли Кан До нет, да они ему и не нужны. Семьи тоже нет, и не было бы, если бы однажды не появилась женщина, которая назвалась его матерью. И дальше весь фильм Ли Кан До тяжело и мучительно выясняет отношения с внезапно вернувшейся после тридцатилетнего отсутствия матерью – вплоть до трагического финала. То, что финал будет именно таким, становится ясно, как только мать произносит слово "месть". Тут Ли Кан До, а за ним и зрители, понимает – все может быть совсем не так, как ему нравилось думать.

Не исключено, что Ким Ки Дук просто не любит людей. И снимает фильмы, чтобы поиздеваться над ними сначала на экране, а затем – в зрительском зале

"Зачем снимать такое кино?" – отворачиваясь от экрана и прикрывая глаза журналом, возмущенно шептала дама в первом ряду на показе ленты в рамках фестиваля "Молодость". Хотя правильнее было бы уточнить у той возмущенной дамы, а заодно и еще у пары десятков человек, покинувших зал до окончания "Пьеты": зачем приходить на такие показы? Конечно, есть фильмы, которые вряд ли выйдут в отечественный прокат, и увидеть их можно только на "Молодости", и "Пьета", скорее всего, один из таких. Вдобавок, на счету этой ленты – "Золотой лев", полученный на Венецианском кинофестивале, что делает "Пьету" одним из главных фильмов года. Но ведь можно было поинтересоваться и автором картины.

Все многочисленные сцены насилия у корейца Ким Ки Дука предельно реалистичны, отношения – извращены, а герои чаще вызывают отвращение, чем сочувствие. И в таком духе он снимает все свои фильмы, иногда, как в "Пьете", добавляя религиозные аллюзии. На вопрос, зачем он это делает, можно придумать сразу несколько десятков ответов. Например, реалистичная жестокость может быть нужна для того, чтобы исследовать человеческие реакции на насилие. Или чтобы понять, откуда берется жестокость в людях – возможно, от недостатка родительской любви в детстве, как в "Пьете". А может быть, Ким Ки Дук идет на крайние меры, чтобы выяснить отношение разных людей к смерти, убийству, самоубийству и, как, опять же, в "Пьете", к способности пожертвовать собой ради других. Иногда кажется, что Ким Ки Дук размышляет над вопросом: за что человека можно простить, а за что – нет, какие поступки можно искупить только смертью, а какие –достойны милосердия.

Собственно, "Пьета" – и есть "милосердие" в переводе с итальянского. Так в середине XV века назвал свою скульптуру Микеланджело. Ким Ки Дук название этой работы, на которой Мария держит на руках только что снятого с креста Иисуса, процитировал в своей ленте. Ну и заодно исследовал в ней, насколько далеко может зайти любящая мать, и это вполне может быть еще одним ответом на вопрос, зачем снимать такие фильмы. Хотя, конечно, не исключено, что Ким Ки Дук просто не любит людей. И снимает фильмы, чтобы поиздеваться над ними сначала на экране, а затем – в зрительском зале. А зрители, жаждущие посмотреть фестивальное кино, которое нигде больше не покажут, идут и послушно мучаются. Как та дама, которая на показе возмущалась и отворачивалась, но до финала все-таки досмотрела.

Фокус.ua