Кто пришел в искусство, или Поколение декаданса

Последнее время центр современного искусства "М17" упорно пытается определить лицо нового поколения. Точнее, лица. Пару лет назад прошла неплохая выставка под названием "Те, кто пришел в 2000-х", которая подытожила прошедшее десятилетие. Сегодня, не дожидаясь, хотя бы середины десятилетия выдается еще одна "обойма имен" - "Introversion, или Те, кто пришел в 2010-х". Выставка показалась весьма меланхоличной. Тот "дух времени", который пытались уловить организаторы – дух декаданса. Все зациклено на идее отсутствующего поколения. Благо, не отсутствующего искусства. Люди приходят в искусство еще по инерции, стучат в закрытые двери, не понимая, что здесь делать пока нечего. Строить карьеру художника в нашей стране – все равно, что строить карьеру дворника. Потолок возможностей установлен очень низко. Ну добился пары-тройки персоналок в хороших галереях, поучаствовал в нескольких престижных групповых. Послужной список есть, а отдачи никакой. И где выход? Их два: уйти или, как говорят, "забить на все" – и самопогружаться. Искусство сегодня – это разновидность дауншифтинга, интроспекции, внутренней эмиграции, ухода от той не вселяющей большой надежды на будущее социальной реальности, которая нас окружает.

Строить карьеру художника в нашей стране – все равно, что строить карьеру дворника. Потолок возможностей установлен очень низко

Здесь, собственно, и проходит граница поколений – в отказе от активной гражданской позиции. Как бы мы не игнорировали это очевидное утверждение, но искусство – часть социального организма. Это подтверждается хотя бы тем, что оно точно улавливает умонастроения, которые царят здесь и сейчас. Если брать за основу дискриминирующую классификацию по дате, то 30-летние, пришедшие в 2000-х – группа РЭП, харьковчане – смогли мощно заявить о себе критическим искусством, которое в наши дни уходит на второй план. Но даже в их критике, которая и сплотила поколение нулевых, уже тоже звучат нотки усталости. А это явные признаки декаданса – разочарованность в попытках изменить реальный мир и уход в собственный. Метафорой к такому отрезвлению после критического пафоса стал "журнальный столик" Юрия Билея, который держит стеклянную столешницу на белых воздушных шариках. Символ надежды, которая уносит ввысь даже в самом мрачном окружении. Но и ее основательно "прижали" и утилизировали.

Что до списка имен "представителей поколения", то, в целом, он действительно убедителен. Хотя, естественно, не обошлось без спекуляций: на "безрыбье" шансы оказаться в подобном пуле у случайных персонажей возрастают. Поколения нет – это факт. Но есть действительно мощные аутсайдеры – такие как Илья Пруненко, которые наглухо заперты в "башне слоновой кости" собственного видения мира. Огромные, "поплывшие", деформированные человеческие лица впечатляют своей психоделикой, суггестией безумия, которое, на самом деле является нормой, если присмотреться в крупном масштабе. Даже сама энтропия живописной ткани у него выглядит красиво, потому как это объективная фиксация происходящего. Сергея Радкевича интересует способ выживания сакральных, иконных образов в контексте актуального искусства, шире – современной культуры. Вывод утешителен: в этой "fusion"-культуре, где нет никаких ограничений, уже ничего не выглядит инородным – да здравствует, полная лояльность. Молодые ничего не отвергают – они просветлены вседозволенностью. Так, буддистские смыслы равновесия бытия несут инсталляции Павла Ковача. Концептуально интересные и визуально убедительные инсталляции Евгения Самборского, гнущего, мнущего и ломающего ткань живописи. В общем, удовольствие от просмотра получить можно. Единственное, что настораживает – выставки молодых стали настолько популярны, что избежать плагиата комбинаций практически невозможно. По ключевым своим звеньям эта выставка очень напоминает прошлогодние "МУХи". Одни открывают имена, другие их эксплуатируют. Поэтому, наверное, стоит перестать гнаться за "Новым" – надпись на стекле в работе Добрыни Иванова – старое еще себя не исчерпало.

Фокус.ua