Украинские политики не умеют отвечать на вопрос "почему"

В США суд присяжных оправдал 29-летнего Джорджа Циммермана — патрульного, застрелившего темнокожего подростка Трейвона Мартина, посчитав его подозрительным. Присяжные решили, что обвиняемый действовал правильно и защищал свою жизнь от возможного нападения. Тысячи афроамериканцев, не согласившись с вердиктом, вышли на улицы американских городов, протестуя против решения суда и произвола полиции.

Того, что президент США Барак Обама выступит с обращением по поводу случившегося во Флориде, не ожидал никто. Но он выступил. И все слушавшие речь американского президента запомнили ключевую фразу: "На месте этого парня мог быть и я 35 лет назад".

Чтобы получилась политическая речь, нужна политика, в Украине же она превращена в охоту за голосами

В Украине 29-летняя Ирина Крашкова, которую изнасиловали и пытались убить, указала на защитников правопорядка. Произвол людей в форме спровоцировал акцию возмездия — односельчане жертвы едва не смели с лица земли отделение местной милиции.

Того, что по поводу случившегося с обращением выступит президент Украины Виктор Янукович, не ждал никто. Он и не выступил. События во Врадиевке так и не стали темой для политической речи. Политику в стране делают немые. Да, власть имущие много говорят, но мы не вспомним ни одной обращенной к нам речи, в то время как страна переживает многое, что вполне достойно стать поводом для яркого выступления.

Эта мысль не покидала меня в дни 70-летия трагических событий на Волыни. История предоставила политикам уникальный шанс произнести речь, которую впоследствии могли цитировать не только по обе стороны украинско-польской границы.

И дело не в том, что в стране нет людей, способных, подобно спичрайтерам Обамы, положить на бумагу слова, привлекающие умы и сердца. Дело в другом. Чтобы получилась политическая речь, нужна политика, в Украине же вместо нее — охота за голосами. Мы привыкли наблюдать такое в фильмах о Диком Западе, где новые американцы выменивают у бедных, но гордых старых землю и ресурсы — за медяки и заморские безделушки. Тогда тоже не было политики, только бизнес.

В отсутствие политики основные действующие лица гонки за властью избрали другой формат общения с нами: "задушевный" разговор, оставшийся в наследство от советских кухонь и постсоветских пивных, или вещание на сленге, понятном только своим, корни которого уходят в пионерские линейки и тюремные переклички.

Это дух примитивной коммерции: каждый политик мечтает охватить сразу как можно большую аудиторию. Но любая аудитория состоит из разных людей: энтузиастов, ждущих быстрых перемен, отчаянных ретроградов, и тех, кто медленно, но все же принимает новое, и тех, кто долго сопротивляется переменам, избегая их. Последних гораздо больше.

Вот к ним и обращаются украинские политики. Власть — к умеренным консерваторам, оппозиция — к сдержанным сторонникам перемен. И тех и других агитируют, рассказывая о планах и программах, то есть говорят главным образом "что" и в общих словах — "как". Оппозиция обещает повысить зарплаты бюджетникам — "что". Для этого предстоит раскулачить богатых — это "как". Власть обещает стабильность — "что". Для этого страна вступит в какой-нибудь союз — это "как".

Политическая позиция никогда не отвечает на вопросы "что?" и "как?". Она дает возможность политику, глядя людям в глаза, ответить на вопрос "почему?". Почему происходят те или иные вещи, почему они важны. Это отражение личного отношения к действительности, к прошлому и будущему. Речь разъясняет ценности и убеждения человека. Она базируется не на таблицах, отчетах и цифрах. Личность, жизненный опыт, вера и убеждения говорящего — вот главное. Политическая речь обращена к сердцам тех, кому она предназначена.

Сегодня немногие активные и готовые действовать люди остаются равнодушными к тем, кто говорит "что" и "как", потому что не слышат гораздо более важную для них составляющую — "почему". Общество лишено энтузиазма и целеустремленности этих людей, тех их качеств, которые способны расшевелить и убедить сомневающихся, которых гораздо больше.

Молчание — свидетельство того, что начальники неплохо себя чувствуют и без политики. Однако для нас такой сценарий неприемлем.

Украинская публичная политика должна начаться с простых, но искренних слов. С обращения к немногочисленным, но убежденным сторонникам перемен с речью, в которой оратор объяснит, почему мы никогда не сможем изменить нашу жизнь, лишь меняя людей, именующих себя государством.

Сергей Рачинский, медиааналитик