Украинские заробитчанки нужны семьям до тех пор, пока пересылают деньги

Начните вбивать в Google "в Италии…", и после первого наиболее частого запроса: "…выпал снег" появится второй: "…убили украинку". Это про женщину Ольгу Дунину из Керчи. Два месяца назад ее нашли мертвой в ящике из-под холодильника на обочине дороги в провинции Перуджа.

Результаты поисковика, пожалуй, лучше всякой статистики демонстрируют одну вещь. У тысяч украинцев в Италии есть родственники или знакомые. Иначе этот интерес не объяснить. Это мамы, дочки, жены, сестры, подруги. Они едут туда за лучшей жизнью для своих родных, с приклеенным ярлыком "заробитчанка", пустым кошельком и заканчивающейся туристической визой. Трудовая миграция женщин в Италию — процесс уже довольно продолжительный, и главное — массовый.

Миф о патриархальности нашего общества разбивается с каждым денежным переводом из Италии. Их отправляют женщины. Они тянут свои семьи, своих детей

Раньше мне казались преувеличением рассказы о селах, где практически нет женщин, и мужчины танцуют на праздниках друг с другом. Оказалось, нет. Пока мы снимали фильм "Женщина-банкомат", объездили десятки городков Западной Украины. Это очень распространенное явление. Единственное — мужчины чаще не танцуют, а просто пьют. И уже непонятно, что было первым. Пьют от того, что уехали жены, или те уехали, потому что пьют. В любом случае миф о патриархальности нашего общества разбивается с каждым денежным переводом из Италии. Их отправляют женщины. Они тянут свои семьи, своих детей.

Одна героиня нашего фильма рассказывала, что итальянцы очень удивляются тому, что на заработки едут именно женщины. А мужчины остаются в Украине. У нас так привыкли. И вот уже подрастает новое поколение мужчин, которое, наблюдая за тем, как мама работает, не видит в этом ничего плохого. Более того, у таких детей со временем складывается аналогичная модель семьи, где женщина — и сильное плечо, и опора, и добытчик.

В Италии, прислуживая в семьях, присматривая за стариками и воспитывая чужих детей практически без выходных, по 24 часа в сутки, эти женщины успокаивают себя тем, что другого выхода у них нет. Особенно когда срабатывает этот дурной украинский принцип "как у соседа". У него хата с металлопластиковыми окнами, и у меня должны быть. Сделал ремонт, и мне нужно. Дети поехали учиться в область, и я отправлю. Что, мы хуже кого-то? Не хуже. Все должно быть "як у людей". И в общем-то ничего плохого в этом нет, подталкивает к изменениям, однако стремясь улучшить свою жизнь и жизнь своих детей, они получают другие проблемы. Похлеще отсутствия металлопластиковых окон.

Термин "социальная сирота" только поначалу кажется каким-то казенным. На самом деле это очень точная формулировка. Детей, которые растут сами при живых родителях, иначе не назвать. Я много раз снимал детей в детских домах, и в первый раз тех, чьи мамы уехали на заработки, а отцы или ушли, или спились. У них один и тот же взгляд. Отрешенный, грустный, с каким-то не по годам взрослым отпечатком.

Но он быстро сменяется другим. Когда эти мальчики и девочки подрастают, то минус нехватки мамы превращается в плюс материального достатка. И уже никто не хочет, чтобы она возвращалась. А денег всегда мало. Велосипед — мама работает. Машина — мама работает. Свадьба — мама работает. Внуки — мама уже не хочет работать, но приходится. И вот где-то на стадии между "детским" желанием нового дома и какой-нибудь тяжелой болезнью мамы та перестает работать и возвращается. Не понимая, как из самого нужного человека превратилась в обузу. Просто это самая важная родственная связь — ежемесячный денежный перевод из Италии в Украину — разорвана. И все.

А тело убитой женщины, чье имя первым выскакивает в поисковике Google, когда вбиваешь "в Италии...", больше месяца пролежало в итальянском морге. Она десять лет была на заработках, а потом у родных не нашлось денег, чтобы перевезти ее останки на родину. В результате необходимую сумму собрали в самой Италии. Благотворительные организации.

Аким Галимов, журналист телеканала "1+1"