Юля на Майдане: победа или поражение

- Все, обнуляем счетчик, - одетый в камуфляж активист подводит меня к табло, отсчитывавшему дни заключения Юлии Тимошенко. 930 дней. Я в "Юлином городке" у Печерского суда, среди людей, боровшихся за свободу Тимошенко со дня ее ареста 5 августа 2011 года.

Собравшийся здесь народ фонтанирует идеями. "А давайте новое табло установим – будем считать дни заключения Януковича!" - говорит один. "Только с обратным отсчетом – от 25 лет тюрьмы. Дойдет до нуля – и опять!" - подхватывает другой. Атмосфера веселая, но эйфории нет. По крайней мере, сворачивать палаточный городок тут не хотят.

- Будет стоять, пока не получим нового президента, - уверяет меня активист.
- Если что, мы еще подержим Юлю за косу, чтоб не зарывалась, - говорит другой. Он не из "местных", пришел с Майдана, но ему никто не возражает. Слепой веры в Юлю уже нет.

На самом Майдане появления экс-премьера ждут с минуты на минуту. Тысяч сто людей, не меньше. Провожают погибших, "небесную сотню", под молитвы и "Пливе кача…" Особой радости не чувствуется. Чаще всего скандируют "Герої не вмирають".

Тимошенко на инвалидной коляске вывозят на сцену. Под сценой – столпотворение. Охрана Майдана хамит журналистам и толкается. Все в худших традициях съездов Партии регионов. В суматохе самооборонцы едва не побили нардепа от "Батькивщины" Владимира Шульгу. Решаю не прорываться силой, остаюсь среди толпы.

- Слава Украине! – начинает Тимошенко.
- Героям слава! – отвечает Майдан.
"Юле – волю!" кричат тысячи, но не десятки тысяч. Большинство скептически смотрит на сцену.
"Вона" опять доказывает, что является лучшим оратором в Украине. Оппозиционная тройка, не говоря уж о других, не годится и в подметки. Четко, в меру взвешенно, в меру эмоционально.
- Если вам скажут: разъезжайтесь по домам, а за вас тут все сделают красиво – не верьте! – парирует Тимошенко призыв своей же правой руки Александра Турчинова, который де-факто является сейчас президентом Украины.
- Понятно, что не уедем. Не вы собирали, не вам распускать, - отзывается стоящий рядом мужчина средних лет.
- Я буду гарантом того, что вас никто не предаст, - говорит Тимошенко. В ответ: "Кто тебя уполномочивал гарантировать?.."
- Я хочу извиниться за всех политиков, - со сцены.
- За себя извинись, - толпа.

Выступление прерывается. Кому-то стало плохо, со сцены ищут медиков. А нашлись якобы титушки. Двух парней вытаскивают из толпы и ведут "разбираться". Тимошенко сосредоточенно смотрит по сторонам. После паузы говорит, что украинская революция приведет к цепной реакции на постсоветском пространстве. Фамилию Путина не называет.

Ее увозят со сцены под разногласное "Юля!" и "Не верим!" Выходит Юрий Луценко, начинает благодарить. "Ультрас – слава!" Народ поддерживает, но вяло.

На входе в бар неподалеку от Майдана курят две юные гламурные блондинки. В мирное время они вряд ли назвали бы фамилию премьер-министра Украины. Сейчас все по-другому.
- Хорошо, что она вышла, - говорит одна.
- Да, но нам кто-то новый нужен у власти. – отвечает подруга.

Украинский народ вырос, как бы пафосно это ни звучало. Он помнит, кто пытался создать широкую коалицию с Януковичем и раздерибанить страну на 10 лет. Он помнит, кому мы обязаны высокой цене на российский газ. Он знает (или хотя бы догадывается), что именно Тимошенко была одним из архитекторов нынешней системы власти. По крайней мере, Андрея Портнова, соавтора авторитарной модели имени Януковича, в большую политику привела именно она. Привела за руку, вопреки давлению однопартийцев, кричавших: "Юля, он предаст!" Он предал, сейчас куда-то исчез, а она вернулась.

Но села за решетку она в одной стране, а вышла на свободу в другой. Тогда был Шустер, сейчас – Фейсбук. Сейчас общество уже не верит прокламациям и пустопорожним выступлениям на гламурных пафосных съездах. Оно, общество, чутко следит за каждым шагом тех, кого кровью и потом привело к власти. Остановка кортежа с Яценюком и Тимошенко возле аэропорта "Жуляны" тому первое доказательство.

Да, Юлия Владимировна будет баллотироваться в президенты, и нас ожидает захватывающая битва косы и боксерской капы. Вполне возможно, она даже победит – "бабушки Черновецкого", или, в современной версии, "бабушки Пилипишина", за нее проголосуют, не из-за гречки, а потому что оратор.

Но я не буду радоваться ее победе. И тем более, не буду считать ее победой Революции. "Небесная сотня" погибла не за то, чтобы старые зады сели в новые кресла.

Милан Лелич, Фокус