Кто тебе нужен. Какого президента должны выбрать украинцы

В ночь выборов мы будем смотреть телевизор. С интересом следить за тем, как появятся первые цифры эксит-поллов, что станут говорить кандидаты, которых не поддержали украинцы, что скажут победители или — ну вдруг — победитель. Посидев до часа-двух ночи, мы пойдем спать. Утром мы не проснемся в новой стране. Наверняка в лентах новостей мы прочитаем о 15–20% подсчитанных голосов, о реакции России на выборы, новых жертвах на востоке Украины. Это же прочитает и человек, который в ближайшие годы (как ему кажется) будет управлять Украиной (как кажется мне, выборы в этот раз завершатся уже в первом туре).

По сути, кого мы выбираем? Управляющего, которому готовы доверить страну. Человека, который обязан найти лучший способ разрешить сложившуюся в стране ситуацию. О том, чтобы двигать государство вперед, речь пока не идет. Нам бы мира достичь, успокоить людей. Странная ситуация: вдруг выяснилось, что мы никогда не ценили мир. Отсутствие войны мы воспринимали как наше естественное состояние. Отсутствие локальных конфликтов, спокойствие, полученное по наследству, притупило наши инстинкты. Как можно стрелять в человека? Ну действительно, как? Вот он стоит, ты видишь его в прицел, жмешь на курок, идет отдача в плечо, человек падает. Но это же человек — у него семья, наверное, есть, дети...

Выпивал по праздникам, смеялся над шутками Петросяна. Но не убивать же за это. И понимаешь — до дрожи в руках, желания спрятаться, убежать, просто послать все на… — перед тобой враг, если не ты его, то он тебя. Это потом начинаешь обосновывать, задавая себе вопрос, например: какого еще наказания заслуживают "эти", которые в Славянске устроили засаду в детском саду и оттуда из миномета обстреливали солдат? Так действовали палестинские боевики в Секторе Газа — ракетный залп по еврейским территориям они производили со школьного двора, зная, что в ответ школу бомбить никто не будет.

Впервые мы выбираем не просто президента, но верховного главнокомандующего. Для предыдущих глав государства эта опция была дополнением, сувенирным довеском к должности. Новому президенту придется наполнить ее смыслом: он должен будет принимать решение о ведении боевых действий, проводить кадровые перестановки в высшем командовании Вооруженных сил Украины, а также согласно Конституции "проводить руководство в сферах национальной безопасности и обороны государства". По сути, ни у кого уже нет сомнения в том, что Украина находится в состоянии войны — нового типа, необъявленной, когда враг не декларирует, что он "твой враг", а вместо переговоров стреляет в тебя из российского РПГ "Муха".

Общее понимание выхода из ситуации на востоке сводится к формуле: "боевикам — пуля, растерявшимся — слово". Лучше всех, как мне кажется, ее расписал еще месяц назад лидер Третьей Украинской Республики Юрий Луценко, который после убийства в Славянске депутата Горловского горсовета Владимира Рыбака заявил: "С террористами можно говорить исключительно на языке оружия. Диалога с гнездом настоящих террористов быть не может. Им можно только предложить сложить оружие, и больше ничего. В противном случае их надо окружить и уничтожить".

После любой войны наступает мир. Всегда. На это могут уйти годы. Но мир наступает всегда. И мы должны избрать себе президента, который готов и может этот мир установить. Как бы кому-то ни нравилось воевать или ходить по улицам городов и поселков с автоматом наперевес, в обществе есть запрос на мир, спокойствие. Иногда кажется, что эта война не закончится никогда. Но она закончится. Хотелось бы поскорее, прямо сейчас. Но вряд ли. Ведь понимаешь, что отношения между собой выясняют не украинец с украинцем — люди, которые прожили в одной стране, понимающие друг друга, одинаково знающие и тонкости отечественной политики, и перипетии какого-нибудь дурацкого телевизионного шоу. За их спинами стоит враг, который рассчитал, что, поссорив нас между собой, он, захватчик, сможет получить выгоду. Вековым опытным путем доказано: правило "разделяй и властвуй" работает. Столкни лбами соседей: пошепчи на ухо одному, налей другому, а потом сделай так, чтобы они поссорились, — и через время можно въезжать в освободившийся дом.

Да, мы уже не будем такими, как до ноябрьских событий 2013 года. С тех пор мы пережили освободительное движение, захват своей территории, гражданское сопротивление, новую, в худшем ее проявлении, махновщину. Появился ли новый тип украинца? Вряд ли. Но в нас проснулись какие-то спавшие до этого чувства. Любовь к Родине из простого словосочетания превратилась в способность к физическому самопожертвованию. Чувство справедливости дополнилось возможностью ее требовать и добиваться. Свобода перестала быть эфемерным термином, и теперь, как писал Камю, это в первую очередь не привилегии, а обязанности.

Нам, украинцам, предстоит сделать самый сложный выбор. Сложнее до этого не было. Найти человека, который может и готов воевать за страну, установить в ней мир, восстановить доверие друг к другу и начать руководить государством становящихся новыми людей. Задача трудная, но выполнимая, поскольку есть одно условие: новый президент должен слышать, что ему говорим мы, те, кто его нанимает на работу. Слушать тех, кто может этот договор о трудоустройстве расторгнуть. И тогда все будет нормально. Так что, президент, помни: это мы тебя выбираем, а не ты нас.

Валерий Калныш, главный редактор газеты "Коммерсант-Украина", закрытой в марте 2014 года