Мир как война. Почему ООН скорее жива, чем мертва, несмотря ни на что

Редкая игра сравнится по увлекательности с управлением миром, об этом вам могли бы рассказать авантюристы-завоеватели прошлого и фанатики компьютерных игр настоящего. Подозрения, что на самом деле планетой управляют какие-то могущественные и загадочные люди, тиражируются миллионами экземпляров книг и фильмов разной степени серьезности и художественности. Фигурируют в них масоны, иллюминаты, "Комитет 300". И обязательно Бильдербергский клуб: еще бы, ведь его влиятельным участникам строжайше запрещено разглашать содержание этих встреч. Очевидно же — правят миром.

На самом деле мировое правительство существует совершенно открыто и называется ООН. Другое дело, что решает оно не все вопросы, и даже те вопросы, которые берется решать, решает далеко не всегда. Чаще не решает. А кто сказал, что править миром легко? Вот и все участники юбилейной, 70-й, Генеральной ассамблеи ООН жаловались на то, как сложно дается управление общими делами.

Кстати, в нынешнем или следующем году можно отметить столетний юбилей с момента, когда идеей совместного правления миром был заражен ее ярый сторонник — американский президент Вудро Вильсон. Подхватил он ее у представителя влиятельного британского клана Сесилей Роберта Сесиля-младшего, у которого в ближайших родственниках ходило два премьера, а предок в качестве первого министра давал советы самой Елизавете I. Про мировые империи эти люди знали все. Казалось бы, зачем делиться возможностью править с другими? Мысль была проста, прагматична и вполне могла бы быть озвучена Бараком Обамой или Пан Ги Муном: договариваться дешевле, чем воевать.

История Вудро Вильсона в этом отношении трагикомична. Только он представил в 1917 году конгрессу свой план утверждения мира путем создания Лиги наций, как немецкие подводные лодки потопили три американских корабля, и США пришлось вступить в Первую мировую. По настоянию американского президента устав Лиги наций был включен в документ Версальского мирного договора, но сами США в лице своего сената отказались подписывать этот документ, и Лига была учреждена без Соединенных Штатов. Это, конечно, укоротило ее годы, а заодно и годы Вильсона. Хотя в 1919 году за это хорошее дело он был удостоен Нобелевской премии мира. Роберту Сесилю-младшему тоже дали Нобелевку, но аж в 1937 году, незадолго до того, как стал очевидным полный провал замечательного проекта и началась Вторая мировая. Ведь пока кто-то мечтает о совместном управлении миром, находится кто-то, кто предпочел бы делать это один и по своим правилам.

В 1943 году возникла идея обновленной Лиги наций, и Штаты не стали повторять старой ошибки: в ООН они заняли лидирующие позиции.

Когда руководители стран — победителей в Первой мировой обсуждали глобальные перспективы, по воспоминаниям свидетелей, французский премьер Клемансо, долго не вступавший в беседу, заявил:

"Здесь было много разговоров о мире, который навсегда положит конец войнам... Подсчитали ли вы цену такого мира?.. Если мы больше не будем вести войн, если мы их не допустим, мы должны будем отказаться от наших империй и всяких надежд на их сохранение. Вы, англичане, должны будете уйти из Индии. Нам, французам, придется покинуть Северную Африку, а вы, американцы, должны будете уйти с Филиппин и из Пуэрто-Рико и оставить в покое Кубу и Мексику. О, мы все сможем отправиться в эти и другие страны, но лишь как туристы, торговцы и путешественники. Но мы больше не будем иметь возможности управлять ими и эксплуатировать их... Мы не сможем дальше держать в своих руках торговые пути и сферы влияния. Мы должны будем устранить торговые барьеры и предоставить всему миру свободу торговли. Такова лишь приблизительная цена постоянного мира. Имеются и другие жертвы, которые нам, господствующим державам, пришлось бы принести. Это очень дорогостоящий мир. Если вы к нему не готовы, значит, вы имеете в виду не мир, а войну".

Жорж Клемансо не был романтиком, в отличие от Вудро Вильсона. Борьбе за настоящий мир вредны романтики, как и циничные прагматики.

Что бы там ни говорили, а за минувшее столетие мы все-таки научились лучше совместно управлять миром, слово "война" в позитивном контексте исчезло из лексикона даже тех, кто эти войны развязывает. Да что там. Они в первых рядах миротворцев. Разве это не прогресс?