Кто им доктор. Почему политические ТВ-шоу напоминают сеанс у психотерапевта

Украинская политика обычно ассоциируется с дурдомом. В основном, по двум причинам. Во-первых, из-за частых эксцессов в поведении политических лидеров – и индивидуальном, и групповом. Во-вторых, из-за абсурдности принимаемых политиками решений: чаще всего они противоречат их же собственным, политиков, базовым потребностям (выжить, сохраниться в качестве политической единицы), не говоря уже о высших уровнях пирамиды Маслоу (оставить след в истории, например). До интересов избирателя дело обычно совсем не доходит.

Ярче всего безумие проявляется во взаимодействии – будь то дискуссия политиков в парламенте или участие в политическом ток-шоу. Правильный психотип главы Верховной Рады является вопросом государственной важности для Украины: 90% рабочего времени спикера занимают психологические интервенции: заспокойтеся! зосередьтеся! годі стрибати! и так далее. Сходную роль играют и ведущие телевизионных политических дебатов. Модерация украинского политического ток-шоу сродни психотерапевтическому процессу – то же стремление докопаться до сути проблемы путем исследования и интерпретации симптомов, только вместо снов, фантазий и свободных ассоциаций изучаются партийные позиции и аргументы. Как говорится, что у гостя ток-шоу на языке, то у лидера его партии на уме.

Как и в современной психотерапии, на украинском телевидении царит полный плюрализм методик и подходов. Давайте попробуем, ради шуточного интереса, представить, к каким психотерапевтическим школам могли бы примкнуть эти политические ток-шоу. Меня хватило на знакомство с четырьмя программами: "Свобода слова" (ICTV), "Право на владу" (1+1), "Черное зеркало" (Интер) и "Шустер Live" (канал 3s.tv).

"Свобода слова" на канале ICTV представляет собой пространство, в котором ведущий, эксперты и спикеры взаимодействуют на одном уровне: все они стоят за трибунами одинаковой высоты. Роли "спикеров" и "экспертов" пространственно не отделены друг от друга. Более того, гости постоянно меняются ролями: сейчас я побуду спикером, а ты экспертом, а теперь давай наоборот. Это очень похоже на методику "двух стульев", разработанную и применяемую в гештальт-терапии. Клиенту предлагается побыть в каждой роли из тех, что задействованы в актуальном для него конфликте – таким образом, клиент обретает объемное видение ситуации и утраченную им когда-то целостность. Но это в терапии. А в политическом шоу такой подход не работает. Не потому ли, что участники пока не готовы меняться ролями по-настоящему и воспринимают шоу просто как возможность посидеть на двух стульях сразу?

Проект "Право на владу" интересен тем, что в нем вместо ведущего одно время был "голос за кадром". Но теперь концепция поменялась, и шоу получило сразу двух ведущих. Впрочем, оба варианта формата указывают на некий протест против директивной традиции в ведении политических шоу. Ведь чтобы состоялась терапия, никто не должен быть диктатором. Никаких репрессий, негативных оценок и отвержения. В центре процесса – клиент, его чувства, его интересы, его "здесь и сейчас". Это созвучно гуманистическому направлению в терапии. Можно ли сказать, что этот подход благотворен для нашей политической патологии? Скорее наоборот, он провоцирует всех участников шоу, включая ведущих, еще крепче держаться за собственную непримиримую позицию, по примеру героя известного анекдота: проблему не переборол, зато как зауважал себя за это!

Если "Право на владу" – шоу без ведущего, то "Черное зеркало" – это шоу без спикеров. Потому что сложно выступить со сколь-нибудь серьезным спичем в формате песочницы. Здесь все гости сидят на стульчиках, а зрители состоят почему-то в основном из юных грудастых дев в мини-юбках. Впрочем, понятно почему: все шоу выстроено вокруг фрейдовского принципа "Ид" – средоточия инфантильных желаний и первобытных инстинктов. И это проявляется в поведении гостей: они играют с мобильными телефонами, кричат, часто –одновременно, перебивают друг друга и охотно сплетничают об отсутствующих в студии людях. Ведущий же только подливает масла в огонь, провоцируя гостей на несдержанность в проявлениях. Такой подход тоже имеет свои аналоги в психотерапии. Франк Фарелли, основатель провокационного подхода, считал, что истинная мотивация человеческих поступков обычно неприглядна и плохо пахнет. И чем глубже спрятаны причины, тем сильнее запах. Но беда в том, что все эти бурные эмоции "Черного зеркала" – не более чем чернильные пятна осьминога. Они скорее маскируют настоящие проблемы, чем вскрывают их. Так что и Фарелли не годится для наших широт.

"Шустер Live". В шоу Шустера традиционно много Шустера, причем в его фирменной манере демиурга: только ему одному удается, не особо вмешиваясь в происходящее на площадке, оказывать решающее влияние на то, как пойдет дискуссия, кто сумеет показаться в выгодном свете, а кто – выставит себя дураком. Гости здесь выступают под пристальным оценивающим взглядом зрителей, и эта навязчивая ежеминутная оценка скорее невротизирует, чем раскрепощает: попробуй продолжать говорить то, во что ты веришь, глядя, как кривая поддержки зала неуклонно ползет вниз. Единственный человек, свободный от надзора общественного мнения – это сам ведущий. Похоже, только он и получает позитивный эффект от процесса, неприлично растянутого во времени – шоу длится более 4 часов.

Получается, что ни один из телеподходов, применяемых для придания украинскому политическому процессу видимости конструктивной работы над общественно значимыми проблемами, пока не является успешным. Гостям не хватает искренности и взаимного внимания, дискуссии остаются поверхностными, в них больше желания себя показать, чем других посмотреть. О совместном поиске выхода из кризиса речь пока не идет – а без этого ничего не получится, потому что в любой терапии по-настоящему важен только один момент: стремление клиента к исцелению.