Марафон вместо спринта. О чем я сожалею через три года после Майдана

Ровно три года назад я оказался среди тех, кто первым вышел на промозглый осенний Майдан.

Несколько тысяч человек, которые находились в тот день там, были бодры и злы. Нас взбесил "разворот" Януковича с его отказом подписать Соглашение об ассоциации, и мы знали, что собой представлял российский "кредит". Страну планировалось продать. Причем растягивая удовольствие и продавая ее в течение года. Цена была смехотворно низкой — всего-то $15 млрд.

Я часто думаю о том, что бы было, если бы я имел возможность отправиться в прошлое. Что бы я сказал самому себе? Что бы исправил?

И раз за разом отвечаю: я бы сам себе не поверил.

Что "Беркут" попытается зачистить с кровавыми избиениями небольшой по объемам и "студенческий" по cути митинг? Да ну, не решатся. Да и зачем?

Что противостояние затянется на месяцы, и каждый шаг Януковича будет достаточно агрессивен для того, чтобы провоцировать нарастание затухающих от времени и холодов протестов, но недостаточно — для того, чтобы их подавить? Да ладно, он не настолько глуп, как об этом принято рассказывать в анекдотах.

Что начнется расстрел снайперами толпы — столь же беспощадный, сколь и бессмысленный, поскольку уже через несколько часов от осознания, что же они натворили, начнут разбегаться сами регионалы? Это еще про Украину или уже про беллетристику Тома Клэнси?

Что Россия вторгнется в Крым и в Донбасс? Да ладно, ватники десятилетиями грозятся. Они в жизни не пойдут на такое, да и Запад не позволит. Ялтинско-потсдамская система международных отношений — краеугольный камень мировой системы, НАТО… На людей, которые говорили о войне с Россией, еще в январе 2014 года я смотрел тем сочувственным взглядом, которым обычно награждают городских сумасшедших.

Что за пару лет у нас появится армия, а я сам в нее попрошусь и отслужу 15 месяцев? Я в двадцать лет шел на военную кафедру, чтобы не попасть в армию, для того, чтобы в тридцать лет полгода уговаривать военкомат меня взять?

Что эта армия будет всерьез готовиться к полномасштабной войне с Россией, и что по исходу трех лет РФ так и не рискнет вмешаться в бой "с открытым забралом", предпочитая подлые гибридные методы?

Нет, такому себе я бы в жизни не поверил. Я бы посчитал, что это не я из будущего, а какой-то дурной глюк.

Но с другой стороны — а хотел бы я себя предупреждать? Хотел бы я что-то изменить?

Мы потеряли Небесную сотню, контроль над Крымом и частью Донбасса, тысячи наших сограждан. Но мы вспомнили о своем достоинстве и отрастили зубы, мы встали на ноги и отогнали врага — пусть пока и не сумев полностью выгнать его из своего дома. Мы стали политической нацией. Годы до 2013-го со всей своей проблематикой теперь кажутся веселым детским утренником, политики, оперирующие теми же словами и концепциями, — недобитыми динозаврами. Мы изменились. Мы наконец-то начали догонять исторический процесс.

И нет, я бы не хотел возвращения. Больше всего меня пугает возвращение к прошлому, затухание изменений или, наоборот, детский бунт с попыткой "вернуть все взад", раз уж сразу после Майдана не наступило всеобщее благоденствие, честность и победа над Кремлем и коррупцией.

Это не спринт, а марафон. Нам бежать еще не одно поколение. На Майдане мы завоевали только право выйти на беговую дорожку — до финиша еще далеко.

Себе прошлому я бы сказал, что у моей кошки Шани скрытая аллергия на противорвотный препарат. Больше ни о чем за прошедшие три года я не жалею.