Майдан по-польски. Ожидает ли Польшу своя уличная революция

Уже несколько дней длятся масштабные акции протеста на улицах Варшавы и других польских городов. Причиной стал новый проект внутренних правил польского парламента, ограничивающий доступ журналистов в сейм. Начиная с нового года, снимать заседания смогут только пять определенных телеканалов и, главное, доступ к кулуарам будет запрещен — журналистам придется довольствоваться официальной информацией.

Одновременно вводится довольно объяснимая норма по ограничению максимального количества аккредитованных журналистов — не больше двух от одного СМИ. И правящая партия попыталась сделать вид, что это и есть основная суть изменений: мол, все как в Европе, ограничивать количество присутствующих журналистов нормально, это ради вашей же безопасности. А относительно действительно важнейшего изменения — запрета на доступ в кулуары — власть высказывается в том духе, что чрезмерная активность представителей прессы мешала депутатам выполнять свою работу. Так, Ярослав Качиньский, фактический лидер правящей партии "Право и справедливость", заявил в оправдание новых правил, что журналисты в здании сейма несколько раз даже ударили его камерами по голове — что, конечно, подняло волну ехидных шуток в польском сегменте интернета.

Естественно, нововведения вызвали недовольство со стороны оппозиции и послужили спусковым механизмом для очередного выплеска протестных настроений.

Напомним, что с момента прихода к власти "Права и справедливости" в 2015 году польскую власть неоднократно обвиняли в стремлении к авторитаризму. Так, право назначать глав государственных теле- и радиокомпаний было передано от независимого регулятора правительству. Кроме того, в результате принятого в прошлом году закона правящая партия фактически получила полный контроль над Конституционным судом. ЕС неоднократно выказывал свое беспокойство по поводу антидемократических тенденций в Польше, даже сравнивая ситуацию в стране с Венгрией Виктора Орбана. В самой Польше эти опасения разделял, в числе прочих, Лех Валенса, бывший лидер движения "Солидарность", поспособствовавший крушению социалистического режима в стране.

Но правых популистов из "Права и справедливости" такие обвинения не беспокоили вовсе. Не слишком волновали их и не раз собиравшиеся массовые протесты под эгидой как оппозиционных партий, так и созданного в прошлом году "Комитета защиты демократии". Впрочем, в некоторых случаях оппозиционерам все же удавалось повлиять на польскую власть. Так, прошедший в этом году во многих городах страны "черный протест" против практически полного запрета абортов на территории Польши завершился провалом голосования по этому законопроекту.

В этом же году власть пыталась принять закон, запрещающий проводить контрдемонстрации ближе чем в 100 метрах от ранее собравшихся групп протестующих, а также позволяющий резервировать некую территорию на срок до трех лет (!) для акций протеста, и предоставляющий приоритет на проведение акций в любом месте правительству и церкви. Последнюю, откровенно авторитарную норму Верховный суд страны отменил, но прочие, также вызывающие беспокойство, остались в силе.

Ну а на этот раз все началось с того, что в пятницу, 16 декабря, оппозиционные депутаты заблокировали трибуну парламента, протестуя против ужесточения правил доступа СМИ в парламент. Между тем на повестке дня стояло утверждение бюджета-2017; для его принятия спикер позвал депутатов в другой зал. Собрались там в основном представители правящей партии, которые в ручном режиме и утвердили бюджет. Такие действия, естественно, только ухудшили ситуацию: оппозиция не признала бюджетного голосования, назвав его незаконным и волюнтаристским. Под парламентом собрались несколько тысяч протестующих, и вечером полиции пришлось применить силу, чтобы дать возможность депутатам покинуть здание.

В течение следующих дней антиправительственные протесты собирались вновь и вновь. Демонстранты обвиняли правящую партию в узурпации власти, антиконституционных действиях и сравнивали ее с социалистическим режимом Польской Народной Республики; вполне органично звучали речевки "Солидарность!", напоминающие о главном оппозиционном движении тех времен. Даже прозвучала песня "Разом нас багато" — Jest nas wielu.

Все это дало повод украинским журналистам сравнивать происходящее в соседней стране с Майданом. Схожие черты действительно есть, и не только во внешней стороне дела. Так, например, как и Майдан, польские протесты собрали широкий спектр оппозиционных сил. Помимо Комитета обороны демократии и главной оппозиционной партии "Гражданская платформа", на акциях присутствовали также сторонники либеральной партии "Новочесна", аграриев из Польской народной партии и даже поклонники левых. Как и в случае с Украиной, конкретная ситуация злоупотребления властью привела к всплеску критики антидемократического режима в целом. И, наконец, как и Майдан, эти протесты нашли поддержку у европейских политиков.

Но есть и важные отличия. Во-первых, это уже далеко не первый крупный протест в стране. Предыдущие действия правительства также приводили к манифестациям — бывало, что и заметно более масштабным, чем в эти дни. Но, как правило, все заканчивалось ничем.

Причиной тому второе важное отличие: поддержка власти в Польше весьма сильна. Данные опросов разнятся, но рейтинг "Права и справедливости" примерно равен суммарному рейтингу всех протестующих оппозиционных партий. В то же время вторая-третья сила по народной поддержке в стране, популистское движение "Кукиз"15", фактически заняло сторону власти; их депутатов допустили на бюджетное заседание, а сейчас представители партии призывают к диалогу и говорят о том, как опасен раскол в обществе.

Неудивительно, что правительство может позволить себе регулярно игнорировать масштабные протесты в крупных городах: его основная электоральная база — провинциальные избиратели, преимущественно на относительно бедных восточных территориях страны. А они режимом вполне довольны — в частности, благодаря увеличению социальных выплат и недавней отмене пенсионной реформы, принятой прошлой властью и повышавшей пенсионный возраст.

Кроме того, у Ярослава Качиньского, "серого кардинала" нынешнего режима, есть важная личная черта, которой не хватало украинским лидерам в 2004–2014 годах, — тонкое политическое чутье. И, очевидно, чтобы избежать возможной неконтролируемой эскалации протеста, польская власть уже заявила, что старые правила доступа СМИ пока продолжат действовать, а новые будут еще обсуждаться.

Возможно, польские власти рассуждали так: если не пойти навстречу протестующим, число последних будет расти, а спектр претензий к власти может расшириться. Более того, длительные и интенсивные протесты означают повышенную вероятность провокаций и насилия, а последствия этого могут значительно увеличить риски для власти. Так что, очевидно, оказалось проще отказаться от введения новых правил, чтобы показательно уступить. Так, если провести аналогию с Украиной, Янукович в декабре 2013 года мог удержаться во власти, лишь только отстранив ключевых представителей силового блока, но не меняя никоим образом сути и курса режима.

Похоже, ограничения для аккредитованных в парламенте СМИ, как и ранее право на аборт, оказались для "Права и справедливости" не столь важными вопросами, чтобы из-за них рисковать и игнорировать протестующих. В действительно важных ситуациях — как в уже упоминавшихся случаях с назначениями руководителей государственных СМИ и взятием под контроль Конституционного суда — правящая партия на протесты особого внимания не обращала, полагаясь преимущественно на прочность провластного большинства.

Вероятно, сработала банальная логика выгод и затрат: в прежних случаях приобретаемая власть оправдывала риск, в нынешней ситуации, очевидно, не оправдывает. Также вполне возможно, что уступка в вопросе присутствия СМИ в парламенте не только приведет к деэскалации протеста и его постепенному затуханию, но и позволит позволит власти отвлечь внимание от недавно принятых ограничений свободы протеста — о них уже говорят значительно меньше, чем еще неделю назад. Помните об этом, когда польская оппозиция будет говорить о своем успехе в борьбе с преступным режимом.