Письмо деду. Украина – страна перемешанных наций и "понаехавших"

Здравствуйте, Яков Львович!

Меня зовут Лена, я живу в Киеве. Вы меня не знаете, никогда не видели и будете очень удивлены тем, что вам пишет незнакомая барышня с неизвестной вам украинской фамилией.

Вам о чем-то говорит имя Борис? Вы должны точно помнить, кто такой Борис. Ему было три года, когда вас не стало. Это мой папа. А вы мой дед, которого у меня никогда не было. Вас убили, когда вам было всего 37, у вас был трехлетний сын Борис, и ваша жена, моя бабушка, ждала второго ребенка. Вас убили, а через полгода родилась ваша дочь и моя тетя. Ее зовут Лиля. Она вас не видела никогда. Так же, как и я.

Знаете, папа всю жизнь считал, что вы умерли от разрыва сердца, когда вам было 46 лет. Так написали в справке, которую однажды прислали вашей семье. И он всю жизнь боялся этого возраста, решив, что тоже умрет в 46 лет. Потому что он очень на вас похож и, по рассказам бабушки, у вас одинаковые жесты, мимика, интонации, голос. О том, что вас не стало в 37 лет, папа узнал, когда ему было уже 60. Узнал, когда ему разрешили прочитать уголовное дело, в котором вы обвинялись в терроризме, создании антисоветской группировки и еще каких-то жутких вещах. Вы — владелец небольшой хлебной пекарни и фотосалона, представляли угрозу для огромной страны, и вас расстреляли через 3 месяца после ареста. А семье сообщили, что по результатам так называемого суда вам дали 10 лет лагерей. И они вас ждали эти долгие 10 лет. Маленький мальчик Борис, крошечная девочка Лиля и ваша жена Цива, которую все называли Соней. Она изменила себе имя, чтобы не выделяться и не раздражать тех, кому не нравились евреи. Цива — это же смешно и вызывает повод для насмешек. Соня — просто и понятно.

Вашу семью долгие 10 лет называли семьей врага народа, и они ждали вашего возвращения. А вы не вернулись. Потому что вас расстреляли. Когда до выдуманного "освобождения" оставался год, они получили письмо со свидетельством о смерти, где было написано "умер от разрыва сердца". Им не сказали, за что вы были арестованы, расстреляны и где ваша могила, а просто прислали бумажку-отписку. И теперь все, что у меня есть от вас, — это свидетельство о рождении моего отца, в котором записано, что его отец, а значит, мой дед, — это вы, пара фотографий (кстати, у вас был родной брат Шлема, он где, его где искать, он же был с вами, когда вы приехали в СССР из Польши) и уголовное дело из архивов КГБ, в котором написано "расстрелять".

Знаете, как они жили? Евреев не любили в той стране, куда вы решили переехать (или сбежали). Папа три раза пытался поступать в разные университеты, но ему говорили "ты еврей, у нас квота на вашу национальность, мы тебя не возьмем". Он учился отлично, у него не было ни одной четверки в школьном аттестате, он мог бы стать известным конструктором, инженером, врачом или журналистом, но ему пришлось учиться в горном техникуме (вот туда евреев брали охотно), а потом он просто от безысходности оказался в военном авиационном училище в Харькове. И всю жизнь прожил в Беларуси и в Украине. Ваш сын был военным.

Он женился на моей маме. И у него родились сын и дочь. Дочь — это я. Папа отказался давать свою фамилию детям, сказал, что не хочет портить нам жизнь. Он бы, наверное, и национальность вычеркнул из моего свидетельства о рождении, чтобы это никак не помешало мне в будущем, но это ему не разрешили сделать. Поэтому я всю жизнь носила мамину фамилию, а в моем свидетельстве о рождении записано: папа — еврей, мама — украинка.

У меня к вам только один вопрос: если, как говорят, евреи очень умные, почему решили сбежать из Польши в СССР? Вас унижали в Польше? Или вам сказали, что в СССР будет жить лучше? Я понимаю, что вы не могли знать всего, что вас ждало, но что мне теперь со всем этим делать? Уже несколько лет я разбираюсь с собственной самоидентификацией, ищу, откуда родом я, вы, моя бабушка, где жили мои предки, и пытаюсь понять, зачем вы это сделали? Зачем вы отправились в страну, в которой человеческая жизнь не стоила и ломаного гроша, где убийство было возведено в ранг божественного правосудия и где в каждой семье были те, кого убили, расстреляли, отправили в лагеря и просто уничтожили как личность.

Мне уже давно не у кого спросить. Бабушка всю жизнь молчала. После вашего ареста она больше никогда и ничего никому не сказала о том, что произошло, где ее и ваши родители, почему вас после того, как вы бежали из Польши на территорию теплой и благодарной Украины, отправили на Урал, где и убили. За то, что вы еврей, владелец маленькой хлебной пекарни, фотограф и отец двоих детей.

Знаете, ваш сын, мой папа, был потрясающим человеком. И мне кажется, что там, где вы сейчас, он помощник самого главного. Помогает тем, кто в растерянности и нуждается в помощи, ищет правду и отвечает на сложные вопросы. Я вам очень благодарна за то, что именно он был моим папой. Если вы там где-то рядом, найдите его, пожалуйста, поговорите, расскажите, каким он был маленьким, как вы его любили и всегда, до самого конца, о нем помнили и беспокоились. Скажите, что вы не знали, что ваше решение покинуть Польшу сломает жизнь всей вашей семье. Для папы было так важно знать, что с вами случилось и откуда он родом.

Я тоже очень хочу с вами поговорить, но это произойдет нескоро. Пока у меня другие планы. Возможно, я тоже что-то узнаю здесь и к нашей встрече приду подготовленная. А вы пока найдите папу. Ваш сын всю жизнь вас искал.

Яков Львович, я могла бы быть Сарой, Цивой, Беллой, Голдой, Мирьям или Эстер. Но я Лена. Ваша украинско-еврейская внучка. И я вас тоже ищу.

P. S. Мы страна перемешанных наций и "понаехавших". Живем максимум во втором поколении в чужих городах. Вокруг меня практически нет людей, которые выросли в той же местности, где жили их бабушки-дедушки. Мало кто может ответить на вопрос: "Как твой дед оказался в Донецке, почему твоя бабушка переехала в степной безводный Крым из Полтавской области? А кто были их родители? Чем занимались? Как жили 100 лет назад?"

Если еще есть, у кого спросить, спросите. Если уже нет, ищите, откуда вы родом, собирайте по крохам то, что еще можно найти, и сохраните это для детей. Чтобы у них не было вопроса "кто я и откуда родом", а страшные события столетней давности не имели ни малейшей возможности повториться вновь.