Ушла в Земноморье. Что оставила после себя Урсула Ле Гуин

Так и поделили они, фантастки, феминистки, к концу XX века англоязычную литературу: Дорис Лессинг со стороны Великобритании; Маргарет Этвуд — Канады; Урсула Ле Гуин — США. Читатель, кто хочет пожестче и горячее, идет к Этвуд, к Лессинг — в общем-то, тоже за этим, но больше пофилософствовать, к Ле Гуин обращаются уставшие от нашего мира во всех его проявлениях: государственных, человеческих, половых — чтобы пожить, как еще не жили, в других космосах и мирах, не то чтобы отдохнуть — присмотреться.

Это странные миры, со странным государственным устройством и даже физиологией человека, двуполой, мужской и женской поочередно, и то раз в месяц, а так вообще бесполой, — но не пугающие абсолютно. При всей их чужеродности это все-таки миры для жизни, а не смерти. Ле Гуин их укомплектовывает вполне пригодными условиями, правилами, законами, добрососедскими отношениями, гостеприимными существами. Но если у Лессинг и особенно Этвуд можно сразу настроиться на постапокалипсис и антиутопию, насилие и железный тоталитарный порядок вещей, наказывающий отступника, и проникаешь в смысл, — то у Ле Гуин, несмотря на все гостеприимство и доброжелательность к читателю, настроиться на смысл заранее гораздо сложней.

Было б не так, если бы Ле Гуин работала в массовой литературе: попроще стиль, поменьше подтекста, побольше заговоров, интриг, драк на лазерных мечах — фантастика располагает к такому и сильно, сильно тяготеет. У Ле Гуин же недостача экшена компенсируется характерологией, описанием ситуаций, событий, конфликтов, диалогами и внутренними монологами, где человек, или существо, проявит себя — но перед тем задумается. Может, проявит и не так, как сам хочет, вернее, как нам кажется, что хочет. Читатель обычной фантастики, поначалу немного сбитый с толку, недовольный, переключается на эту другого рода интригу, постепенно втягивается. И это далеко не единственное "другого рода" у Ле Гуин.

Иного рода у нее и фэнтези. Ее Земноморье (целая эпопея, шесть книг, пять романов и сборник рассказов), где тоже люди, магия и драконы, кажется, хотя бы названием продолжает Средиземье Толкина. Но нет, с первого романа, "Волшебник Земноморья" (1968), выруливает в другую сторону, не в средневековые легенды о короле Артуре и кельтскую мифологию, а в словно параллельный нашему сказочный мир. И не просто выруливает, а задает правила нового жанра, который через двадцать-тридцать лет вспыхнет уже в массовой литературе. Мальчик-полусирота с врожденным талантом к магии попадает в школу магов. Чудовища из мира мертвых, "истинное имя" (тайные знания, тайная речь), разделение магов на светлых и темных и т. д. и т. д. Хотя Роулинг, вслед за которой о мальчиках- и девочках-магах и школе магов стали писать тысячи, и не называет Ле Гуин, говорит лишь о влиянии Толкина, и так все очевидно.

То же самое "Хайнский цикл" Ле Гуин — огромная, многотомная космическая сага, начатая "Планетой Роканнона" в 1966-м, — в массовой литературе породила тысячу саг, последователей последователей.

Лессинг в 2007-м, за шесть лет до смерти, получила Нобелевскую премию за "повествование об опыте женщин, со скептицизмом, страстью и провидческой силой подвергшее рассмотрению разделенную цивилизацию". У Маргарет Этвуд есть Букер, и ее номинируют на Нобелевку каждый год. У Ле Гуин были только главные награды по научной фантастике и фэнтези: "Хьюго", "Небьюла", "Локус". Что, с одной стороны, мало, а с другой, достаточно — понимая, что фэнтези, фантастика, благодаря Ле Гуин, и так высокая литература.