Груз 200. Почему Семочко-мем украинцев интересует больше, чем сеанс его разоблачения

Скандал вокруг первого замглавы СВР Украины Сергея Семочко набрал обороты вовсе не после появления известного журналистского расследования, а после интервью, которое тот зачем-то решил дать одному из телеканалов. И это говорит о сегодняшнем состоянии украинского общества. Во всех смыслах – и в хорошем, и в плохом.

Кратко о чем расследование. В нем говорится, что семья Семочко непонятно на какие доходы приобрела за годы войны три особняка под Киевом стоимостью в миллионы долларов. Кроме того, утверждается, что члены его семьи числятся в базах данных налогоплательщиков РФ. И, наконец, о том, что первый замглавы СВР, а ранее руководитель контрразведки СБУ, вероятно, причастен к приостановке поставок препаратов для диализа, что привело к смерти примерно двухсот человек, жизнь которых напрямую зависела от этих препаратов.

Отклик на эту сенсацию, конечно, был. Но его едва ли можно было назвать резонансным. Мало ли у нас чиновников жируют. Но и в этом скепсисе проскакивала вполне здравая мысль, что западные спецслужбы не будут доверять украинским, если не увидят немедленное и прозрачное расследование этого дела. Особенно в части, касающейся российских связей Семочко. Все.

И эта "млявость" вполне характеризует украинцев как общество, в котором жизнь человека (применительно к теме диализа) по-прежнему остается чем-то второстепенным.

Да, о ее ценности можно вещать с высоких трибун, указывая на европейский вектор развития, на нашу прямо-таки зашкаливающую антимосковскую религиозность в свете и т.п. Однако самое главное – это никак не укоренено в общественном сознании. Будь иначе, фигуру и деяния Семочко начали бы препарировать, исходя именно из его гипотетической вины в смерти людей. Ведб это весьма показательный случай, как нельзя лучше высвечивающий, чем действительно опасна коррупция. А вовсе не тем, что у Семочко – несколько "скромных маетков".

Ведь даже в истории с пресловутым "золотым батоном" Януковича или цезарианскими портретами экс-прокурора Пшонки не это было по-настоящему важным. А то, что ради обладания подобными "печатями избранных" (больше смахивающими на каиновы), эти мерзавцы готовы были ломать судьбы людей всеми возможными способами. Собственно говоря, история Евромайдана была про это. Или про это тоже.

Не обязательно так, как это делали Пшонка с Януковичем. Или гипотетически Семочко. Но она убивает. Всегда. И так будет продолжаться до тех пор, пока в обществе смерть человека будет оставаться статистикой.

Тот факт, что отечественные медиа не забурлили, узнав о диализном "грузе 200", указывает на то, как далека Украина от понятия социального государства. Это скверно не только с точки зрения морали, но и с точки зрения понимания того, какие механизмы могут привести к его созданию.

Мы рассчитываем на то, что прилетят вдруг антикоррупционные волшебники на бронированных вертолетах, искоренят взяточников и мы заживем долго и счастливо. В какой-то степени такие надежды, конечно, небеспочвенны.

Хотя тут на ум приходят две вещи: философ Ален Бадью и Швеция. Страна, неизменно входящая в пятерку самых счастливых в мире.

Первый говорил, что коррупция имманентна демократии. Бороться с ней можно, полностью искоренить – нет. Что касается скандинавов, то им действительно удалось построить гармоничное общество. Но фундамент его следует искать не в волшебниках-вертолетчиках, а в философии лагом, которую они исповедуют. Считается, что она уходит корнями в эпоху викингов. Когда те передавали рог или ковш с медовухой по кругу (а "лагет ом", от которого произошел термин, и означает "передавать по кругу"), каждый должен был отпить столько, чтобы хватило остальным. Лагом – это умеренность. Не много и не мало. Ровно столько, сколько нужно.

Этот принцип является основой социального государства, созданного в Швеции после прихода в 1932 году к власти социал-демократов. Его иногда называют folkhemmet - "народный дом". Ценность личности у шведов – величина непререкаемая. Можно предположить, что случись у них свой "казус Семочко", там бы в первую очередь заговорили именно о жертвах. А уж потом о хоромах, нажитых неправедным трудом и прочем. Причем заговорили бы сразу.

У нас все по-иному. Лишь после интервью Семочко скандал стал громким. И то лишь потому, что сам разведчик выглядел карикатурно до нелепости, наговаривая текст на украинском так, точно он считывает его с телесуфлера.

Потом эта несуразица с паспортом жены. Потом переход на русский и невнятные объяснения о происках ФСБ. Финальная часть, в которой он зачем-то рассказывает о том, как пришел навестить умирающего отца, а тот ему сказал (как ни странно, по-украински): "Сергей, запомни. Нас хотели похоронить. Но они забыли, что мы семена, и мы проросли. Нас не похоронят. Мы защищали и будем защищать это государство", - предполагала быть вообще душещипательной. Но это тот случай, когда предполагаемый пафос был побежден убогостью актера. И вместо слез зритель разразился хохотом.

Увы, Семочко стал мемом. Таким же, как Петров и Боширов – тут не поспоришь. Подвиг российских разведчиков повторил и украинский.

Но, повторюсь, только тогда, когда наш в этот самый мем превратился, читающая и смотрящая публика взорвалась. Идиотизм ситуации, в которую попала персона, стал большим раздражителем, чем ее возможные деяния.

Что бы было, не отважься Семочко на этот сумасбродный поступок и не приди в студию? Скорее всего, мы бы о нем просто забыли. Это тоже одна из наших привычек – забывать о тех, кто умеет не высовываться. Или вовремя убраться с глаз долой, "улегшись на дно в Брюгге".

• ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Этюд в клетчатых тонах. Кто получит контроль над ГФС накануне выборов

Кто, например, в последнее время вспоминал о "смертельнобольном" Насирове? Да кому он уже был нужен. Даже о его клетчатом пледе (мем) стали забывать. Но ровно до тех пор, пока на благотворительном Венском балу во Львове он не напомнил о себе заявив, что он (парень, который жаловался, что НАБУ отобрало у него все до копейки) готов потратить на свою президентскую кампанию 30-50 млн грн.

Очень простой вывод: мемом у нас быть опаснее, чем преступником. Мем – это всегда громко, язвительно и до смеха. Сделать вид, что не заметили, тут трудно даже спецслужбам. А преступник может сидеть тихо. Если у него хорошие советники, которые дадут ему эту дельную рекомендацию. У Семочко советники плохие. За что общество должно быть им, в принципе, благодарно.

Но, возможно, в том, что магия саморазоблачения с Семочко все-таки приключилась, украинское общество должно сказать спасибо и себе. Не будь известного давления в СМИ и соцсетях, вряд ли бы эта телевизионная "явка с повинной" вообще могла состояться.

Поэтому можно заключить, что украинское гражданское общество хоть и медленно, хоть и со скрипом, но все же создается. Принуждая наших высокопоставленных чиновников, обвиненных в коррупции, совершать ошибки. Поэтому есть надежда, что когда-нибудь мы увидим их не на Львовско-Венских балах, а в местах более отдаленных.

И, возможно, тогда Украина освободится от своего бесконечного "груза 200".