Английский язык — против русского. Почему новый закон — средство информационной безопасности для Украины
В Украине английский язык — конкурент не украинскому, а русскому, рассуждает аналитик Юрий Гайдай. И в этом смысле он становится элементом информационной безопасности страны.
Я за максимально форсированное изучение и распространение английского языка в Украине.
Английский — не конкурент украинского, он конкурент русского.
Когда-то уже писал — есть глобальные языки, на которых создается больше всего качественного контента — культурного, научного, развлекательного. И на которые переводится иноязычный контент. До последнего времени многие украинцы лениво, по инерции, пользовались, да и пользуются русским, как одним из глобальных языков. В том числе и потому, что не знают английского.
Но русский уже окончательно потерял статус глобального языка и никогда его не вернет. Это тупиковая ветка. А без массового владения населением глобальным языком мы выпадаем из мирового контекста. Самая простая и самая массовая альтернатива — английский.
Именно английский должен вытеснять русский, как глобальный язык в Украине. Когда потребление контента на русском упадет, это подточит и бытовые позиции этого языка. Зато нет никакого риска, что английский в быту вытеснит украинский.
Замещение русского английским — это информационная безопасность. Если ребенок смотрит "Маша и Медведи" или российских тиктокеров — это растет маленькая *усня. Если вы читаете литературные и научные переводы или исследования на русском — вы смотрите через российскую оптику, вы спонсируете российскую культуру.
Английский нужен для евроатлантической интеграции. Нам нужно читать и понимать европейские законы, общаться с европейцами и доносить им свое мнение, вести деловые переговоры без переводчиков, участвовать в твиннингах и научных обменах, в работе европейских политических органов, во взаимодействии на уровне гражданского общества.
Без массового английского мы будем недоуслышанными и недопредставленными. Также нашим военным нужно эффективно общаться с коллегами, понимать мануалы военной техники.
Так же без тысяч проектных менеджеров и лидеров местных общин, владеющих английским, восстановление существенно усложняется.
И нет, это не только вопрос образования. Это и вопрос потребления контента и использования языка.
Говорю это по собственному опыту — наш старший свободно разговаривал на английском в 7 лет, еще до того, как попал в Англию в начале войны. И младший заговорил очень быстро после попадания в среду. Потому что развлекательный контент они получали исключительно на английском.
Да и я сам уверенно заговорил на английском и начал легко воспринимать его на слух не благодаря формальному образованию, а когда сознательно перешел на англоязычный контент — от прессы до фильмов.
Поэтому, повторюсь, я поддерживаю максимально форсированное введение английского в Украине. Это вопрос нашей интеграции в цивилизованный мир, нашей эффективности и национальной безопасности.