Задержания следуют. За что сажают чиновников Тимошенко

"Издевался над всеми нами, как бегал тогда, я помню. Так пусть прессуют теперь! А как она? (Жена Луценко. – Фокус). Ты не смотрел по телику? Следователю в глаза: "Смотрите в глаза. Вы будете импотентом!" Дура".

Этими случайно записанными на камеру телеканала СТБ (см. Видео) словами вице-премьера Виктора Тихонова можно объяснить многое в аресте деятелей оппозиции. Обращены они были к вице-премьеру Борису Колесникову и выражали личное мнение Тихонова по поводу заключения под стражу экс-министра внутренних дел Юрия Луценко. Адресат обращения был подобран тоже правильно: в 2005 году сразу после прихода к власти оранжевой команды пострадал и сам Колесников – его арестовали по обвинению в вымогательстве. Из слов Тихонова можно сделать вывод, что аресты оппозиционеров, которые достигли апогея перед новогодними праздниками, это даже не политические репрессии, а просто изощренная месть. Но в реальности всех экс-чиновников, находящихся под следствием, можно разделить на несколько групп, в зависимости от истинной причины их ареста.

Прокуратура: перезагрузка

Внешне Генеральная прокуратура Виктора Пшонки после смены власти ничем не отличается от прокуратуры времен Александра Медведько. Стены здания на Резницкой все так же угрюмы и крепки. Единственное заметное для простых граждан изменение в Генпрокуратуре после прихода Пшонки – запрет парковаться под окнами ведомства. Если раньше по улице Немировича-Данченко, на которую выходят окна кабинета генпрокурора, можно было свободно ставить автомобили, то сейчас всех желающих пристроить машину прогоняет стоящий рядом патруль ГАИ. Дополнительным аргументом помимо знака, запрещающего парковку, служит фраза инспектора о том, что генпрокурор распорядился снимать номера с машин нарушителей и приносить лично ему в кабинет.

Но внутри ведомства теперь все по-другому: прокуратура изменилась почти до неузнаваемости. Размеренный ритм работы времен Медведько сменился кипучей деятельностью – в приемной генпрокурора на 4-м этаже сидят в очереди посетители, по коридорам снуют секретари и помощники, в высокие кабинеты постоянно наведываются следователи по особо важным делам.

Политические

Первая группа, к которой можно условно отнести Юлию Тимошенко, Юрия Луценко, а также время от времени допрашиваемого, но пока ни в чем не обвиненного Александра Турчинова, – политическая. Бесхитростный план заключается в том, чтобы, условно осудив Тимошенко и Луценко, закрыть им доступ в Верховную Раду, похоронив таким образом перспективы роста парламентской оппозиции.

"Нынешнее уголовное дело против Тимошенко – это абсолютная политика, – утверждает адвокат и управляющий партнер юридический фирмы "Петр Бойко и партнеры" Петр Бойко, специализирующийся на уголовных делах. – Мне приходилось заниматься делами по обвинению в растрате бюджетных средств. Там много нюансов – законов, подзаконных актов, актов Госказначейства. Исходя из этих нюансов состава преступления в действиях Тимошенко нет. Целевое назначение денег определял не бюджет и не Украина, а государство Япония, то есть, если претензии к Тимошенко и должны быть, то в рамках международного договора и со стороны Японии. И писать в постановлении о возбуждении уголовного дела, что это деньги бюджета – это то же самое, что называть одолженные у соседа деньги своими".

К группе политзаключенных можно причислить и Евгения Корнейчука – зятя главы Верховного суда Василия Онопенко. Его арест – отголосок давнего конфликта двух влиятельных юридических групп за право контролировать назначения судей. В это противостояние был втянут и нынешний первый заместитель генпрокурора Ренат Кузьмин, который проверял деятельность Онопенко и столкнулся, по словам источников Фокуса (сам Кузьмин это официально никогда не подтверждал), с угрозами со стороны Корнейчука. Кроме того, держать Верховный суд под контролем власти необходимо из-за возможного отката судебной реформы, поскольку Венецианская комиссия недовольна тем, что основную роль в контроле над работой и назначением судей начал играть Высший совет юстиции – по сути, политический орган. Поэтому арест Корнейчука в день рождения дочери – акция жестокая, но в нынешних правилах игры понятная.

Попутные и деловые

Вторая группа страдальцев – это люди, арестованные во время поиска зацепок по делам представителей первой группы. Бывшие министры Филипчук, Иващенко и Данилишин имеют реальные шансы выйти из СИЗО. Политическая польза от их арестов не столь велика, как возможный имиджевый ущерб власти. Их содержание под стражей оправданно только добыванием показаний на Тимошенко либо финансовыми мотивами, которыми могут руководствоваться отдельные представители правоохранительной системы. По крайней мере, в неофициальных беседах некоторые адвокаты признают, что в адрес их клиентов уже поступали просьбы поделиться тем или иным имуществом в обмен на закрытие дел.

Это утверждение может быть верным и по отношению к стоящим особняком экс-руководителю таможенной службы Анатолию Макаренко и бывшему первому замглавы "Нафтогаза" Игорю Диденко, задержанным по инициативе СБУ из-за сугубо коммерческого конфликта, связанного с газом "Рос-УкрЭнерго". По сведениям силовиков, близких к БЮТ, Макаренко уже напомнили, что у него есть привлекательная недвижимость под Киевом.

Несмотря на разнообразие текущих уголовных дел, проблемой для власти остаются серьезные имиджевые риски. На фоне отсутствия борьбы с внутренними коррупционерами все аресты предшественников выглядят как политическое преследование. И отсутствие реакции прокуратуры на сообщения СМИ о злоупотреблениях представителей местной власти только усиливает это впечатление. А адвокат Петр Бойко приводит еще один аргумент в пользу того, что в последних громких уголовных делах присутствует политическая окраска: "Я сейчас не знаю в стране ни одного судьи, который бы не прислушался к мнению президента. Поэтому только он может знать, каковы судебные перспективы этих дел".

Чертова дюжина

13 экс-чиновников, которыми сейчас особенно интересуется прокуратура

Сергей Высоцкий, Фокус