Юрий Бирюков: С чиновниками Минобороны у меня необъявленная война

Помощник министра обороны и основатель благотворительного фонда "Крылья Феникса" Юрий Бирюков называет себя большой булавой, которая ходит и стучит, чтобы работники Минобороны выполняли свои обязанности.

В интервью Фокусу он рассказал об опции "звонок другу" (Петру Порошенко), которая позволяет улаживать рабочие разногласия, реформах в военном ведомстве, питании бойцов из расчета 17 грн 62 коп. в день на человека и о том, как удержать от коррупции чиновника Минобороны с окладом 3331 грн.

О себе

Как изменилась ваша жизнь за время работы советником президента и министра обороны?

— Стал еще меньше спать.

Были ли за минувший год встречи или поездки, которые вас изменили?

— Поездки в донецкий аэропорт. После таких моментов начинаешь с большим юмором относиться к опасностям, к критике в свой адрес. Первая поездка была на адреналине, вторая планировалась заранее, поэтому давила на нервы.

Самыми тяжелыми, страшными были последние пятнадцать минут перед погрузкой в БТР, когда уже надо было ехать. Внутри происходила шизофрения. Я говорил себе: ты уже все доказал и себе, и окружающим. Нет необходимости ехать в аэропорт лично: груз положен, и его отвезут. Но все равно садишься и едешь.

Год назад вы говорили мне, что мечтаете выбросить телефон. Это по-прежнему актуально?

— Не настолько. Сейчас я меньше занимаюсь волонтерской работой: меньше звонят с просьбами привезти на передовую бронежилет или еще что-то.

Вы пишете провокационные посты в Facebook. Раньше это помогало привлекать внимание для сбора денег. Зачем сейчас?

— Я и сейчас собираю деньги. Посты с реквизитами и просьбами о помощи пишу раз в неделю-две. Пишу то, что вижу. У меня нет статуса госслужащего или чиновника, сидящего на зарплате, поэтому я не скован условностями или корпоративными нормами. Если я хочу написать на болезненную тему, я пишу об этом.

Почему вы удалили ваш пост об отказах от мобилизации по областям?

— Это была спланированная информационная атака на конкретных глав сельсоветов, военкоматов и т.д. Из четырех областей, о которых я написал, две резко подтянули результаты. Я вызвал гнев на себя. Да, пост был жестковат, но большинство восприняли его неправильно.

Я не называл трусами мужчин из Западной Украины. Я говорил о 53%, которые на тот момент отказывались идти в армию, о главах сельсоветов, которые организовывали вывоз отказников на границу.

О чем вы не пишете в соцсети?

— О личной жизни. Для меня социальная сеть — это рабочее место.

Президент читает ваш Facebook?

— Читает и комментирует. Он многих читает, это общеизвестный факт.

Почти год назад вы говорили в интервью Фокусу: "Я честно предупреждаю Министерство налогов и сборов: если хоть кто-то у меня на горизонте нарисуется, обеспечу теплую, нежную встречу с десантниками, спецназовцами, артиллеристами, моряками, летчиками, которым мы помогаем. Через мою персональную кредитную карточку прошло около 4 млн грн, все отчеты есть в Facebook. Должен ли я бояться? Нет, не должен. Пусть придут. Я не рассчитываю на патриотизм сотрудников Налоговой инспекции. Рассчитываю на чувство самосохранения. Я очень зол на наше государство". Готовы ли вы сегодня повторить эти слова?

— Сегодня я повторил бы их. Но, видимо, там прочли, учли, восприняли, поэтому не приходили.

Что бы вы сегодня сделали иначе, окажись такая возможность?

— Не анализирую, это долго.

В 79-й бригаду с полигона привезли пополнение четвертой волны мобилизации. 10% из них — хронические алкоголики. Они сообщили, что воевать не пойдут, поэтому будут пить

Об отказниках, дезертирах и зарплатах

Изменится ли система проведения мобилизации?

— Да. На днях министр обороны подписал директиву о создании центров вербовки и комплектации по контракту. Можно назвать их модным словом – рекрутинг. Центры будут привлекать желающих на контрактную службу независимо от того, есть АТО или нет. Процесс идет медленно, но идет. Работать там будут офицеры, воевавшие в АТО. Люди, привлекаемые для службы по контракту, будут более мотивированы.

Недавно я был в 79-й бригаде, куда привезли с полигона пополнение четвертой волны мобилизации. 10% из них — хронические алкоголики. Я попытался с ними поговорить. Они сообщили, что воевать не пойдут, поэтому будут пить. С утра, в обед, вечером. Я поинтересовался, зачем боец шел в армию. Узнал, что районный военком поговорил с главой сельсовета, решили забрать самых безнадежных.

Такие проблемы можно решить только путем реформирования военкоматов. Хотя привлечение добровольцев тоже не всегда панацея. В батальоне "Феникс" 75–80% добровольцев. Из них 10% не нужно было брать. Кто-то из них набрал потребительских кредитов и сбежал, у кого-то проблемы в семье, кто-то просто алкоголик. Нужно, чтобы с людьми работали психологи.

Президент подписал законы, усиливающие ответственность за злоупотребления военнослужащими. Этого достаточно, чтобы улучшить дисциплину?

— В теории эти законы хороши, но пока непонятно, как их реализовывать. Нельзя ввести в дисциплинарный устав право командира отправить бойца на гауптвахту — нарушение прав человека. Это можно сделать только через суд. Насколько суды мотивированы по первому звонку проводить судебное заседание по аресту военнослужащего?

С другой стороны, по законодательству вводятся тюремные сроки за отказ от выполнения приказа в особое и военное время. До этого военнослужащий, который отказывался выполнять приказ, получал максимум строгий выговор. Во время событий в донецком аэропорту командиры двух из четырех танков, которые должны были участвовать в наступлении, ехать отказались.

Вам известно общее число отказников? Дезертировавших?

— По отказникам не скажу. Дезертирство не распространено. Зачем, если можно отказаться воевать? Если служащий ушел в самоволку, воинское подразделение должно обратиться в военную прокуратуру, чтобы те провели комплекс мер по обнаружению дезертира. Его находят и приводят в часть.

По одному из законов об усилении ответственности, подписанных президентом, за дезертирство предусмотрено десять лет. Как это будет работать, сложно сказать.

Сколько, по вашему мнению, должны зарабатывать военнослужащие?

— Сто миллионов! Не знаю. Зарплата должна быть такая, чтобы молодой человек предпочел армию работе офисного планктона. Сейчас она невысокая, точно не могу сказать какая. Мой знакомый подполковник в АТО получает 18 тыс. грн (оклад плюс доплата как десантнику и премия как участнику АТО). Я думаю, для человека до 35 лет это хорошо.

Вы верите в официальные данные по потерям в армии?

— Да.

О работе в Министерстве обороны и реформах

Вы стали советником президента в августе 2014-го. Какие у вас обязанности? На что можете влиять? Как часто встречаетесь с президентом?

— Моя основная обязанность — советовать. Мы встречаемся с президентом раз в неделю или чаще, по мере необходимости. У нас сложились доверительные отношения: я высказываю свою точку зрения по какому-то вопросу, связанному с работой Министерства обороны, она учитывается при принятии решения.

Я докладываю ему о реальном положении дел в армии. Например, о ситуации в донецком аэропорту. В самые горячие моменты я приезжал туда, потом рассказывал, что там происходит, что говорят офицеры.

Поездки в донецкий аэропорт меняют жизнь. И самое тяжелое страшное в них – последние пятнадцать минут перед погрузкой в БТР, когда уже надо было ехать

Что конкретно удалось сделать?

— На сайте Министерства обороны есть отдельная страница — список реформ. Я координирую их проведение.

Одна из реформ касается вещевого обеспечения. Расскажите о ней.

— Начну издалека. За последние десять лет на вещевое обеспечение армии выделяли 30–40 млн грн. Часть их отпиливалась. На оставшееся шили форму для выпускников военных училищ и лицеистов. На складах оставалось то, что уже незачем было красть: нательное белье 42 размера, алюминиевые ложки, каски 1944 года.

Нормы регулировались постановлением Кабмина 14-44, принятым в 2004 году. Оно называется "Нормы вещевого обеспечения в условиях мирного времени". У нас не были разработаны нормы на случай АТО, когда форма рвется быстрее, берцы снашиваются быстрее, нужны бронежилеты.

Сейчас мы продолжаем жить по этим нормам, в которых прописано: бронежилеты положены десантным бригадам — четверти личного состава, механизированным бригадам, тем, кто в карауле. Поэтому применяются обходные маневры с использованием нормы 1940-х годов для того, чтобы иметь юридическое обоснование для закупки бронежилетов.

Реформа вещевого обеспечения состоит в том, что сейчас разрабатываются новые нормы как для мирного времени, так и в условиях войны. Там будут прописано: для мирного времени один камуфляж на девять месяцев, в особый период — три комплекта, во время войны — четыре комплекта в год. Без злого умысла план закупок на 2015 год был написан исходя из старых норм вещевого обеспечения.

Насколько сейчас обеспечена армия?

— Одеждой и обувью обеспечена за счет Минобороны. Волонтеры, которые возят что-либо на передовую, слегка преувеличивают свои заслуги. Армия выдала бойцам обувь, которую смогла купить. В условиях тотальной нехватки денег берцы покупались за 280 грн. Физически невозможно купить на эти деньги что-то лучше. Да, она паршивого качества и натирает ноги. Пацанам хочется тактические ботинки, и кому-то они достаются от волонтеров.

Форму выдали по нормам вещевого обеспечения Минобороны и Внутренней службы тыла. Генштаб не может легально выдать еще один комплект в этом году. Это будет растратой госимущества. Но мы нашли способ, который позволяет не выдавать повседневную форму, а вместо нее выдать второй комплект формы другого вида.

Что с продовольствием?

— Волонтеры, и я в том числе, возят на передовую вкусности, и это позволяет здорово разнообразить меню. Если мне скажут: Юра, обеспечь продуктами три раза в день бригаду в 3,5 тыс. человек… Я не знаю, сколько нужно тонн продовольствия в неделю для такого воинского подразделения. Государство выделило на питание одного бойца 17 грн 62 копейки в день. Размер продовольственного обеспечения был установлен в 2008 году, с тех пор эта сумма не индексировалась.

Как-нибудь проведите эксперимент: поешьте три раза в день на эти деньги, выполняя при этом много физической работы. По мониторингу нынешних оптовых цен продовольственная корзина по норме №1 продовольственного обеспечения стоит 50 грн. Ее удалось удешевить до 30 грн, на большее в бюджете денег нет.

В 2015 году армию будут кормить те же частные компании, что и при министрах обороны Михаиле Ежеле и Павле Лебедеве?

— Четыре фирмы: "Авика", "Адмет-груп", "Укрпродакорд-ОР" и "Артек-Союз". Во втором полугодии мы сможем попробовать привлечь другие фирмы. В свое время чиновники создали ситуацию, когда армия оказалась заложником четырех фирм.

Краеугольный камень здесь в том, что оборудование пищеблоков воинские части передали Фонду госимущества, а он в свою очередь этим четырем фирмам. За время работы они кое-где установили свое оборудование. Мы сейчас им скажем: мы вас не хотим. Они срежут все оборудование и уйдут.

Кроме того, у нас нет юридической возможности отказать им в участии в открытых торгах по оказанию этих услуг. Мы не можем не принять предложение фирмы, если она делает его в рамках тендерной процедуры. Если им отказать по формальным признакам, они пойдут в АМКУ и заблокируют торги.

Какой выход из этой ситуации?

— Сейчас тушенка плохая не потому, что она плохая, а потому, что в существующей нормативной базе "приемка" сравнивает эталонную банку и банку из партии. Сравнивает этикетки. На них написано то же, вес тот же, банка выглядит так же. Значит, соответствует. Военпред не может вскрыть банку и попробовать, что внутри, — у него нет таких полномочий.

На весь штат Минобороны только один ветврач, который имеет право проверять маркировку туш мяса на заводе. Мы сейчас формируем сертификационную лабораторию и комплекс мер, которые позволят контролировать качество продукции.

Я докладываю Порошенко о реальном положении дел в армии. В самые горячие моменты я приезжаю туда, а потом рассказываю, что там происходит, что говорят офицеры

О бюрократии и отношениях с чиновниками

Вы ощущаете сопротивление чиновников, работающих в Минобороны?

— Да, на всех уровнях все упирается в бюрократию и людей. Кто-то пытается воровать, кто-то проработал здесь пятнадцать-двадцать лет. Все, что в нем было хорошего, уничтожено на корню системой бумажек. Мы можем отменить все инструкции, но он уже привык так работать.

Хуже всего то, что этого служащего нельзя уволить: он отлично знает КЗОТ, знает, сколько взысканий ему можно официально предъявить. Он умеет заниматься отписками, состоящими из бессмысленного набора фраз. Как уволить генерала, который сорвал закупку бронежилетов? Он представит справку, что по нормам вещевого обеспечения бронежилеты не положены.

Нет способов уволить чиновников?

— Реформирование департамента, в котором он работает, и создание нового. Тогда весь персонал должен пройти переаттестацию и перейти в новый. Но опять же по формальным признакам они ее пройдут. У них образование, опыт работы, допуск к гостайне и т.д. Если мы туда вставим какой-то пункт, который его зарубит, например, знание какого-то диалекта языка Папуа Новой Гвинеи, он отправится в суд. У нас есть Национальная комиссия госслужбы, которая определяет типовые требования к госслужащему.

Несмотря на саботаж чиновников, реформы проводятся. Каким образом?

— С помощью вот этого товарища (показывает пальцем на портрет Петра Порошенко. — Фокус). Эта опция называется "звонок друга". Организовать "звонок друга" — одна из моих обязанностей. Когда что-то допекает, приходится идти либо к министру обороны, либо к президенту и давать конкретные фамилии.

Часто прибегаете к этой опции?

— Чаще, чем хотелось бы. После одного-двух мотивационных звонков понимают, что лучше не бодаться, потому что все равно продавят. С одной стороны, их плющит из-за того, что нужно помогать каким-то пацанам, которые шум устраивают. С другой — может позвонить министр.

Как складываются ваши отношения со служащими министерства?

— Необъявленная война. Мы улыбаемся друг другу. Я заложник ситуации. Мне, с одной стороны, хочется про кого-то что-то написать и дополнить фактами. С другой — я понимаю, что его за это поругают, у него испортится настроение, но вряд ли его уволят. Но завтра мне может понадобиться его подпись. Идиотская ситуация.

Вы писали об обновлении кадрового состава Министерства обороны. Кого вы видите на этих должностях? Кто пойдет работать на зарплату в пару тысяч гривен?

— Ангелы. Найти людей на такие должности с таким уровнем зарплаты практически невозможно. Но мы ищем. По сути, это волонтеры. Зарплата чиновников — это отдельная тема. Мы добились возможности объявить открытый конкурс на должность директора департамента реализации и оптимизации избыточного имущества Министерства обороны. Это сотни тонн старых ненужных боеприпасов, здания, земли.

• Читайте также: Дембеля советуют. Десять рекомендаций министру обороны
  

Мне приносят квалификационные требования. Они прописаны так, что хорошего топ-менеджера на эту должность я не могу взять. У него должно быть определенное образование и опыт работы на госслужбе. И должностной оклад — 3331 грн, со всеми надбавками — около 6 тыс. грн в месяц. Как удержать от коррупции человека, который получает такую зарплату и реализовывает имущество на сотни миллионов в год?

Фото: Александр Чекменев