История главного сержанта 26-й отдельной артиллерийской бригады Андрея Ковтонюка, который возвращается из зоны АТО на "гражданку"
В середине марта началась первая волна демобилизации. Домой возвращаются военные, прослужившие в зоне АТО год. Таковых более 35 тысяч.
Война меняет человека. Кого-то к лучшему, кого-то, будем откровенны, к худшему, всех — по-разному. Чтобы понять, в чем суть этих перемен, журналисты Фокуса поговорили с теми, кто уже вернулся с войны, а также с бойцами, которые считают часы в ожидании приказа о демобилизации.
Андрей Ковтонюк - главный сержант взвода управления самоходно-пушечного дивизиона 26-й отдельной артиллерийской бригады. В мирной жизни был водителем грузовика
Вливаюсь потихоньку в мирную жизнь. Я водитель грузовой машины. Работаю на Иршанском ГОКе. Когда демобилизовался, мне предложили пойти в отпуск отдохнуть. Я согласился. Весна все же, родителям нужно помочь. Но порой ловлю себя на мысли, что телом здесь, а душой все еще там. Гоню эти мысли. Смотрю на ребенка, на супругу и понимаю, что надо всем внимание уделить.
На гражданке тяжелее всего находить общий язык с людьми. Вокруг столько мнений. Одни понимают тебя или хотя бы пытаются понять. Другие — нет. Задают вопрос, зачем пошел воевать. Как зачем? Родина позвала. Ну и, в конце концов, мы же стремимся к чему-то хорошему. Наша страна со своим потенциалом заслуживает европейское будущее. Приходится объяснять, что здравомыслящие люди должны бороться за это будущее.
Не каждому бог дал мозги. У некоторых людей сложилось впечатление, что кто-то за них сделает все, что нужно. А они одним прекрасным утром проснутся в Европе с зарплатой в 3 тысячи евро. Такой подход разочаровывает.
У меня было две командировки. В первую получил три осколочных ранения. Мы попали в засаду, нас обстреляли. Лежал в госпиталях. А после реабилитации опять в часть. Там спросили: поедешь обратно? Ответил, что поеду. От родственников пытался скрыть решение. Но нашлись добрые люди, которые рассказали, что и как.
"За этот год накопилось много вопросов к руководству страны. Год после Майдана, год войны, а ничего не меняется"
Я мог остаться дома. Но тянуло к ребятам. Тем более, я воевал в Ираке. У меня был боевой опыт, мог ведь кому-то спасти жизнь. Да и вообще, просто так сидеть и собирать информацию о том, кто погиб, кто ранен, это сложно. Семья тогда не поняла, почему я хочу вернуться на фронт. Друзья были в шоке. Но, по крайней мере, я сделал все, что мог. Не знаю, как дальше будут развиваться события, но пока душа моя спокойна.
Военный — это профессия. Есть хороший учитель, хороший водитель, а есть хороший военный. Этим нужно жить, это состояние души. Человек может быть отличным аптекарем, но военный из него никакой. А что получилось у нас — мобилизовали всех подряд. Выжил — герой. Не выжил — тоже герой. Только как мамке объяснить? Поэтому люди часто и не выдерживали там психологически. Не знаю, почему не взяли на фронт в первую очередь тех, кто был в Ираке, афганцев?
В роте я был единственный с боевым опытом. Но если б этим опытом еще давали делиться. А то у нас командир не хочет выдавать холостые патроны, чтобы мы побегали по полигону, потому что у него потом будет головная боль, как их списать. Но на кону человеческие жизни. Это же не просто уличная драка, где только носы ломают. А человеку лень лишнюю бумажку написать. Мы шутили, что у нас УПА — Українська паперова армія.
Я — пехотинец, а меня призвали в артиллерию. Пришлось переучиваться. Это же совсем другой род войск. Все равно что из летчика сделать подводника. Да еще всего за месяц.
За этот год накопилось много вопросов к руководству страны. Год после Майдана, год войны, а ничего не меняется. Нам рассказывают о реорганизации Вооруженных сил Украины. Но пока реальных перемен не вижу. Накапливается разочарование и агрессия к властям, которые ничего не хотят делать. Дураки учатся на своих ошибках, умные —
на чужих. У нас же ни первый, ни второй вариант не срабатывает. Обидно, что Россия нам шлет сюда "непотріб", а мы губим свою элиту —
нормальных сознательных людей. А нас кормят лозунгами. Сейчас ребята на фронте, потому что хотят отомстить за тех, кого потеряли, а не за громкие лозунги.
Самое сложное — осознание того, скольких бестолковых смертей можно было бы избежать. Тупые распоряжения и непонятные приказы — вот, что больше всего раздражало.