Повышенное давление. Зачем обыскивали главного "люстратора" Минюста

Утро 21 апреля началось со скандала: домой к директору люстрационного департамента Министерства юстиции Татьяне Козаченко явились сотрудники МВД. Обыск сначала в квартире, а затем и на рабочем месте чиновницы и ее заместителя проводили в рамках досудебного расследования, связанного с выдачей люстрационной "индульгенции" Анне Игнатенко, экс-замглаве Государственной фискальной службы Киева.

Еще 13 февраля 2015 года Игнатенко якобы получила разъяснение от Минюста, согласно которому она не подпадает под люстрацию, несмотря на то, что с 2010 по 2013 год занимала руководящие должности в Министерстве доходов и сборов. На документе стояла подпись замминистра юстиции Натальи Севастьяновой. В Минюсте "индульгенцию" назвали фейком и обратились в милицию с просьбой расследовать подделку документа.

Как утверждает Татьяна Козаченко, именно она вместе со своим заместителем раскрыла аферу с выдачей фальшивки. Что не помешало ей оказаться в числе тех, кто может быть причастен к подделке документа. Так, по крайней мере, объясняет проведение обысков Министерство внутренних дел. В тот же день пришли с обыском и к Анне Игнатенко. К вечеру правоохранители сообщили, что нашли у бывшей сотрудницы ГФС оригинал "индульгенции" Минюста.

В люстрационном департаменте визит сотрудников МВД расценили как давление. Татьяна Козаченко рассказала Фокусу, как и зачем проводился обыск.

Были ли, по-вашему, основания для проведения обыска у вас дома, а также на вашем рабочем месте в Минюсте?

– Не было. Я инициировала расследование, связанное с подделкой документов. В моей корреспонденции нашли письмо Игоря Билоуса (экс-главы государственной фискальной службы. – Фокус) о том, что одного из сотрудников ведомства не увольняют на основании письма, полученного из Министерства юстиции. Благодаря Дмитрию Дымову (заместитель Козаченко. – Фокус) мы получили копию письма. После чего написали заявление министру, чтобы было проведено расследование. По нашему требованию эти документы были переданы в милицию. Благодаря нашим действиям информация стала публичной. Игнатенко мы внесли в реестр как человека, который в ближайшие 10 лет не имеет права занимать государственные должности.

Как проходил обыск?

– Сначала пришли представители МВД. Они никак не были идентифицированы. Адвокаты указали на эти нарушения и не пускали их до тех пор, пока не приехал следователь. Когда процессуальные неточности устранили, мы дали им доступ ко всему – пожалуйста, смотрите.

Какие документы у вас изъяли?

– Копию письма Игнатенко, на основании которого мы обращались в милицию. По решению суда, сотрудники МВД ничего другого не имели права брать и не брали – только просмотрели то, что считали нужным. Копия этого письма у нас есть – на общем сервере лежит. На рабочем месте забрали компьютер, но уже вернули. Когда следователи его проверяли, знаете, что они нашли? Проект заявления в Генпрокуратуру о возможной подделке документов. Но автором этого документа никогда не было Министерство юстиции, даже его номер не соответствует внутреннему номеру ведомства.

То есть обыск не заблокировал работу вашего департамента?

– Я допускаю, что цели (сотрудников МВД. – Фокус) могли быть разными. И то, что только благодаря общественности они не пошли дальше, я исключать не могу.

Высказывалось предположение, что визит следователей к вам связан с судебным иском, который вы готовили против начальника Главного следственного управления и замглавы МВД Виталия Сакала. Его якобы должны были уволить в соответствии с законом о люстрации, но так этого и не сделали.

– Сакал является непосредственным руководителем следователя (проводившего обыск. – Фокус). Может быть много реальных поводов для обыска, но высказывать догадки – некорректно.