Адвокат Илья Новиков рассказал Фокусу, почему вопрос об экстрадиции украинской летчицы решится в течение 14 дней после вынесения приговора
22 марта Донецкий городской суд Ростовской области вынес приговор украинской летчице Надежде Савченко: 22 года колонии общего режима за убийство и штраф 30 тыс. рублей за незаконный переход российско-украинской границы. При этом российские судьи едва ли не единственные, кто считают украинку виновной в смерти российских журналистов, погибших во время минометного обстрела под Луганском в июне 2014 года. Адвокаты обвиняемой, международные эксперты, украинское правительство и официальные представители Канады, США и ЕС требуют освобождения Савченко, в начале марта получившей звание Героя Украины, а генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун после оглашения приговора выразил свою обеспокоенность и пообещал Украине поддержку.
По мнению Ильи Новикова, одного из адвокатов Надежды Савченко, именно международное сообщество может сыграть решающую роль в дальнейшем развитии событий. Фокус побеседовал с Новиковым через несколько часов после оглашения приговора.
Что произойдет теперь, после оглашения? Можно ли быть уверенными в том, что Надежду передадут Украине, или есть причины (политические, юридические), которые могут помешать экстрадиции?
— Будут продолжены переговоры, которые прежде тормозились позицией России "сперва дождитесь приговора". Дождались. Лично я уверен, что в результате ее удастся освободить.
Между нашими странами есть соответствующее соглашение о выдаче?
— Эта ситуация не будет решаться на основе соглашения. Это чистый торг. Но результат торга может быть оформлен как выдача для отбывания наказания.
Что, на ваш взгляд, может стать предметом торга?
"ЕС и США требуют освободить Савченко. Не смягчить условия, не провести "более хороший суд", а просто немедленно освободить"
— Кандидатуры и число россиян на обмен. Никаких больших призов вроде снятия санкций Россия точно не получит. Максимум кого-то из своих.
Чем запомнится суд (если можно его так назвать) над Надеждой Савченко?
— Полнейшим провалом следствия и тем, как суд настойчиво, но неловко пытался его прикрыть. Провал не в том смысле, что они где-то ошиблись. Они не смогли даже минимально качественно фальсифицировать дело, имея год времени и неограниченные ресурсы.
Приговор вступит в силу через 10 дней после оглашения. Как вы считаете, вопрос с экстрадицией успеет решиться за это время? Или торг может затянуться?
— Через 10 дней после вручения перевода (по закону текст приговора должен быть переведен для украинки на украинский язык. — Фокус), то есть через 14-15 дней, и это при условии, что не подадут апелляцию прокуроры. Мы надеемся, что к этому времени уже будет согласована дата обмена.
Прокуроры могут подать апелляцию, чтобы продлить время переговоров?
— Да. И по их поведению мы поймем, чего хотят в Москве. Но я уверен, что ЕС и США услышав, что прокуроры подали жалобу о том, что 22 года слишком мало (они просили 23), отнесутся к этому без восторга.
Мнение ЕС и США — это основной фактор, вынуждающий РФ вести переговоры об экстрадиции? Или есть что-то еще, что может повлиять на россиян?
— Основной, я уверен. И к счастью для нас, это мнение однозначно. Они требуют освободить Савченко. Не смягчить условия, не провести "более хороший суд", а просто немедленно освободить.