Как и любая реформа в медицинской отрасли, закон о трансплантации вызвал бурные обсуждения, породив немало мифов. Фокус рассказывает, зачем нужно было принимать этот документ и превратится ли Украина в "фабрику органов"
17 мая Верховная Рада приняла в целом закон о трансплантации анатомических материалов человеку, который в разы расширяет и уточняет нормы предыдущего правового акта о трансплантации, действовавшего с 1999 года. Как и любая реформа в медицинской отрасли, новый закон вызвал бурные обсуждения, породив немало мифов, к раскрутке которых активно подключились некоторые политики. Главный из них — о том, что власть разрешила "резать украинцев на органы" насильственным или обманным путем, а Украина дошла до такой ручки, что будет торговать "запчастями" своих граждан. Эти страшилки с легкостью вписались в широко распространенные в народе истории о "черных трансплантологах".
Фокус отвечает на главные вопросы, связанные с принятием нового закона.
Зачем надо было принимать новый закон?
Старый закон 1999 года теоретически позволял делать трансплантацию органов от умерших доноров, но на практике он не функционировал, поскольку нормативные процедуры были выписаны крайне плохо. Между тем во всем мире именно посмертная трансплантация обеспечивает большинство потребностей в органах. В законе разрешена и пересадка от живых доноров, но только от родственника к родственнику или через перекрестное донорство, то есть обмен органами между двумя людьми, кроме тех анатомических материалов, которые могут самовоспроизводиться в организме (очевидно, почки или сердце к таким не относятся). Живой донор должен быть психически здоров, находиться на свободе, не быть ребенком-сиротой, женщина-донор не должна быть беременной и т. д.
Сейчас Украина обеспечивает донорскими органами лишь небольшой процент своих граждан. Остальным приходится ездить за рубеж: в Беларусь, Турцию, Индию и другие страны, где трансплантология развита намного лучше. Бюджет Украины несет дополнительные нагрузки — стоимость операций (см. инфографику, стр. 23) за рубежом измеряется $70–140 тыс., тогда как в Украине их можно делать в 10–20 раз дешевле. По некоторым оценкам, в случае запуска новой системы трансплантации в нашей стране смогут делать до 5 тыс. операций в год. На то, чтобы система заработала на полную мощность, потребуется год-два.
Кто будет донором?
Страх того, что украинцев будут отлавливать на улицах и пускать "на запчасти", как минимум чересчур преувеличен
Изымать у человека любые анатомические материалы после его смерти можно лишь в случае, если он дал на это прижизненное осознанное согласие, которое будет заноситься в соответствующий электронный реестр. Данные по желанию можно записать в паспорт или водительское удостоверение. В любой момент человек вправе поменять свое решение. Он также может написать заявление, что отказывается быть донором после смерти, отказ регистрируется в электронной системе. Если же никаких заявлений при жизни подано не было, тогда решение о том, что делать с телом, будут принимать близкие родственники.
Во многих странах действует другая концепция — "презумпция согласия", когда априори считается, что человек согласен стать донором в случае смерти, если только он не зафиксировал при жизни отказ от этого.
Вокруг эффективности и моральности обоих подходов в профессиональном сообществе ведутся дебаты. По мнению ряда специалистов, для Украины предпочтительнее была бы презумпция согласия. Наши сограждане в массе своей не столь сознательны и активны, чтобы позволить другим людям пользоваться своими органами и тканями после смерти. К тому же для этого надо написать специальное заявление. С другой стороны, многие украинцы традиционно подозрительно относятся к отечественной медицине и возможности государства защитить их права — этот аргумент, вероятно, и стал решающим в пользу презумпции несогласия.
Как будет проходить посмертная трансплантация?
Важное новшество состоит в том, что биологическую смерть человека можно будет констатировать лишь после смерти его головного мозга. Это новая для многих украинских врачей практика. Только после фиксации смерти мозга у человека можно будет забрать анатомические материалы. Нельзя будет изымать органы и ткани у трупа, если на то есть запрет суда, правоохранительных органов в связи с возможным преступлением, нет согласия судмедэксперта или имеются основания для проведения соответствующей экспертизы. Кроме того, запрещается изымать органы у всех, кто погиб вследствие боевых действий на Донбассе.
Будет создана единая государственная информационная система трансплантации с двумя реестрами — потенциальных доноров и пациентов, которым требуется пересадка. В автоматическом режиме она будет формировать пары "донор — реципиент", учитывая их иммунологическую совместимость, экстренность трансплантации, антропометрические данные и т. д. Доступ к реестрам строго ограничат.
Ключевую роль в процессе трансплантации выполняет трансплант-координатор. Он будет определять потенциальных доноров, организовывать изъятие и перевозку органов к пациенту, при необходимости получать согласие родственников, взаимодействовать с больницами, оперативно вносить все необходимые данные в реестры и т. д.
Как скоро заработает новая система трансплантации?
Официально "продать почку за тридцать тысяч" не получится. Неофициальные пути, конечно, остаются
Закон предусматривает ее запуск с начала следующего года. К тому моменту Минздрав и Кабмин должны принять все необходимые подзаконные акты, запустить электронные реестры, должен появиться отдельный госорган, ответственный за трансплантацию. На практике вряд ли система заработает в полную мощность с нового года. Помимо очевидных возможных проблем с финансированием и бюрократией, играет роль человеческий фактор — предстоит научить новых специалистов, в частности трансплант-координаторов, действовать быстро, ведь в случае экстренных пересадок счет может идти чуть ли не на секунды. Украинцы должны морально "дозреть" до того, чтобы после смерти согласиться отдавать свои органы для спасения жизней других людей.
Смогут ли украинцы торговать своими органами?
Нет. В законе есть прямой запрет на покупку или продажу органов. Трансплантация будет проводиться за счет государства (кроме гемопоэтических стволовых клеток). На международном уровне допускается равноценный обмен или покупка-продажа органов, но в любом случае донору могут компенсировать лишь расходы, которые он понес в связи с операцией. То есть официально "продать почку за тридцать тысяч" не получится. Неофициальные пути, конечно, остаются. При желании, хотя бы и через интернет, можно найти соответствующих покупателей и договориться об операции, которая, как правило, делается за рубежом, нередко в странах Азии. Промышлять подобным на территории Украины запрещено.
Не превратится ли Украина в "фабрику органов"?
Создание столь сложной и многоэтапной системы трансплантации вряд ли обойдется без злоупотреблений. Есть немало уязвимых мест, например, запрет на изъятие органов у заключенных, правами которых у нас обычно пренебрегают. Обеспечение конфиденциальности и слаженной работы реестров — еще один вызов, факты вмешательств и сбоев в системах подобного рода случаются в Украине часто (взять хотя бы эпопею с реестром электронных деклараций). При наличии платежеспособных и влиятельных клиентов у ответственных за работу системы чиновников возникает объективный коррупционный соблазн. Впрочем, специфика этой отрасли такова, что организовать масштабную рабочую "схему" по легальным каналам крайне сложно, в нее потребуется вовлечь слишком много людей. Перевозка органов и операции требуют очень высокой координации всех причастных. Шанс "наудачу" подобрать нужный пациенту орган мизерный. Так что страх того, что украинцев будут отлавливать на улицах и пускать "на запчасти", как минимум чересчур преувеличен.